Lina Mur - Fifty And One Step Bac

полюбить меня? Признаться в этом и...я как идиотка

говорю с собакой, — хмыкаю я, отпуская Шторма.

Но у меня появилась возможность понять своё

состояние, и я нахожу свою сумку, выуживая оттуда

телефон. Углубившись в интернет-статьи про

последствия укола, я радуюсь, что отсутствие

месячных всего лишь то, что должно быть. Хотя, радуюсь ли я? Не знаю. Да я никогда бы не подумала, что захочу стать матерью, родить детей. Но с ним. С

Ником. Всё представляется в ином эфирном свете.

Какой он будет отец? Я уверена, что он не повторит

опыт своего. Ник другой, сильный и умеет

контролировать свою агрессию.

Дети.

Я открываю глаза, смотря на залитую солнцем

гостиную, и улыбаюсь, представляя мелких карапузов

рядом. И это становится настолько реально, что я

замираю, наблюдая, как мужчина поднимает сына, так

похожего на него и сажает себе на плечи, с громким

радостным криком несясь мимо меня.

Ник прекрасен всегда и в любых обстоятельствах. И

отцом он будет хорошим. Таким, которого мы с ним

никогда не имели.

Телефон в руке вибрирует, и все видения исчезают. Я

выныриваю из своих грёз и мотаю головой на такие

глупости.

«Мишель, я внизу, жду тебя у центрального входа», — светится сообщение, и я, как бешеная куропатка, ношусь по квартире, собирая вещи и со счастливым

сердцем, нажимаю на красную кнопку, посылая

воздушный поцелуй Шторму.

Да и пусть, что я выгляжу глупо, пока бегом лечу к

знакомой машине, чуть ли не падая в неё под

удивлённым взглядом Ника. Но я хочу быть такой, хочу

немного веселья с ним. Смотреть на него, не задавать

вопросы, и просто любить. Тихо, незаметно утопать в

собственной любви к нему.

— Ты уверена, что это стоит того? — с сомнением

спрашивает Ник, когда паром отходит от берега.

— Не говори мне...ты не был на островах, — догадываюсь я, и он кривится, отворачиваясь к воде.

— Но почему? — ещё больше удивляюсь я.

— А зачем мне это надо? У меня есть собственный

остров, — пожимает он плечами.

— Но это же...не знаю даже, как ты мог не ездить туда.

Что, правда, никогда? — уже смеюсь я, смотря на

хмурящегося мужчину.

— Нет. Чем меньше людей, тем лучше. И я

предпочитаю...да я давно не ездил вот так, — он

головой указывает на заполненный паром, а я

закрываю рот рукой, чтобы громче не рассмеяться.

— Избалованный, ты, Холд, — хрюкаю я.

— Нет, я практичный и любящий тишину, — заявляет

он, и я уже не могу сдержаться, утыкаюсь лбом в его

плечо, обнимая этого невероятного мужчину за талию, и смеюсь.

— Ну, прекрати уже, Мишель, — возмущается он.

— Прости, — кусая нижнюю губу, чтобы не продолжить

смеяться, я поднимаю на него голову.

В солнечном свете его глаза становятся похожими на

бренди, самой высокой выдержки, опьяняя меня, и я

затихаю, наслаждалась этим видением. Не передать

насколько это красиво, будто меня засасывает в этот

водоворот и хочется рассмотреть ближе, ещё ближе, чтобы изучить каждую волну внутри.

— Крошка, — тихий голос Ника выводит меня из

непонятного состояния, и я моргаю, концентрируясь на

его лице, которое в отличие от глаз бесстрастно, даже, можно сказать, недовольное. Ему не нравится, что я

пялюсь на него, как полная дура? Или же он понял все, что я чувствую?

— Прости, у тебя глаза красивые, я это когда-то

говорила. Засмотрелась в них, мне даже показалось, что эта твоя цветная радужка, как живая двигается.

Словно вселенная, знаешь? Такая же манящая к себе

неизвестностью и удивительная, когда ты изучаешь

её. Наверное, на солнце вспышки. Сегодня, вообще, день тёплый для начала апреля. Я так хочу лето, позагорать. Хотя вот ты загорел где-то, летал на

острова или ещё куда-то? Ты какой отдых

предпочитаешь: активный или пассивный? Я по-

разному, но люблю плавать. Лечь на воду и лежать, так и загорается отлично, — я настолько быстро

выпаливаю слова, что воздуха не хватает, и я уже

задыхаюсь, пытаясь отдышаться.

Ник жмурится и его руки сильнее обхватывают мою

талию, притягивая к себе. Он начинает хохотать в моё

плечо, пока я густо краснею за свою нервозность. Вот

и отличилась, вот и насладилась этим днём.

Выставила себя полной свихнувшейся дурой.

— Ну, прекрати, — шепчу я, пожимая губы и пытаясь

оттолкнуть его, но Ник не даёт мне этого, поднимая

голову и продолжая улыбаться.

Мне нравится, когда он такой. Эти мимические

морщинки у глаз, вообще, его лицо полностью

преображается, когда он счастлив.

— Скажи, я тебе так сильно нравлюсь? — он

неожиданно становится серьёзным, и я отвожу взгляд

от его лица, переводя его на воду.

— Если бы ты мне не нравился, то меня бы тут не

было. И я бы не стала ругаться со своей семьёй, защищая тебя и отстаивая своё желание быть рядом с

тобой, — несколько резко отвечаю я, потому что

обида, кольнувшая меня, не дала разумно повести

себя. Как он может не видеть, что он мне не только

сильно нравится, я люблю его?!

Все ещё находясь под властью этой гремучей смеси, я

сбрасываю его руки с себя и облокачиваюсь ими о

перила, смотря перед собой. Мы молчим, я украдкой

бросаю взгляд на него, замечая, что он нахмурился и о

чем-то сосредоточенно думает.

— Ник, — я вздыхаю и поворачиваюсь к нему, чтобы

не портить этот день.

— Скажи мне ещё кое-что. Если бы я был самым

ужасным человеком на планете, самым жестоким

и...самым непостоянным, ты бы тоже тут стояла? — он, не поворачиваясь, задаёт вопрос, на который я

удивляюсь.

— Непостоянным? Это значит, что ты спишь сейчас не

только со мной? — возмущаюсь я, когда до меня

доходит смысл его слов.

— Нет, нет, ты не поняла меня. Трахаюсь я только с

тобой. Непостоянным в плане мыслей, нелогичным в

плане поступков, постоянно совершающим нелепые и

грубые ошибки, — он поднимает голову и я вижу

насколько ему важен мой ответ.

— Мысли у всех имеют свойства меняться в

зависимости от ситуации, знаний и возраста. Это

нормально. Нелогичные поступки — это самое

распространённое у человечества. Поэтому тоже

норма. И каждый человек совершает ошибки, главное, признать их и попытаться исправить. Если человек не