— Не подумала? — Я сильно трусь между ее бедер, заставляя ее влагу просочиться сквозь атласные трусики. — Но ты же знала, что тебя отшлепают, верно?
Она поднимает свое лицо, ее дыхание теплое на моем лице.
— О, я знала.
Черт, этот хриплый тон заставляет меня хотеть повалить ее на пару ящиков и вбиваться в нее, пока она не закричит.
Немного больше изящества, приятель.
— Ты усложняешь мне задачу, детка. Я очень хочу пометить тебя, чтобы каждый ублюдок знал, что ты принадлежишь мне.
Я ласкаю ее задницу обеими руками, разминая упругую плоть жесткой, собственнической хваткой.
В ее глазах мелькает неуверенность, и я проклинаю нашу гребаную ситуацию. Будь она волчицей, то была бы уже помечена. Навсегда.
— Но также не хочу смущать тебя. — Я позволяю ей медленно опуститься по моему возбужденному телу на ноги. — Так что, возможно, соглашусь на хороший, жесткий трах. И несколько шлепков там, где их никто не увидит.
— Ммм.
— Господи, Анджелина, ты хоть представляешь, что со мной делаешь?
— Хм…
— А ты? — рычу я, крутя ее вокруг себя. Я расстегиваю ее шорты и стягиваю их вместе с трусиками по ее ногам.
— Д-да?
— Ты хочешь? — Я завожу ее руки за спину и сжимаю их одной рукой. Поставив ногу на коробку с вином, я перекидываю ее через свое колено и шлепаю по заднице. — Посмотрим… — Я наношу три сильных шлепка. — Здесь они не увидят. — Еще три.
Она издаёт милый вздох и стонет.
Я глажу между ее ног. Сочная влага. Чистый рай. Желание проникает в меня еще сильнее, но отталкиваю его.
— Они не увидят здесь.
Я шлепаю ее между ног.
— О Боже, Джаред. Пожалуйста.
О Боже, Анджелина. А ведь оборотни даже не поклоняются богу с большой буквы «Б». Но то, как она умоляет меня таким страстным тоном, делает что-то безумное со мной. Я ввожу в нее палец еще до того, как решаю сделать это. Она борется с моим захватом ее запястий, снова упираясь в меня бедрами, чтобы глубже принять мой палец.
Я вытаскиваю палец и снова шлепаю ее между ног.
— Нет, я сказал жесткий трах. Именно этого заслуживает эта непослушная киска. Соблазняет меня снова и снова, когда я только что трахал ее несколько часов назад.
Я шлепаю ее по заднице еще несколько раз, затем поднимаю ее и сажаю на стопку коробок. Глаза остекленели, Анджелина широко раздвигает ноги для меня.
— Вот так, — рычу я, освобождая член из джинсов. — Раздвинь эти молочно-белые бедра пошире. Покажи мне, куда я буду долбить.
Она широко раздвигает себя пальцами, и я чуть не кончаю в свою руку.
— Черт, Анджелина. Как, черт возьми, по твоему, мне сохранить рассудок сегодня вечером? Зная, что эта сладкая маленькая киска прячется под этими шортами? -
Я судорожно пытаюсь надеть презерватив.
Она ласкает себя и хнычет.
Я хватаю ее за запястье.
— Э-э-э. Мое. — Я легко в нее вхожу. — Моя, моя, моя, моя, моя.
Я врезаюсь чреслами в колыбель между ее ног, проникая в нее глубоко.
Анджелина опирается на ящики и хватает меня за предплечья, чтобы не упасть.
Я рычу и подталкиваю еще одну коробку за ту, на которой она лежит, укладываю ее обратно.
— Как тебе, малышка?
— О-отлично.
Ее зубы стучат от моих толчков, потому что я не могу перестать жестко брать ее, отмечая единственным безопасным способом, на который способен.
— Сожми соски. Сильно сожми их. Это наказание, детка. Папочка сделает больно, прежде чем сделать лучше.
Она сладко смеется.
— Слишком поздно. Уже хорошо… очень хорошо.
Я не могу не улыбнуться в ответ, потому что она чертовски очаровательна. Пот собирается у меня на лбу, мышцы напряжены, но не хочу, чтобы это когда-нибудь прекратилось.
— Похоже, мне придется снова трахнуть твою задницу, пока мы не вернемся домой, — угрожаю я.
Анджелина кончает, ее мышцы сжимаются и разжимаются вокруг члена.
Я проникаю глубже. Сильнее. Быстрее.
— Да, определенно тебя трахну в задницу позже. Я не говорил, что ты можешь кончить.
Ее глаза закатываются, рот открывается в беззвучном крике. Я сжимаю зубы, яйца напрягаются. Смыкаю губы, сдерживая рев, и зарываюсь глубоко в нее. Затем набрасываюсь на ее грудь, вытаскиваю ее из топа и лифчика, сосу, сжимаю, целую.
Кусаю.
Анджелина выгибается со стоном.
— Черт, хочу твою задницу сейчас.
Я нащупываю подушечкой среднего пальца ее анус.
Ее вагина снова сжимается, высасывая последние капли спермы.
Дверь в кладовку открывается, и я быстро тяну Анджелину вниз, пряча нас за коробками.
Анджелина тихо смеется, когда мы натягиваем одежду. Я припадаю к ее рту, слизывая поцелуями блеск с губ и сжимая ее попку. Я не могу насытиться этой девушкой — даже после оргазма.
— Боже, думаю, сегодня мне придется отдать тебе ремень. Я буду тверже камня всю ночь, наблюдая за тобой.
Она смотрит на меня и моргает.
— Твои глаза меняют цвет? — Она быстро вдыхает. — Мне показалось, что я уже видела это однажды. Это твой волк?
Я стою неподвижно, глядя на нее сверху вниз.
— Они желтые?
Она кивает.
Я крепко сжимаю ее руки. Значит ли это?.. Может ли она быть моей парой? Мой волк выходит, чтобы ее пометить?
Анджелина поднимается на цыпочки, хлопая длинными ресницами.
— Я хочу увидеть твоего волка, — взволнованным шепотом просит она. Не просьба, но и не предположение. Она смотрит на меня с надеждой.
Как, черт возьми, я могу отказать?
Я прижимаюсь губами к ее губам.
— Это «да»? — спрашивает она, задыхаясь, когда мы расстаемся.
— Завтра, — обещаю. — Я отвезу тебя на гору Леммон.
— Да! — Она подпрыгивает и притягивает меня к себе для очередного поцелуя. — Спасибо. Не могу дождаться!
Все изменилось. Мое обязательство имеет вес. Не тяжесть, просто значимость. Я согласился показать ей своего волка.
Потому что она моя пара?
Это неправильно, что я начинаю надеяться на это?
Да, безусловно. Потому что все равно не смогу ее удержать. Но, блин, если я не хочу.
Анджелина
Джареда нет в кровати, когда я просыпаюсь. Ему пришлось задержаться в «Эклипсе» по делам стаи, и я спала, когда он пришел ко мне. Но уверена, что он приходил прошлой ночью. Помню, как он забрался в кровать рядом со мной и обнял меня.
Блаженство.
Все эти маленькие моменты — у меня не было такого с предыдущими парнями — не то чтобы у меня когда-либо был серьезный парень. То есть я встречалась с некоторыми. Но никогда не задерживалась с парнем дольше, чем на несколько месяцев, и хотя они могли провести ночь у меня в выходные, это совсем другое.
Я никогда не чувствовала себя более окрыленной в отношениях, чем с Джаредом.
Единственный парень, с которым у меня не может быть отношений.
Я слышу звук мотоцикла на улице, вскакиваю с кровати и выглядываю в окно.
А вот и он. Невероятно сексуальный, в обтягивающей черной футболке, татуировки змеятся по предплечьям, новый мотоцикл между его мускулистыми бедрами. По крайней мере, выглядит как новый мотоцикл.
Джаред паркуется на моей подъездной дорожке и берет шлем, который свисает с заднего сиденья.
Я бегу к двери и распахиваю ее.
— Привет, детка. Ты проснулась.
Он так искренне рад меня видеть.
Я не знаю, почему это меня удивляет. Может, потому что всю жизнь чувствовала себя помехой для отца, а до Джареда выбирала равнодушных мужчин, которые не могли уделить мне все свое внимание.
Теперь выбрала того, кто уделяет мне больше внимания, чем я мечтала, но не могу его заполучить.
Та же история, другой поворот. Недоступный.
Джаред кладет шлем на стол у входной двери и подходит ко мне, стягивает розовую майку, в которой я спала.
Я смеюсь и ловлю его руки.
— Ты купил новый мотоцикл?
Его глаза блестят голодом.
— Да.
Он игнорирует мои попытки остановить его и стягивает с меня через голову майку.
Я поворачиваюсь, чтобы убежать, — только потому что мне нравится, когда он ловит меня, — и он ловит.
