Приблизилась вплотную к Дэлрою и, запрокинув голову, устремила томный взгляд.
Глаза в глаза…
— Раз с тобой нельзя говорить о любви… Тогда я ненавижу тебя всей душой! — она легонько коснулась его губ своими, закрыла глаза. — Мы ведь ненавидим друг друга… Правда? — шептала Энжелин, даря нежные поцелуи по всему лицу.
Дэлрой поймал её губы и забрал их в страстный поцелуй. Крепче прижал к себе Энжелин, спускаясь руками ниже.
— Чувствуешь мою ненависть? — отстранился он от поцелуя, проговорил в лицо ей хриплым мрачным голосом.
Приподнял за ягодицы и, прислонив к стене, усадил на себя. Она лишь сильно обвила его ногами, когда он вонзился внутрь своей ненавистью.
— Я ненавижу тебя, Энжелин! Так ненавижу тебя… — жгуче шипел Дэлрой, совершая сильные тяжёлые удары в неё.
Она изо всех сил помогала ему ненавидеть себя, поддерживая криками удовольствия. Пока не потеряла рассудок и не рассыпалась на мелкие огоньки оргазма.
Он уткнулся носом ей в ложбинку плеча и протяжно промычал, ловя те же огоньки.
Я никогда тебя не отпущу…
… слова эти он так и не произнёс.
Глава 17
Два месяца просто пронеслись. Каждый был поглощён своим. Для Дэлроя тяжёлым оказался период снятия своих скакунов со всех заездов, в связи со всеми событиями которые легли друг на друга. Начавшееся восстановление третьей конюшни после пожара, отнимало очень много времени. Похороны Елены, душевное становление маленькой Джесси после всего этого.
Он как мог окружал её вниманием, в этом ему помогали все, особенно Энжелин. Она расположила к себе Джесси как никогда близко, мечтая присвоить её как сестру, которую хотела много лет. И она почти ей стала. Энжелин же, за это время так подобрала себе новую семью, что имела не только Джесси, как сестру. Энн была матерью, Вилли и Чак братьями, Бэлла крёстной, а Кира доброй тётушкой.
Казалось, что Энжелин напрочь забыла о существовании их сделки с Дэлроем, о таинственном злодее, который за это время больше себя никак не проявлял. Она жила своей счастливой жизнью, даже не сомневаясь, что по — другому и быть не должно.
Она просто Энжелин… Энжи, для всех здесь. Без фамилии и прошлой жизни, в которой она когда — то собиралась замуж за Сэма. Она так и не смогла признаться Дэлрою, что оставила его, как своего жениха, ещё тогда в полицейском участке после допроса. Сказав ему об этом прямо в лицо. Потому что Энжелин не пришло в голову сказать о том, что они пили чай на кухне…
То, что Дэл её несомненно оставит на конезаводе, она была уверена. Как уверена в своих чувствах к нему. Всем сердцем, сильно, пламенно и горячо…
Плодотворно работая каждый день, они встречались каждую ночь и продолжали друг друга ненавидеть.
Только если Энжелин и не думала о выделенном сроке в три месяца, то Дэлрой об этом не забывал ни на секунду, считая каждый день. И лишь только потому, что ему придётся сделать то, чего он уже также не хотел, как и Энжелин. Остаться друг без друга.
Хотя срок в три месяца прошёл уже как две недели назад, но партнёр по данному соглашению продлил его из — за того, что адвокат тянул с ответом.
И так как, счастливая Энжелин дни не считала, это стало совсем незаметным.
Но Дэлрой чувствовал своей пятой точкой, прямо всей задницей, что затишье перед бурей закончится. И их вновь вернут к началу истории.
Все предположения Дэлроя подтвердились с утра. После звонка следователя. Злодея нашли и заключили под стражу. Он сознался во всём. Во всех трёх преступлениях… Убийство Гародьда, покушение на жизнь Энжелин и смерть Елены.
С одной стороны эта новость должна была обрадовать Дэлроя, но…
Он прекрасно знал, что всё это означает!
Сообщив эту новость Энжелин, та вначале растерялась, смешивая смятение, страх и облегчение на своём лице. Но ничего не оставалось, как ехать с Дэлроем на предъявление для опознания преступника.
Энжелин подписала кучу документов, иногда даже не смотря туда. Ведь ей хотелось быстрее поквитаться с этим и продолжить жить своей новой жизнью, отпустив все прошлые проблемы.
— Энжелин, присмотритесь внимательно! Времени прошло много, я понимаю, но сейчас надо приложить усилия и попытаться вспомнить вашего обидчика, — говорил спокойным тоном следователь.
Она слегка волновалась, стоя около застеклённой комнаты, и перед ней выстроились пять человек. На каждом из которых была табличка с порядковым номером.
Этот слишком толстый… этот высокий. Этот косоглазый, а у злодея были хоть и бешеные глаза, но смотрели прямо. Четвёртый староват… Вот, пятого Энжелин явно знает, если не он тащил её, то она точно видела его раньше. Она всматривалась в парня. Выглядел он немного странновато, крутил головой всё время, глаза бегали из стороны в сторону, его дёргало всего, было видно, что ему трудно стоять на одном месте.
— Лина, этот? — Сэм стоял рядом со следователем. Их встреча произошла немного холодновато, но Сэм сегодня не был настроен агрессивно. Наоборот, приветливо улыбался и был явно доволен этим процессом.
— Сэм… — фыркнул следователь на него.
Энжелин не сводила глаз со странного человека. Она представила борьбу с ним. И, когда он немного затих и устремил взгляд через стекло, невидимой нитью попав во взгляд Энжелин, так как оно было односторонне просматриваемое, то дрожь пробрала её до костей…
— Да! Это он! — твёрдо заявила Энжелин.
— Это точное убеждение, Энжелин? — спросил строго следователь.
Энжелин отвела глаза и немного отошла от стекла. Взглянув на Дэлроя, тот стоял и так же хмуро смотрел на пятого, поискала поддержки у него мысленно. Но когда Дэлрой посмотрел на неё, показалось, что сейчас он скажет ей ругательство. И засомневалась в своём выборе.
Она резко вернулась обратно, и не смотря на парня, обратилась к следователю.
— Можно попросить его закричать, как может… Заткнись, сучка?
Она ощутила лёгкий приступ тошноты от этого…
В комнату прошёл Сэм и поочерёдно подходил к каждому, чтоб те кричали эту фразу.
Энжелин по — прежнему не смотрела туда и лишь на слух воспринимала всё.
Не то… не то… не то…
— Заткнись, сучка!!! — прямо резануло слух, Энжелин вздрогнула и устремила взгляд в комнату. Сэм стоял, как раз у пятого… Он указал ей глазами, что кричал именно этот.
— Это он! Точно! Я уверена! — Энжелин заспешила, так как тошнота стояла прямо в горле, ещё мгновение, и её вывернет прямо на все эти документы.
Она второпях поставила подпись, где указал ей следователь, и опрометью вылетела в коридор, глазами искала туалет. Добежала до раковины и рвотные позывы прямо вырвались наружу.
У Энжелин в голове мелькнула мысль о том, сколько ещё её секрет сможет оставаться таковым…
А в кабинете дознания все радостно пожимали друг другу руки, и поздравляли Сэма.
— Хорошая работа, Морис! Так держать!
Дэлрой прожигал его ненавистью, этот триумф прямо выбешивал его. Но он взял себя в руки, вздохнул и подошёл к нему уже когда комната опустела. Один на один он пожал ему руку, на лице у обоих натянулась надменная улыбка.
— Поздравляю! Преступление века на твоих плечах зачтётся… — желчно сказал Дэлрой.
— Верни мне Лину, Дэлрой Джонс! Она слишком засиделась у тебя… Не наигрался ещё? — с таким же ядом ответил Сэм, убрав руку от него.
— Я надеюсь, у тебя не поменялся номер телефона? — с большой иронией поинтересовался Дэлрой.
— Нет! — нахмурился тот.
Дэлрой развернулся уходить, но затем сделал вид, что забыл кое — что и вернулся к нему. Раздувая ноздри от гнева, но с видом победителя, Дэлрой положил ему в карман одну очень важную его победе вещицу…
Дэлрой вышел из кабинета и застал Энжелин в коридоре. Она стояла, прислонившись к стене.
— Всё в порядке? — спросил он её.
— Да! Перенервничала слегка, — улыбнулась она ему.
— Отвезите Энжелин на конезавод! — скомандовал Дэлрой охранникам и поспешил удалиться от них.
