– Мы задействуем все имеющиеся у нас ресурсы… и ты знаешь, я ненавижу проигрывать.
Рив выругался себе под нос.
– Я чувствую себя персонажем в кино, который должен сказать: Это не похоже на все, что ты делал раньше, Инди.
– Ну так не говори ничего, – пробормотал Роф. – Тебе же лучше.
– А по поводу местонахождения проклятой Книги, то вряд ли даже Ви сможет нарыть нужную информацию, как бы хорош он ни был. Что–то мне подсказывает, что этот древний источник зла вне радаров «Гугл».
– GPS оставь мне. У меня есть козырь в рукаве, когда дело касается поисков чего бы то ни было.
Рив уставился на холодный камин, представляя принцессу с ее пальцами с тремя суставами на каждом и скорпионами в ушах. Воспоминания об извращенном дерьме, которое она творила, заставили его нутро сжаться, но он должен был туда вернутся. Должен был попытаться вспомнить все, что возможно, о древнем фолианте.
– Ничего страшного, – пробормотал Роф. – Ты уже предоставил немало информации.
– Я свяжусь со своими людьми. Посмотрим, что еще я смогу узнать.
– Хорошо.
Рив со стоном поднялся на ноги.
– Я был готов к передышке, знаешь ли. Общество Лессенинг исчезло, Омега помер. Это должно было стать началом новой главы.
– К сожалению, ничего не меняется, все те же ужасы, друг мой. Жизнь требует борьбы за выживание. Закон природы. А что касается этой Книги, я соберу Братство, передам все, что ты поведал. Тебе следует присутствовать на собрании.
– Отлично. Дашь знать, когда?
– Как насчет прямо сейчас?
– Я позову Тора. Он в бильярдной.
– Отлично.
Рив кивнул и направился к двери. Перед тем как выйти, он остановился в арке. Роф снова сосредоточился на своей собаке, великий Слепой Король залез под стол и что–то шептал животному, как будто объяснял Джорджу, что все будет хорошо, и что пес был хорошим мальчиком, очень хорошим мальчиком, да, да, да.
– Эм, ваша светлость.
Голова Рофа высунулась из–за стола.
– Да?
– Я могу тебя кое о чем спросить?
– Конечно. Но должен предупредить: если тебе нужно мое мнение, ты его получишь, но оно вряд ли тебе понравится. По крайней мере, так часто говорят. Вообще, Братья даже заказали мне футболку на эту тему.
Рив приподнял брови.
– Серьезно?
– Впереди надпись: «Можешь задавать любые вопросы». На спине ответ: «Чушь какая». По–видимому, я должен успеть развернуться до того, как они закончат спрашивать… а это такая чушь. – Роф посмотрел в сторону и нахмурился своим мыслям. – Черт.
Запахнув манто, Рив откашлялся и дернул рукава за запонки.
– Как думаешь, я похож на смесь Либераче и Ганнибала Лектера?
Роф покачал головой, будто не понял вопроса.
– Что?
– Ну знаешь. Если бы у Либераче и Ганнибала Лектера был общий ребенок.
– Вау, – последовала пауза. – Что сказать... во–первых, ты не охренел ли спрашивать у слепого мнения о своей внешности?
– Дельное замечание, тогда проехали. – Рив отвернулся. – Я приведу твоих парней.
– Скажи им, чтобы оставили Кьянти внизу. – Роф повысил голос. – Если только ты сам не чувствуешь жажду.
– Не смешно, – пробормотал Рив, подходя к лестнице.
– Да ладно, смешно же, – крикнул Роф из кабинета. Тишина. – Хорошо, возьми с собой канделябр, если тебя все раздражает. Может, он загорится от твоего искрометного чувства юмора.
Когда громкий смех вырвался из кабинета и эхом разнесся по всему долбаному особняку, Рив что–то тихо бормотал себе под нос, спускаясь по ступенькам. На заметку: не давать великому Слепому Королю подобное оружие.
Ему реально следовало подумать головой.
Глава 15
– Да, правильно, положи запястье на серебряное блюдо.
Мэй нахмурилась и склонилась над кухонным столом Таллы, чтобы лучше рассмотреть. Не то чтобы это изменило молочного вида субстанцию, приготовленную из винного уксуса, лимонного сока, свечного воска и соли.
Наморщив нос, Мэй спросила:
– Ты хочешь, чтобы я порезала себя?
– Не глубоко. Но разрез должен быть у тебя на ладони и пересекать линию жизни.
– Я думала, что чтение по ладони – это из человеческих традиций.
– Это – вселенское. – Талла протянула чистый нож для чистки овощей. – Порез должен пересекать твою линию жизни. И когда ты это сделаешь, представь, как Книга стремится к тебе. Как она тебя находит. Помогает, когда тебе это нужно.
– Я не знаю, как выглядит Книга.
– Если она тебя услышит, ты ее увидишь. – Талла помахала ножом. – Возьми.
Мэй покачала головой и уже хотела извиниться и сбежать под предлогом, что нужно в туалет. Но потом она подумала о том, что мертвые вампиры тонут в воде. И она никогда бы не узнала об этом, если бы Роджер не…
Мэй осторожно взяла лезвие у пожилой женщины. Но пока не использовала его. Она думала о вымыслах. Досках для спиритических сеансов. Хрустальных шарах.
И как отчаянно она борется с собственным одиночеством в этом мире.
– Талла, будь честной со мной. Как ты можешь быть так уверена во всем этом? – Когда женщина не сразу ответила, Мэй проглотила проклятие. – Ты же не просто услышала это от мамэн Преподобного, не так ли?
Близорукий взгляд Таллы опустился на ее чай, и повисло тягостное молчание.
– Я однажды использовала ее. – Она подняла влажный взгляд. – Но для полной ясности скажу, я получила информацию о ее возможностях от мамэн Ривенджа, и она рассказала мне, как призвать ее. Вот откуда я знаю об этом.
Когда женщина указала на серебряное блюдо, Мэй выпрямилась на стуле.
– Для чего ты ее использовала? Это сработало? Ты...
– Не для того, чтобы кого–то вернуть, нет, – Талла теребила маленький голубой бант на конце ее длинной белой косы. – По правде говоря, я хотела, чтобы кое–кто исчез. Я хотела, чтобы женщина, которая отнимала у меня моего хэллрена, исчезла.
– И что случилось? – шепотом спросила Мэй.
Талла покачала головой. Потом еще раз.
– Ты – не такая. Твои намерения отличаются от моих.
– Что случилось? – спросила Мэй громче.
– Результат привел меня сюда. – Талла обвела взглядом простую кухню. – И это была неплохая жизнь. Другая жизнь, но неплохая. Оказывается, в прошлой жизни мне больше всего нравилось то, какой она была на словах, в моих рассказах другим. Реальность не была такой красочной.
– Ты убила кого–то? – Мэй боялась услышать ответ.
– Я хотела, чтобы она исчезла. Не больше. – Талла провела рукой по воздуху. – Но сейчас все это не имеет значения. Как я уже сказала, ты – другая. Твое сердце чисто. В том, что ты ищешь, нет злого умысла. Ты хочешь исправить положение и вернуть то, что было несправедливо украдено, а намерение имеет значение. Я была ревнива. Я была собственницей.
– Он был твоим супругом.
– Нельзя предъявлять права на чужое сердце, его могут подарить по доброй воле. Я должна была усвоить этот урок. Даже после того, как она ушла... он не хотел меня. Я получила то, о чем просила, но не тот результат, которого желала. На самом деле, мой хэллрен был настолько поглощен своим горем, что его нельзя было утешить, и чем больше я старалась, тем сильнее он меня отвергал. Он отослал меня, изгнал из своей великой родословной, и это – все, что я могла себе позволить, ведь никто бы не купил мои вещи. Опальные женщины… их ценности не пожелает ни один коллекционер. Мы можем превратить даже шедевры в мусор… а у меня нет контактов в человеческом мире.
Значит, Талла не намеренно хранила свое имущество, – подумала Мэй.
– Мне так жаль.
Талла огляделась по сторонам, словно рассматривая коттедж целиком.
– У меня было много времени, чтобы обдумать свой выбор, его результат и мою ситуацию. Ты либо миришься с обстоятельствами или же разрушаешь себя изнутри. – Сфокусировавшись, она протянула руку и сжала ладонь Мэй. – Вот почему намерение имеет значение. Я просто представила, что женщина ушла. Я не представляла себе мою половинку, и как я счастлива вместе с ним. Ты получаешь то, о чем просишь, поэтому ясно выражай свое намерение, когда захочешь, чтобы Книга пришла к тебе.
