Реджина подняла руку и нежно погладила её по затылку.
— Наверное, потому, что пришло время рассказать кому-нибудь.
[Х]
Несмотря на то, что она выбрала спальню поменьше, даже она казалась слишком большой. Эмма стояла около края кровати, снимая с себя одежду, проверяя каждый угол и каждую тень, прежде чем сдвинуться с места. Реджина всё ещё находилась внизу, мыла бокалы и запирала двери. Эмма хотела остаться с ней.
Она натянула пижаму и начала собирать свои волосы в хвостик. Она услышала шаги на лестнице, и несколько мгновений спустя в её дверь слегка постучали.
Реджина высунула голову из-за угла. Её лицо мгновенно смягчилось.
— Ты решила их надеть.
Эмма посмотрела на серые штаны и чёрную кофточку, которые Реджина дала ей прошлой ночью. Она неловко оттянула кофточку вниз.
— У них не было пижам в магазине, — сказала она. — Всё нормально?
— Конечно, — сказала Реджина, делая шаг в комнату. — Тебе идёт.
Когда Эмма покраснела от её слов, сердце Реджины распухло ещё больше.
— Откуда у тебя вообще они? — спросила Эмма, глядя на мягкие штаны. — Они не похожи на то, что ты бы надела.
— Честно говоря, понятия не имею, — сказала Реджина. — Может, в тот день я решила попробовать что-то новое.
— Ого. Новая пижама, — усмехнулась Эмма. — Довольно рискованный человек.
Реджина улыбнулась в ответ, закатив глаза, как всегда. На мгновение они просто смотрели друг на друга, чувствуя веселье и абсолютный комфорт. Затем улыбка Эммы потускнела, как они обе и ожидали в какой-то момент.
— Реджина, — сказала она, вздыхая и садясь на край кровати. — Всё, что я тебе рассказала…
Она съёжилась, когда сказала это, и Реджина сделала шаг ближе. Эмма была удивительно спокойна после своего признания на диване, почти так же, как скрывала эту историю, когда прибыла в Сторибрук, и она была рада, что она, наконец, вытащила её из себя. Но Реджина знала, что это новое, более гадкое чувство придёт, в конце концов; с тех пор она ждала отвращения Эммы к тому, что она поделилась этим, и отвращения к тому, что позволила себе пройти через это, в первую очередь.
Очевидно, она хотела многое сказать. Но Эмма покачала головой.
— Спасибо, что выслушала меня.
Реджина прошла по ковру и молча села рядом с ней. Она оставила между ними зазор.
— Ты не должна благодарить меня за это, — сказала она. — Я рада, что ты почувствовала, что можешь рассказать мне.
— Да, — сказала Эмма. Она смотрела вниз, как обычно, но на этот раз Реджина проследила за её взглядом: он устремлялся на их руки, которые находились между их ног. Их отделяла лишь ширина большого пальца. — Это… странно. Я никогда не чувствовала себя в состоянии поговорить с кем-либо, как я могу это делать с тобой.
— Хорошо. Как я и сказала, — сглотнула Реджина, всё ещё глядя вниз. Если бы она протянула мизинец, он бы задел палец Эммы. — Иногда проще поговорить с незнакомцем, чем с другом.
— Реджина, — фыркнула Эмма, качая головой. — Ты не незнакомка.
— Нет?
— Конечно же, нет. Да ладно, ты уже знаешь обо мне больше, чем кто-либо другой. Я… я доверяю тебе. И, может быть, немного странно думать, что мы стали друзьями уже через пару дней, но…
Как только голос Эммы начал исчезать, Реджина переместила руку на оставшийся сантиметр влево, нежно сжимая пальцы Эммы под своими собственными.
— Это не странно, — сказала она, и Эмма взглянула на неё. Реджина почувствовала, как рука Эммы сдвинулась, а потом её пальцы вдруг сжались. — Послушай, Эмма… жизнь была не совсем добра к тебе. Это совершенно очевидно. Но так будет не всегда. Ты уже смогла от него сбежать, и посмотри, как многое изменилось. У тебя появился друг. Ты познакомилась со своим сыном. Ты сделала всё это самостоятельно, потому что без твоего мужа, стоящего над тобой, говорящего тебе, что ты делаешь всё неправильно, и что только он когда-либо сможет терпеть тебя, ты можешь, наконец, быть собой. И ты намного лучше, чем то, что он о тебе говорит.
Эмма смотрела на неё неуверенными глазами. Реджина могла сказать, что она хотела верить ей — может быть, небольшая часть неё уже верила. Но годы, проведённые под ногами, не так легко стереть, и Реджина знала, что его голос всё ещё звенел в её голове, говоря ей, что её обманывают — что Реджина смеялась над ней за её спиной, и её сын, вероятно, был рад, что она его бросила, потому что любой здравомыслящий человек был бы.
Реджина могла читать Эмму по лицу, как книгу, и она видела каждую паническую мысль, мелькающую в её глазах. Она крепче сжала её руку, пытаясь вернуть её обратно.
Реджина ждала, пока Эмма моргала, как будто пыталась сама себя пробудить.
— Может быть, теперь твоя жизнь наконец-то начнётся, Эмма, — улыбнулась она, проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони Эммы. — Ты свободна от него, и можешь впервые быть собой.
Эмма сглотнула.
— Хотя я себе не очень-то нравлюсь.
— Ну, ты нравишься мне, — твёрдо сказала Реджина. — И ты только что сказала, что доверяешь мне, так что можешь верить мне, когда я говорю, что ты — хороший человек, Эмма. Ты заслуживаешь лучшего, чем всё это. Ты добрая и… ты красивая. Попробуй и позволь себе поверить в это. Прошу, — когда Реджина говорила, она наблюдала, как лицо Эммы начало искажаться. Как будто она не знала, смеяться или плакать.
Она с любопытством взглянула на Реджину, удивляясь, откуда взялась эта женщина, и что она сделала, чтобы заслужить её. Она заметила, что уголки губ Реджины слегка дрожали. Её взгляд упал, чтобы посмотреть на них, и она попалась. У неё были действительно потрясающие губы.
Эмма почувствовала странное подёргивание в руке, как будто хотела дотянуться до них. Она даже думала об этом. Что-то таяло внутри неё, и это чувство было настолько старым и чуждым ей, что ей потребовалось некоторое время, чтобы признать его.
Она сглотнула, вытряхивая эту мысль из головы, но всё ещё была не в состоянии оторвать взгляд от этих совершенно мягких губ.
— Спасибо, — тихо сказала она. Рука Реджины поверх её руки была прохладной, но когда она ещё раз сжала её пальцы, это было похоже на касание огня.
— Пожалуйста, — ответила Реджина, чувствуя, как всё её тело покалывает под напряжённым взглядом Эммы. Наконец, эти зелёные глаза посмотрели вверх и встретились с её, и Реджина почувствовала, что тонет.
Ни одна из них не моргнула. Ни одна из них не хотела быть первой, кто отвернётся.
========== Глава 6 ==========
Реджина проснулась от звука двигателя. Он доносился откуда-то издалека, грохоча, как далёкий гром. В абсолютной тишине её спальни это встряхнуло её, как ночной кошмар.
Реджина поняла, что шум доносится с дороги перед домом. Она взглянула на часы — 3:04 ночи — и поднялась с кровати, чувствуя, что её суставы скрипят в знак протеста, когда она подошла к окну. Она отдёрнула занавеску, но Миффлин-Стрит пролегала недостаточно близко вокруг дома, чтобы она могла что-то разглядеть. Для этого ей нужно было пойти в другую комнату, как та, в которой сейчас спала Эмма.
Только Реджина без тени сомнения знала, что Эмма не спала. Двигатель машины напугал бы её гораздо раньше, чем Реджину. В этот момент Эмма прижималась к собственному окну, её дыхание затуманивало стекло, а её внутренности были завязаны в узел.
Реджина прищурилась в темноте. Двигатель издавал довольно безобидный звук, но она знала, что что-то было не так. Шум устрашал, как всплеск чёрной краски на фоне пастельной акварели.
Она застонала про себя. Просто иди спать. Но, как обычно, она проигнорировала свой совет и отвернулась от кровати, направляясь в холл.
Как только она открыла дверь в гостевую спальню, то увидела контур Эммы у окна. Она стояла далеко в стороне, сжав занавески в кулак. Её дыхание было шатким, когда она вглядывалась через крошечную щель.
— Эмма?
На этот раз Эмма не подпрыгнула. Должно быть, она услышала, что Реджина идёт.
— Почему снаружи стоит машина? — тихо спросила она, не оборачиваясь.
