— Кричи, любимая. Пусть все слышат, как тебе хорошо, — прохрипел я, сводя с ума и её, и себя.
От этих фрикций меня бросило в дрожь, но я только усилил трение. Снова и снова тёрся о неё, задевая членом матку и сдерживая себя, чтобы не кончить раньше неё.
— Ещё совсем чуть-чуть, — взмолилась она, зажмурившись.
Нагнулся и прикусил её нижнюю губу, продолжая двигаться как морской прибой. Плавно, дразняще, эротично. Ей нравилось, мне тоже. Почувствовал, как внутри её лона всё сжалось, обхватив мой каменный и изнывающей член ещё туже, и я начал размашисто и властно входить в неё, что кровать под нами заскрипела. Мои яйца бились о её прекрасную задницу, пока я неумолимо приближал нас к финишу. Волосы прилипли к спине и шее, мне было жарко как в аду. Но я был в раю. Своём собственном.
Габи напряглась и тогда я, на секунду замерев, чертовски медленно сделал плавное движение волной, вновь задевая её клитор.
— Да! Да! — выкрикнула она, содрогаясь в оргазме.
Вокруг члена всё завибрировало и запульсировало. Габи, закрыв глаза, хватала ртом воздух. Наслаждаясь этим зрелищем, продолжил жёстко врываться в неё, с каждым толчком пригвождая её к кровати всё сильнее и сильнее. Поясницу запекло, мышцы в руках задрожали. Я столько этого ждал, что самому не верилось, что наконец она была по-настоящему моей и кончала от нашего первого секса. От осознания этого мои толчки стали неконтролируемыми. Я буквально отключил тормоза и вонзался в неё с неимоверной силой. Волна удовольствия, зародившаяся внизу живота, стремительно понеслась по всему телу. Яйца подтянулись и член запульсировал, но я не мог остановиться. Входил в неё, смотря как она вся мокрая от пота, мечется по подушке.
— Ты будешь моей. Будешь, — прохрипел я и рухнул на неё.
Тут же нашёл её губы и вцепился в них в требовательном и страстном поцелуе. Я просто не мог насытиться ею. Габи обвила ногами мою талию и обняла меня. Обхватил ладонью её щеку, пока, задыхаясь, глубоко целовал. Мне нужно было всё, что она могла дать. Но главное — мне нужна была она. Я ничего и никого не хотел так, как её. Это похоже на одержимость, но мне правда для счастья нужна была только она.
— Оливер, мне дышать уже нечем, — прохрипела она в мои губы, и я нехотя оторвался, прильнув лбом к её.
— Прости, просто я изголодался по тебе, — улыбнулся, тяжело дыша.
Всё тело теперь было расслабленно и кожу немного покалывало. Аккуратно выйдя из неё, перекатился набок и подпер голову рукой. Мы не спешили одеваться и разбегаться, а значит, всё не так уж и плохо.
— Я всё равно не понимаю тебя, — спустя минуту произнесла она и повернула на меня голову. — Как такое возможно, что, находясь раньше рядом со мной большую часть своей жизни, ты ничерта не замечал, а не видя меня три года вдруг прозрел. Как это?!
— Очень просто, — улыбнулся и убрал прядь волос её лица. Провёл большим пальцем по скуле, разглядывая её прекрасное лицо. — Когда ты была рядом, то я воспринимал тебя как должное. Звучит как-то не очень, знаю. Ты была частью меня. Ты была моей подругой. Мы так чувствовали друг друга в обычной жизни и на паркете, что в моём мозгу просто не было даже мысли, что это не просто дружба и я не допускал мысли, что ты испаришься в один день, — тихо говорил, пока рассматривал её слегка румяные щёки, томный и расслабленный взгляд. Я ещё никогда не видел её такой.
— Потом я внезапно что-то разглядел в Софии. Возможно, мне просто надо было куда-то деть свою кипучую энергию, подпитанную подростковыми гормонами. А ты была вроде как неприкасаемая. Хрен знает почему, не спрашивай. Я просто так решил и наотрез отказывался замечать твои знаки внимания. До одного поворотного момента, — замолчал, наблюдая с каким вниманием она слушала меня. Подхватил её правую ногу и закинул на своё бедро. Она едва заметно улыбнулась и придвинулась поближе.
— И момент этот отнюдь не твоё падение. Даже не твой отъезд. Прежде чем озвучить его, позволь немного расскажу о наших отношениях с Софией. Понимаю момент не самый подходящий, но поверь, там тех отношений — одно название, — сделал паузу, заглянув ей в глаза.
В них была боль, и я уже начал жалеть о своих откровениях. Но я не хотел, чтобы между нами что-то или кто-то стоял. Она не знала ничего и могла напридумывать много лишнего, а мне это совсем не нужно.
— Габи, это прошлое. Но оно отчасти касается и тебя, поэтому я хочу рассказать. Позволишь? — мягко произнёс и поцеловал её в губы. Она кивнула, тогда я продолжил: — Опущу все ненужные подробности и перейду к сути. Первый секс у меня с ней случился как раз за несколько дней до нашего злополучного соревнования в Сиднее. Всё произошло быстро, что уже само по себе было странным. Она год мурыжила меня, а тут сама спровоцировала близость. Естественно я, будучи уверенным, что она любовь всей моей жизни, не растерялся. Но не случилось никакой химии или магии. Простой секс без эмоций. Однако и это меня не смутило. Я списал это на слишком долгое ожидание близости, нервы, и предстоящее выступление. Когда она пришла на наш финальный прогон с тем парнем, я напрягся. Она говорила, что он её друг детства, который пришёл посмотреть выступление. Я ревновал. Дико. Слепо. Глупо. В общем, когда она впилась в него своими губами на моих глазах, я, конечно же, оторопел и потерялся в пространстве. У меня земля ушла из-под ног. И всё бы ничего, но ты уже была в моих руках, которые внезапно задрожали и налились свинцом, и я уронил тебя. Я проклинаю себя за свою нерасторопность и непрофессионализм. Я должен был собраться и выполнить то, что от меня требовалось. Но увы. Я дико облажался. Просто непростительно, — тяжело вздохнул, смотря в её глаза полные печали.
— Когда тебя увезли, я даже не смотрел выступления других пар. Я был растерян. С одной стороны, я ненавидел всех вокруг из-за поведения Софии. С другой, я ненавидел себя, что пострадала ты. Спустя два дня мне сообщили, что ты сломала шейку бедра и скорее всего с карьерой ты попрощаешься. Я думал, что мне лучше умереть, чем показаться тебе на глаза. Мне в жизни так стыдно не было. Ведь я искренне любил тебя. Правда тогда я думал, что в качестве подруги. Тем не менее я плохо спал, мало ел и всё время думал, что мне делать. Моя мама говорила, что я должен пойти к тебе и хотя бы извиниться. Хотя бы за руку подержать. Но я струсил. Я столько раз прокручивал в голове эту сцену, как я захожу к тебе в палату и… А дальше я не представлял, что сказать или сделать. Просто ступор, — изливал ей душу, уносясь воспоминаниями в то тёмное время.
Зачесал волосы назад и начал поглаживать её бедро. То самое, которое получило травму. На нём виднелся длинный белёсый шрам от операции. Провёл пальцем по нему, ненавидя себя за его наличие на этом прекрасном теле.
— Время шло, и чем больше отдалялся день травмы, тем нереальнее мне казалось появиться на твоём пороге. Я думал, что момент упущен и что теперь просто глупо заявиться. Короче я максимально погряз в страхе посмотреть тебе в глаза и сказать: «Прости», — прошептал я, сглотнув ком в горле.
Глаза Габи заслезились, и она часто заморгала. Притянул её к себе и тыльной стороной ладони провёл по щеке.
— Прости меня. Прости, что из-за меня ты больше не блистаешь на паркете. Прости, что из-за меня ты испытала такую жуткую боль. Прости, что из-за меня ты получила эту травму, которая поставила крест на твоей карьере. Прости, что из-за меня ты теперь периодически хромаешь. Прости, что из-за меня ты плакала ночами. Прости, что из-за меня ты перестала верить в себя. Прости, что из-за меня ты перестала танцевать. Прости, что из-за меня твои перспективы изменились, планы разрушились и мечты не исполнились. Прости, любимая. Прости, — шептал, смотря в её глаза и вытирая дорожки слёз с её щёк.
У самого на душе стало адски тяжело. Сердце ныло и глухо стучало в груди.
— Я виноват. Я это осознаю. Я всё исправлю, — сделал паузу, чтобы нежно поцеловать её и вытереть поток слёз, бегущих из её таких красивых глаз.
