Марисса зашла в свою комнату в общежитии, заперлась и достала телефон. Некоторое время она задумчиво смотрела на него: как не хотелось звонить, а было надо. Она нажала на вызов. На звонок никто не отвечал. Мари заварила себе чай и попробовала дозвониться еще раз. С тем же успехом. Марисса начинала нервничать. Она нашла сигареты и вышла в коридор. "Почему он не берет трубку? Сам просил сообщать, если что случиться", — пальцы девушки начинали дрожать. Она снова схватила телефон и набрала Тимура. Та же история. В ответ раздавались монотонные гудки. Снова Ринару. С третьего раза у нее получилось дозвониться.
— Марисса? Что опять у тебя? — такой до боли знакомый голос.
— Привет, Ринар. Я убила человека, — будничным тоном без тени всякого волнения сообщила Марисса.
— Зачем?
"Поумнее вопрос придумать не смог?" — Мари начинала психовать.
— Да так, захотелось. Я чего звоню-то. Ствол за твоим агентством числиться. Свидетелей много было. Значит, скоро за мной придут. Я спросить хотела: чего мне говорить следакам? А то сболтну чего-нибудь лишнее, а ты опять на меня бочки катить будешь.
— Не буду, — как-то устало и без энтузиазма огрызнулся Рен. — Ты где сейчас?
— В своей комнате в общаге.
— Кто-нибудь видел, как ты в нее заходила?
— Нет. У нас сейчас здесь пусто. Каникулы у всех.
— Хорошо. Выключи свет. Сиди тихо. Как будто тебя нет. Жди меня.
Марисса вдруг почувствовала, что совершенно выбилась из сил. День выдался тяжелый, и потом этот безумный бег с преследованием. Она прилегла на кровать и провалилась в тяжелый сон. Ее разбудил стук в дверь и голос Ринара:
— Мари, открой дверь, это я.
Она вскочила и распахнула дверь настежь, сама не ожидая, что будет так рада ему. Никогда еще так властно не говорила в ней потребность видеть Ринара, дотрагиваться до него, обнимать, ощущать тепло его тела. Как чудно, что этот человек, который так жестоко обидел ее, который причинил ей столько горя и боли, сейчас был единственным, кто мог помочь ей. А она так нуждалась в защите. После предыдущих событий, теперь, как никогда, она чувствовала себя несчастной и одинокой.
— Рен, — она, совсем не понимая себя, подхваченная внезапным порывом, бросилась ему на шею и заплакала, не замечая, как он вздрогнул и поморщился, когда она в случайно задела его руку.
— Войти дай, — он сместил девушку с прохода и вошел.
За ним вошли Кондор и еще два мужика уже знакомых ей по Тайфуну. В маленькой комнатушке стало совсем тесно.
— Бес, Лис. Идите, на шухере постойте. Чего за мной претесь? — выпроводил двух последних Рен.
— Рассказывай, — он тяжело плюхнулся на шаткий стул.
Марисса сбивчиво, волнуясь, вкратце обрисовала ситуацию.
— Вот только не говори, что это я опять сама виновата, — всхлипнула в конце истории она.
— Не буду, — как-то устало вздохнул Ринар.
По пальцам его правой руки стекала и мерными каплями падала на пол алая вязкая влага.
— Рен, у тебя кровь, — прошептала Мари с расширенными от тревоги глазами.
— Фигня. Слегка зацепило.
— Перевязать надо бы, — рационально заметил Кондор.
Он достал свой телефон:
— Бес, сгоняй вниз. Принеси аптечку из машины.
Рен снял куртку. Рукав его бежевого свитера был окровавлен.
— Рен к тебе рванул. Даже, как следует, рану обработать не дал. Вечно ты со своими проблемами, — процедил зло Тимур.
— Я? — Марисса повысила тон. — Да если бы не вы тогда со своим хроническим спермотоксикозом.
— Тимур, затухни, — Рен как обычно оборвал их дискуссию. — Все равно надо пулю сначала достать. Когда я еще теперь до Руслана доберусь. Марисса, у тебя пинцет есть?
Ринар развязал окровавленную тряпку, намотанную поверх рукава, снял свитер и футболку, обнажая могучий торс. Мари тем самым временем добыла из маникюрного набора внушительного размера пинцет. Бес принес аптечку и бутылку водки. Кондор вынул из кармана небольшой нож.
— Руки вымой и водкой протри. Пинцет и нож продезинфицируй сначала водкой, а потом на огне.
Марисса выполнила требуемое. Она вся дрожала. Вид крови у нее вызвал панику. И при мысли о том, что Ринар вновь рисковал своей жизнью, ей становилось совсем нехорошо.
— Ну что застыла? Давай, доставай, — распорядился Рен.
— Чего? — тупила Мари.
— Пулю. В кости застряла, — на удивление терпеливо пояснил он.
— А чего я-то сразу? — пискнула испуганно девушка.
— У тебя пальчики понежней и потоньше.
— Я не умею, — простонала она. — Пусть Тимур вон.
Тимур с усмешкой покачал головой.
— Моими лапами только дрова колоть. — Он посмотрел на свои большущие ладони. — Я инструментик этот твой, — он кивнул на пинцет, — не удержу даже.
— Давай, это просто, — подбодрил девушку Ринар. — Сначала ножом расширь края раны, а потом попробуй зацепить пулю.
— Я не могу, Рен. Не заставляй меня, — из глаз Мариссы брызнули слезы.
— Котен, сейчас твои капризы вообще не к месту. Времени мало. Кондор, звони Алексу, изложи ситуацию. Пусть сюда дует.
Мари склонилась над предплечьем Ринара. На покрытом кровью бицепсе виднелась небольшая круглая рана. Марисса абсолютно не представляла себе, как сможет резать живую плоть, плоть Рена и ковыряться в ране пинцетом. Ее начинало тошнить. Крупные слезы капали на руку Ринара, прочерчивая на испачканной кровью коже чистые дорожки.
— Хватит ныть уже, — Рен начинал закипать.
— Я, правда, не могу. Тебе же больно будет.
— Не больно. Поверь. Боль отключать можно. Действуй, давай.
Суровость тона заставила ее безмолвно покориться. Мари, прилагая все усилия к тому, чтобы пальцы не дрожали, раздвинула края раны ножом, следуя инструкциям Ринара, при этом громко всхлипывая. Сердце бешено колотилось у нее в груди. Она до крови закусила нижнюю губу, сама не чувствуя боли.
— Сосредоточься, — Рен даже не вздрогнул, когда Марисса надрезала края раны.
Он всем своим видом выражал полнейшее равнодушие к процессу. Как будто она не в его тело воткнула пинцет, пытаясь нащупать пулю.
— Есть, я прихватила ее, — обрадовано доложила Мари.
— Умничка, теперь сожми покрепче и аккуратно тихонечко вынимай. Мари, постарайся с первого раза. — Рен всерьез был обеспокоен, что девушка хлопнется без чувств. Выглядела она вполне к этому готовой. По вискам Мариссы стекал холодный пот. Она бросила пинцет вместе с зажатым в нем маленьким шариком на стол и пошатнулась.
