— Верно, — утвердительно ответил император, — Они мне не нужны.
То, с каким спокойствием он произнес это, меня шокировало ещё больше.
— Я не хочу на это смотреть, — я резко дернула свою лошадь, пытаясь её развернуть обратно к лагерю.
Император мощным движением руки в металлической перчатке схватил поводья моего коня и резко дернул на себя. Затем он рукой схватил меня за ворот кольчуги и притянул ближе к себе.
— Я не разрешал тебе уходить, — яростно произнес он мне в лицо, — Ты будешь на это смотреть! Ты будешь делать то, что я скажу, и то, что я захочу. Поняла?
Он резко отпустил меня, и я отшатнулась, чуть не свалившись с лошади.
Поджав свои губы и крепко сжав свои кулаки, я молча взирала на то, как войска империи готовились к переправе и штурму опорной крепости орков. Император больше не смотрел на меня, он с увлечением разглядывал появившуюся группу боевых магов. Они синхронно вышли к берегу и швырнули на воду несколько заклятий. И вдруг вода в реке стала покрываться толщей льда, образуя крепкое прочное покрытие.
Кто-то внезапно накрыл мою руку своей большой ладонью. Я повернулась и обнаружила, что Рамон крепко держит меня за руку. Я посмотрела в его глаза, и он мне одобряюще улыбнулся.
А дальше начался штурм крепости Оморт. Первый удар нанесли маги. Они обрушили на стены крепости всю силу и мощь стихийных заклятий. Землетрясения сотрясали землю, поднимая в воздух облака пыли и песка. Молнии разрезали небо, метко попадая в лучников и арбалетчиков крепости. Небо будто бы обрушилось на головы несчастных защитников форта. На них сверху падали ледяные глыбы, придавливая орков и дробя их кости. Уже слышались отчаянные крики несчастных.
Император поднял руку, и на толщу льда выступили колонны лучников с зажженными стрелами.
— Стрелы наложить! — послышался первый приказ командиров.
— Залп! — послышался второй приказ.
И небо озарилось огненным дождем из горящих стрел. И вот спустя мгновение я увидела, как дым начал подниматься от стен форта. Он начал гореть.
Маги снова возобновили свою атаку, швыряя огненные фаерболы. И решающим действием был нанесенный мощный «воздушный кулак», который они обрушили на подъёмный мост.
Всё, судьбы форта была решена. В бой вступила конница императора, и она просто смяла под собой выбежавший на защиту крепости гарнизон. Орков рубили и кромсали, насаживали на пики, отрубали головы.
Как и говорил император, пленные ему были не нужны. И вот спустя несколько часов я видела, как около сотни орков просто сбросили со стен самой высокой башни крепости. А тех, кого не сбросили и не обезглавили, вешали прямо на деревьях, что росли возле форта.
Я с отвращением посмотрела на императора:
— Надеюсь, вы пощадите хотя бы кошек крепости, или их тоже прикажете всех вырезать? — с ненавистью произнесла я.
— Не знал, что вы такая любительница животных, — произнес с сарказмом он.
— Да, я люблю животных, гораздо больше чем людей. И даже лошадей люблю, и мне очень жаль вашу лошадь, — произнесла я, и чуть осадив своего коня, подалась назад.
А в это время одна их стрел орков, пролетая мимо меня, попала прямиком в лошадь императора. Конь взвился, заржал и встал на дыбы, пытаясь сбросить своего седока. Проявив удивительное проворство, император успел соскочить со своего скакуна прежде, чем тот, взвившись снова, ускакал прочь.
— Найти стрелка! — взревел монарх, — Я лично отрублю ему руки!
Он посмотрел с яростью на меня, и липкий холодный пот выступил на моей спине.
— Ты видела это! И знала! — закричал он на меня.
Его лицо было красно от ярости:
— Ты…ты…ты… Я тебя…, - он не закончил, так как его прервал господин Готти.
— Ваше императорское величество, — вежливо проговорил советник, — Прошу вас, возьмите себя в руки, на вас смотрят ваши солдаты.
Это подействовало на императора очень отрезвляюще. Он тут же гордо выпрямился, и лицо его приобрело выражение спокойного достоинства.
В разговор вмешался Рамон:
— Стрелка вычислили, ваше императорское величество, но поймать не смогли. Он сам сбросился с крепостной стены и разбился о камни.
За весь оставшийся день император на меня не посмотрел ни разу. Я была безмерно этому рада, но в то же время эта странная отстраненность пугала меня. Я знала, что моя выходка не останется без последствий. Я понимала, что поступила необдуманно и глупо. Но, как говорится, сделанного не вернешь.
После этой чудовищной расправы над орками, я остаток дня провела в своём шатре. Мне была невыносима сама мысль о том, что даже издали я могла увидеть всех этих несчастных, что как гроздья были повешены на ветках деревьев близ крепости Оморт.
Весь вечер я провела в нервозном состоянии. На мои плечи обрушилось понимание своего поступка, вся серьезность ситуации.
И вот, уже ближе к ночи, когда я уже хотела ложиться спать, в мой шатер вошел сам император. Он медленно приближался ко мне, пригвоздив меня к месту своим пронзительным синим взглядом.
— Ждала меня? — произнес он как-то хрипло и вдруг схватил меня за руки и с силой притянул к себе.
Он прижал меня к своему телу и крепко обнял за плечи. Затем его губы припали к моей щеке, переместились на шею. Он одним резким движением рванул на мне жакет и оголил плечо, а затем припал к нему губами. Все это время я стояла, как парализованная. Меня сковал ледяной холод, меня даже потряхивало от ужаса, который у меня вызывали все его прикосновения.
Мои мысли метались в моей голове пойманной птицей. Вот и всё, он сейчас может сделать со мной все что угодно, даже убить. И я не могу сопротивляться. Какая глупая ситуация, как мерзко и пошло.
Внезапно он замер, а потом немного отстранился.
— В чем дело? — подозрительно посмотрел он на меня.
— Я не хочу этого, — тихо произнесла я.
Он отпустил меня и немного отступил.
— Я мог бы и приказать, — сказал он властно.
— Да, ваше величество, вы можете приказать, вы можете заставить, но не сможете принудить отвечать на ваши ласки, если мне того не хочется, — порывисто говорила ему я, — А ещё я знаю, что я вам нужна. Вы же не хотите лишиться оракула?
С этими словами я резко вытащила из своего сапога небольшой кинжал и приставила его к своему горлу. Я немного помолчала, а затем решилась сказать ему то, что давно засело в моей голове.
— Я не хочу быть вашей игрушкой, я хочу нормальной человеческой жизни. Не заставляйте меня идти на крайние меры, не доводите до отчаяния. Поверьте, мне нечего терять, меня ничто не держит на этой земле. Родителям я не нужна, родных и близких у меня нет, возлюбленного тоже. Была единственная подруга, которую у меня отнял ваш брат. Я никому не нужна в этом мире, и у меня ничего нет, кроме своей жизни. Вы можете отнять и её, если захотите.
От моих слов его всего перекосило от ярости. Его глаза светились гневом, на лице заходили желваки, а кулаки сильно сжались. Я понимала, что довела его до точки кипения. И очевидно он прилагал немало усилий, чтобы сдержаться и не убить меня прямо здесь и сейчас.
Я понимала, что ещё одно моё резко сказанное слово, и всё, он обратит меня в пепел и развеет его над глухими степями орков.
Я решила пойти ва-банк. Я убрала от своей шеи кинжал, опустилась перед императором на колени и протянула ему свой клинок.
— Казните меня, ваше императорское величество, — проговорила я покорно, — Ибо мне незачем жить.
Мои действия, очевидно, привели его в замешательство. Я видела краем глаза, как он замер и его дыхание выровнялось. Злость отступала, на её место пришло удивление.
— Думаю, не стоит торопиться с этим, — задумчиво произнес император, — Мы оба погорячились.
Затем он уселся в одно из раскладных кресел и сделал мне жест рукой, повелевая встать и сесть напротив. Я послушно выполнила его волю, усевшись на второе раскладное кресло, и потупила взор.
— Кхм, — прочистил горло император, — Давайте поговорим спокойно, Никсаэлла. Я настолько противен вам, что вы готовы наложить на себя руки?
