Что происходит? Я прихожу в такое волнение, что сердце подскакивает в груди. Смотрю на злой профиль Макса, пока он тащит меня через парковку к БМВ Славика, ювелирно припаркованную на месте для инвалидов. Открывает заднюю дверь, говоря отрывисто:
- Едь домой, я попозже подтянусь.
- Что ты натворил?! - Разворачиваюсь к нему. - Ты её знаешь?
- Садись. - Кивает он на открытую пассажирскую дверь.
- Нет, я с тобой. - Мотаю головой, бегая глазами по его лицу.
Его челюсть напряжена, а губы превратились в тонкую линию.
- Садись, я говорю. - Подталкивает он меня.
Упираюсь ногами в мокрый снег, а руками отпихиваю от себя дверь машины, собираясь ее закрыть.
- А я говорю - не сяду!
- Сделай, блин, по-моему! - рычит он мне в лицо.
- Не сделаю! - рычу в ответ и встаю на носочки, чтобы быть выше и выглядеть убедительнее.
- Дела у меня. Порешаю и вернусь. - Снова толкает меня в машину.
- Ты что, её бить собрался? - хватаю за его пуховик.
Знаю я, как он любит решать свои дела...
- На хер она нужна, - со злостью цедит Макс.
Сглатываю, и жалобно прошу:
- Максим, поехали домой… пожалуйста…
Он смотрит в моё лицо, сжав челюсть. Хлопаю глазами, насмерть вцепившись в его рукав. Макс резко оборачивается через плечо, глядя на белобрысую суку. Она сука, потому что назвала его дебилом! Расхаживает по крыльцу, демонстративно тараторя по телефону и не спуская с нас глаз. Мне хочется показать ей средний палец, вместо этого обхватываю ладонями лицо Макса и разворачиваю его к себе.
- Просто поехали домой, - снова прошу его. - Я даже ничего спрашивать не буду.
- Серьёзно? Ты-то? - усмехается он, но его глаза не смеются.
Глажу его скулу, чувствуя, как по точёной челюсти ходят желваки. За рукав тащу его в машину. Он не двигается. Тащу сильнее, одними губами шепча «пожалуйста».
Он целую минуту сверлит меня зелеными лазерами своих глаз.
Запрокинув голову и глубоко вздохнув, толкает меня внутрь и забирается следом, захлопнув за собой дверь.
От счастья готова расплакаться.
Прижимаюсь к его боку и кладу голову на его плечо, параллельно просовывая свою ладонь в его и сплетая наши пальцы.
Вот так. Помедлив, Макс молча сжимает мою в ответ.
Выдыхаю.
- Че, может по пицце пройдёмся? - качая головой в такт музыке, спрашивает беспечный Славик, который не понял, что тут только что происходило.
- Нет! - орём в один голос, а я добавляю. - Мы домой...
Мой друг поворачивает голову, изумленно поднимая брови:
- Вы что, больше шести часов не можете не трахаться?
Снимаю со второй руки варежку, и запускаю в него, рыча:
- Заткнись!
Он ржёт.
Зло смотрю на Макса. Тот смотрит в окно, усиленно пытаясь не заржать.
Придурки.
Глава 28. Макс
Поднимаю глаза от монитора своего ноута и смотрю на Женю, которая лежит на противоположной стороне дивана в аналогичной мне позе. Она быстро прячется за своим монитором, изображая деловую. С умным видом стучит по клавишам, хотя мы оба знаем о том, что она смотрит Игру Престолов, а пальцы её ноги благополучно мнут мои яйца и поигрывают ими.
Ситуация знакомая. Играть моими яйцами она каким-то образом научилась.
Шире развожу колени, пытаясь сосредоточится на алгоритмах, которые прислал Орлов.
- Пффффф… - выдыхаю, протирая рукой глаза.
Значок в правом нижнем углу показывает одиннадцать тридцать вечера.
Я в жизни так рано спать не ложился.
Башка сегодня не варит. Мысли все не о том.
Сука Марина.
Даже заочно, просто махнув своим блядским хвостом, умудряется мне все планы испоганить.
Отец сегодня звонил трижды.
Родительский рекорд.
Ну, и на хер он звонит? Кажется, мы с ним все выяснили после того, как я снес задницу его крузаку своим геликом. Точнее, тачки обе не мои. У меня же своего ничего нет. Трусы, да носки. А ДТП в гараже - это так, на память от сына дебила, который припёрся домой с разбитой рожей.
Тру лицо ладонью, дожидаясь, пока загрузится последний цикл.
Куда идти, пока не знаю.
Есть брат двоюродный в Москве. Банкир «семейный». У него дом триста квадратов в Подмосковье. Можно у него первое время пожить, пока не решу, как дальше быть.
Славик подкинул вариант вложиться. Но, судя по тому, что сам он этого ещё не сделал, сомневается. Я тоже сомневаюсь. Просрать единственный капитал - самый печальный для меня сценарий, так что спешить я не буду. Но и сидеть в этой деревне я тоже не собираюсь.
Блять.
Он не даст мне здесь развернуться.
Будет на каждом шагу в говно макать, пока не сдамся. Хер ему. Я не сдамся. Мне терять нечего.
Снова поднимаю глаза и смотрю на Женю. У меня стоит. Ее стопа гладит мой член.
Ну, довольна, блин?
Она после душа. Распаренная и румяная, бери и ешь. Я тоже накормленный и помытый. Как в санатории живу.
И вот в чем дело, понимаете ли: во всем окружающем меня дерьме и планах уверенно маячит неожиданный вопрос... а что мне, собственно, делать с Женечкой?
Вопрос пока не остро стоящий, но что-то мне подсказывает - это не надолго...
Она стреляет в меня глазами, вся такая серьёзная. Губы строит и нос морщит.
Ну, твою мать.
Обожаю.
Как я вообще в неё встрял? Да хрен знает...
Как и обещала - ни одного вопроса. Вот и славно, но вижу, что не терпится. Но она у меня шибко принципиальная. Правильная, как аксиома.
Зануда. Ага. Ну, почти…
Её голова завернута в полотенце. Одета она в страшнейшую пижаму: растянутая розовая майка и синие клетчатые шорты до середины бедра. У нас тут потеплело, и из дырищ в старой оконной раме перестало тянуть, как из холодильника. Два дня назад мы с ней спали, как два голубца в одном капустном листе, такая тут была холодина.
Пронырливая стопа теперь гладит внутреннюю поверхность моего бедра.
Так, ладно.
Быстро сохраняюсь и закрываю ноутбук, кладя его на пол рядом с диваном.
Закидываю руку за голову, а вторую просовываю в свои спортивки и сжимаю ладонью член. Она жадно за ней следит. Закусив губу и поёрзав по дивану.
Она возбуждается, когда у меня стоит. Я могу ей в живот стояком потыкать, и она уже мокрая, как губка.
- Мы ещё кого-то ждём? - спрашиваю хрипловато, демонстративно двигая рукой вверх-вниз.
- Прелюдии? - Не открывает она глаз от моей руки.
- Я не против минета.
- Размечтался… - облизывает она губы.
Ну-ну.
Она ещё ни разу мне не отсасывала. Я уверен - ее рот создан именно для этого, а не для того, чтобы молоть претензии и выводить меня из себя.
Скривив капризно губы, Женя убирает свой макбук на подоконник.
- И эту фигню с головы сними. - Киваю на полотенце.
У неё соски затвердели. Вижу их очертания сквозь линялую застиранную ткань. Яйца поджимаются, и мне её рот становится нужен позарез, потому что:
- У нас резинки закончились…
- Ну прекрасно… - дуется она, встав надо мной на колени. - Почему не купил? Без презерватива даже не мечтай…
Ага, как же.
Я не трахаю её без резинки только потому, что сам боюсь, а не потому что она не разрешает. Меня с ней иногда так заносит, что нужно два презерватива надевать, на всякий случай.
Сняв с головы полотенце, бросает его на пол. На голове у неё мокрый бардак. Это как бы вообще не сексуально, как и вся наша старпёрская обстановка, но у меня стоит, как в последний раз.
Встав коленями в диван между моих ног, рассматривает мои татухи.
Проводит пальцами по груди и животу. Потом упирается руками в спинку дивана рядом с моей головой, и заглядывает в глаза.
Смотрим друг на друга. Женя вообще любит в гляделки поиграть.
Тяну её майку вверх и задираю, оголяя грудь. Смотрю вниз и сильнее сжимаю член. Майка собралась подмышками, адски заводящая пошлятина. Свободной рукой сгребаю увесистый мягкий холмик и обвожу большим пальцем сосок. Она смотрит на мои губы, часто дыша. Легонько тяну за чувствительный камушек. Женя еле слышно стонет, и прижимается своими губами к моим. Языком обвожу её рот. Она гладит его своим, и я её целую.
