— Это было довольно круто. — Я смеялась. — Ты видел его лицо, когда он увидел, что ты стоишь там?
— Я никогда не видел, чтобы кто-то приобретал такой оттенок красного, — сказал он. — Если бы я тебя поцеловал, его голова, наверное, взорвалась бы и разлетелась по стене.
Ну есть мысль.
Я взглянула через его плечо на огромное эркерное окно. Были видны очертания нескольких фигур, сидящих на кушетке. Мое чувство злобы взяло верх над здравым смыслом.
— Хорошо, — сказала я. — Сделай это.
Чейз посмотрел на меня с блеском в своих глубоких карих глазах.
— Что? Действительно?
— Конечно. — Я пожала плечами. — Это просто поцелуй.
Я думаю.
Не то чтобы я собиралась поцеловать его в ответ.
Верно?
Его губы изогнулись в полуулыбке. — Если ты настаиваешь.
Нервозность пронзила меня, как пуля. Я напряглась, ожидая, что он тут же покончит с этим. Но он обнял меня за плечи и провел еще несколько шагов, пока мы не остановились перед пассажирской стороной его грузовика.
Вместо того, чтобы открыть дверь, он схватил меня за бедро и повернул лицом к себе медленным, неторопливым движением. Мое дыхание остановилось, когда он шагнул вперед, ограждая меня своими руками. Его широкое тело окружало меня, охватывая спереди и сбоку, а моя спина была прижата к металлу и стеклу двери. В ловушке. В лучшем виде.
Теперь, когда я оказался в его гравитационном поле, сопротивляться притяжению было невозможно. Его темные глаза на мгновение задержались на мне, прежде чем опуститься к моим губам. Он сделал паузу, пульс тикал в основании его горла. Мое сердце забилось, когда я наблюдала за ним, ожидая.
— Что делаешь? — Я прошептала.
— Целую тебя. — Его взгляд снова поднялся, чтобы встретиться с моим. — Правильно.
Он обхватил мое лицо руками. Мои веки закрылись, когда он наклонился ближе, и его губы нашли мои. Недолго думая, я приоткрыла губы, и он прикоснулся своими губами к моим, углубляя поцелуй. У него был вкус ледяной мяты и разбитого сердца. Все остальное перестало существовать.
Я растопырила пальцы у его груди, затем схватила ткань его белой футболки. В ответ из его горла вырвался тихий звук благодарности. Он скользнул рукой к моему затылку и потянул за корни моих волос, немного наклонив мое лицо вверх и прижав меня к грузовику.
Меня еще никогда так не целовали.
Это было похоже на падение.
Он слегка отстранился, его губы растянулись в улыбке, прежде чем снова накрыть мой рот своим. Это было игриво, вопросительно. Я могла бы заниматься этим всю ночь — грызть, пробовать на вкус, дразнить. Я забыла, почему мы вообще начали; не заботился, не хотел, чтобы это прекратилось.
Еще через мгновение он откинулся назад. Мое дыхание сбилось, сердце бешено колотилось. У меня так кружилась голова, что грузовик позади меня был единственным, что удерживало меня в вертикальном положении.
— Что ж, — сказал он. — Я думаю, это было довольно убедительно.
Это убедило меня.
Я старалась держать свой голос ровным. — Ага. Я тоже так думаю.
Чейз
Выражение лица Моррисона сегодня вечером? Потрясающе.
Проводить время с Джеймсом? Даже лучше.
Целовать ее? Трахни меня, я выше головы.
Бейли
Через несколько мгновений мы были в грузовике Чейза, выезжав с того места, где он незаконно припарковался на улице. Мой мозг все еще был в замешательстве от поцелуя, но я старалась держать себя в руках для вида. Наверное, он целовал так девушек все время. Я сомневалась, что это что-то значит для него.
Хотела бы я сказать то же самое.
— Для протокола, — сказала я, — я не неуклюжий.
Он украдкой взглянул на меня, улыбка играла на его губах. — Поэтому ты чуть не упала с бордюра возле XS?
— В ту ночь я сделала много вещей, которые были не в характере. — Видимо, я все еще их делал. Но я больше не могла винить алкоголь.
— Ладно, куда? — Чейз подал сигнал налево и, оглянувшись, вырулил на главную улицу.
На мгновение отвлекшись его большими руками, сжимающими руль, и воспоминанием о том, как они ощущались на моем теле, я изо всех сил пыталась придумать идею, придя в себя с жалкой грустью, с пустыми руками.
— Думаю, твоя очередь решать.
— Уверен, что в прошлый раз я так решил, — сказал он. — Я пытался быть милым, но теперь таскаю тебя, куда хочу. Приготовься к бурной ночи приключений и преступлений.
— Ты шутишь, да?
Он пожал плечами. — Думаю, тебе придется увидеть.
* * *
Еще через пятнадцать минут мы подрулили к входу в природный парк, спрятанный недалеко от центра города.
Вдоль парковки тянулись деревья, тянущиеся на мили в каждом направлении, их листья в полном осеннем великолепии раскрашивали пейзаж жженым апельсином, умброй и золотом. Это было захватывающе.
Чейз припарковался и выключил зажигание, затем схватил серый «Кархарт» с заднего сиденья, прежде чем выйти и запереть грузовик. Я выбралась наружу и стал любоваться пейзажем, наслаждаясь успокаивающим эффектом, который свежий воздух оказывал на мой измученный мозг. Светская беседа и физическая дистанция между нами в дороге немного помогли, но я все еще не полностью осознала тот поцелуй.
Я не была уверена, что когда-нибудь смогу. Такой поцелуй я, наверное, запомнил навсегда.
Даже если это было не реально.
— Сюда. — Чейз кивнул вправо. Мы двинулись по мощеной тропинке к густому участку деревьев, окрашенных в насыщенные осенние оттенки, и шли близко, но не касались друг друга.
— Что это за место вообще? — спросила я, застегивая пальто на ходу. С прошлой недели он значительно похолодал. Порыв ветра предвещал приближение зимы.
— Настоящее название — Хаммонд-Парк, но люди называют его Концом Света, — сказал он. — Иногда я прихожу сюда, чтобы подумать.
— Ах, так не часто.
Он усмехнулся, толкая меня локтем. — Эй, сейчас.
Через несколько мгновений перед нами на поляне появилась лачуга со стеклянными стенами, окруженная металлическими столами и стульями для бистро. Вывеска перед входом гласила: Uncommon Coffee Co.
— О, нет. — Я покачал головой. — Если я выпью кофе так поздно, я сегодня не засну.
— Остынь свои самолеты, бабушка. Мы здесь не за кофе. — Чейз распахнул дверь и махнул ладонью, чтобы я вошла первой. Небесные ароматы кофе и шоколада наполнили кафе, которое было отделано мелиорированным деревом, что придавало ему деревенский хипстерский шарм. Меню на доске показывало свои предложения в пастельных тонах радуги за прилавком.
— Мы здесь для этого. — Он указал на левую сторону, где заголовок, написанный розовым почерком, гласил: «Лучший в мире горячий шоколад» . Под ним были перечислены оригинальный темный шоколад, белый шоколад, кора мяты перечной, соленая карамель, малиновый трюфель, чашка с арахисовым маслом, жареный кокос, твист фундука и имбирные пряники со специями.
— Это невероятно. — Я любила горячий шоколад. Это напомнило мне катки и костры зимой. О скольжении по льду, наблюдая за своим дыханием, парящим передо мной, под небом, усыпанным звездами. Об этом блаженном, мимолетном чувстве свободы.
— Соленая карамель почти так же хороша, как минет, — сказал Чейз.
Я бросила на него взгляд. — ТМИ, Картер.
— Что? — Он пожал плечами. — Просто говорю.
— Нам нужна кнопка отключения звука.
— В любом случае, это хорошо. Если хочешь, можешь вместо этого выпить чая или чего-нибудь отвратительного. — Он неопределенно махнул в сторону меню. — Но я не знаю, как кто-то может отказаться от горячего шоколада.
— Хм. — Я напевала, все еще колеблясь между оригиналом и соленой карамелью. Бариста с большим пирсингом и татуировками за стойкой терпеливо ждала, пока я хмыкала. Вкус действительно звучал хорошо, но было трудно превзойти действительно удивительную чашку классического горячего шоколада.
— Знаешь, чего хочешь? — спросил Чейз, подходя к кассе.
