— Якие деньги? За шо тоби отдавать?
— Как за что? Я твоего батька схоронил.
— А тож мини и треба! Я скилько не ищу своего батька, нияк не могу найтить; чужие батьки лошадьми торгуют, а мого нема. А се ты, псяча-козляча твоя борода! Похороныв мого батьку! — Ухватил попа за бороду, повалил на землю, вытащил из-за пояса кнут и начал его отжаривать:
— От тоби, псяча-козляча борода! Хоть сдохны — да роды мого батька! А то задеру кнутом!
Насилу поп вырвался из цыганских рук да давай Бог тягу! С тех пор полно спрашивать с цыгана денег.
Жил-был поп; нанял себе работника, привел его домой:
— Ну, работник! Служи хорошенько, я тебя не прогоню.
Пожил работник с неделю, настал сенокос.
— Ну, свет, — говорит поп. — Бог даст, переночуем благополучно, дождемся утра и пойдем завтра косить сено.
— Хорошо, батюшка!
Дождались они утра, встали рано. Поп и говорит попадье:
— Давай-ка нам, матка, завтракать, мы пойдем на поле косить сено.
Попадья собрала на стол. Сели они вдвоем и позавтракали хорошо. Поп говорит работнику:
— Давай, свет, мы и пообедаем за один раз и будем косить до самого полдника без отдыха.
— Как вам угодно, батюшка, пожалуй, и пообедаем.
— Подавай, матка, на стол обедать, — приказал поп жене. Она подала им и обедать. Они по ложке, по другой хлебнули и — сыты. Поп говорит работнику:
— Давай, свет, за одним столом и пополудничаем и будем косить до самого ужина.
— Как вам угодно, батюшка, полудничевать — так полудничевать.
Попадья подала на стол полдник. Они опять хлебнули по ложке, по другой — и сыты.
— Все равно, свет, — говорит поп работнику, — давай заодно и поужинаем, и заночуем на поле — завтра раньше на работу поспеем.
— Давай, батюшка.
Попадья подала им ужинать. Они хлебнули раз-два и встали из-за стола. Работник схватил свой армяк и собирается вон.
— Куда ты, свет? — спрашивает поп.
— Как куда? Сами вы, батюшка, знаете, что после ужина надо спать ложиться.
Пошел в сарай и проспал до света. С тех пор перестал поп угощать работника за один раз завтраком, обедом, полдником и ужином.
Жил-был купец, старый хрыч, женился на молоденькой бабенке, а у него много было приказчиков. Старшего из приказчиков звали Потапом; детина он был видный, начал к хозяйке подбираться, шутить с нею всякие шуточки, так у них дело и сладилось. Стали люди примечать, стали купцу сказывать. Вот купец и говорит своей жене:
— Послушай, душенька! Что люди-то говорят, будто ты с приказчиком Потапом живешь.
— Что ты. Бог с тобой, соглашусь ли я! Не верь людям; верь своим глазам.
— Говорят, что он к тебе давно подбирался! Нельзя ли как-нибудь испытать его?
— Ну что ж, — говорит жена, — послушай меня, нарядись в мое платье и поди к нему в сад — знаешь, где он спит, да потихоньку шепотом скажи: Я к тебе от мужа пришла! Вот и посмотришь тогда, каков он есть.
— Ладно! — сказал купец.
А купчиха улучила время и научила приказчика: как придет муж, хорошенько его поколотить. Чтобы он, подлец, долго помнил!
Дождался купец ночи, нарядился в женино платье с ног до головы и пошел в сад к приказчику.
— Кто это? — спрашивает приказчик.
Купец отвечает шепотом:
— Я, душенька!
— Зачем?
— От мужа ушла да к тебе пришла.
— Ах ты, подлая! И так про меня говорят, что я к тебе хожу! А ты, блядь, хочешь, чтоб я совсем опостылел хозяину!
И давай колотить купца по шее, по спине да по горбятине:
— Не ходи, мерзавка! Не срами меня. Я ни за что не соглашусь на такие пакости!
Кое-как купец вырвался, прибежал к жене и говорит:
— Нет, милая, теперь никому в свете не поверю, что ты живешь с приказчиком. Как принялся он меня ругать, срамить да бить — насилу ушел!
— Вот видишь, а ты всякому веришь! — сказала купчиха. И с того времени стала жить с приказчиком без всякого страху.
ИЗ СОБРАНИЯ Н. Е. ОНЧУКОВА
В некотором царстве, в некотором государстве стоял дворец, в этом дворце жила графиня. Была у нее кухарка да повар. Повару кухарка понравилась, он к ней приставал, она ему отказывала. Раз она пожаловалась своей барыне, что «меня Иван хочет использовать».
А барыня и говорит:
— Ты раздразни его, скажи, чтобы купил свинины, со свинины у меня заиграет плоть, тогда тебе могу дать.
Он свинины купил, нажарил, наелись. Надо было ложиться спать, а кухарка ушла с барыней мыться в баню. Повар подождал, лег спать и ночевал один. А утром встал, хозяйка его и задразнила:
— Фу, как у вас на кухне свининой пахнет.
Повар хозяйке ничего не сказал, а на другой день смекнул, что они в баню ходят не одни, с ними есть провожатый. Он и напросился в следующую субботу банщиком быть, и хозяйка бани согласилась за сто рублей. Повар в субботу пришел, измазался в саже и поступил в баню; пришла графиня и кухарка, хозяйка и говорит, что «у меня другой банщик, черный арап». Когда они разделись, он их обоих выебал: они для этого в баню и ходили, чтобы с банщиком сношение иметь. Вымылись в бане, пришли домой, и повар пришел домой. А утром графиня встала, пришла на кухню и опять смеется:
— Фу, как здесь свининой пахнет.
Он ей отвечает:
— Да, у нас здесь свининой пахнет, да ведь и в бане-то хорошо моют.
Графиня убежала, и переговариваются с кухаркой:
— Его надо уволить, чтобы он не знал, куда мы ходим.
Стали думать, как быть, нельзя без вины человека уволить, нужно было причину найти. Вот графиня убила своего попугая, бросила в помойную яму, пришла на кухню и говорит:
— Вот что, повар, у меня потерялся попугай, найди его, а не найдешь — я тебя рассчитаю.
Хорошо, повар пошел искать. Вышел в сад и видит, что графиня гуляет по саду с офицером; повар ее заметил и стал преследовать. Графиня ходила, ходила с офицером и села на лавочку; стали разговаривать, а повар подкрался незаметно и заполз под лавку и слушает разговоры. Потом графиня выставила одну ногу, положила на траву, а другую поставила на лавку. Офицер наклонился к ней и смотрит между ног. Смотрел, смотрел и говорит:
— Фу, барыня, у вас сколько там войск, народу, городов, деревень, сел и проселков.
А повар и говорит:
— Барин, а барин, посмотри, нет ли там моего попугая.
Барыня испугалась и убежала домой. Повар пришел домой, они его рассчитали.
Было два брата. Одного звали Петром, другого Петрушкой. Петр был богатый, а Петрушка бедный. У Петра было три коня, а у Петрушки одна кобыла. Петрушка неделю кормил коней петровых, а Петр ездил. А Петр кормил коней в воскресенье, а Петрушка в этот день ездил. Раз Петр пошел к обедне, а Петруша пашет и кричит на коней:
— Эх вы, кони мои, конечки.
А Петру это не понравилось:
— Зачем, Петруша, приучаешь коней, ведь у тебя одна кобыла?
Петрушка говорит:
— Ну, брат, прости, больше не буду.
На второе воскресенье Петр опять пошел к обедне, а Петрушка опять и сказал:
— Эх вы, кони мои, мои конечки.
Забыл, что брат предупреждал. Петр разгорячился, воротился домой, взял топор и отсек у Петрушкиной кобылы голову:
— Вот тебе, никогда не приручай чужих коней.
Петрушке делать нечего, снял кожу с кобылы, засушил и понес продавать на рынок. До рынка было не близко, ему пришлось ночевать в одной деревне. Зашел в одну избу и спрашивает:
— Хозяйка, нельзя ли ночевать.
— Хозяина нет дома, я не могу пустить.
— А где же ваш хозяин.
— Уехал в лес за дровами.
Петрушка вышел на улицу, залез на стог сена под окном и смотрит в окно, и видит, что хозяйка сидит с любовником: нанесли водки бутылку, кашу, яишницу. Петруша слышит, что едет хозяин. Хозяин приехал с дровами, Петрушка слез со стога и подошел к хозяину:
— А что, хозяин, можно у вас ночевать?
— Можно, место не пролежишь.
Петруша зашел в избу, бросил кожу под лавку, а сам лег спать на полатях.
Хозяин зашел в избу и спрашивает ужинать. Хозяйка принесла хлеба да картошки. Хозяин и говорит:
— Слезай ужинать.
Петрушка слез с полатей, кожу бросил под стол и сел к столу. Картошку съели, Петруша на кожу и наступил, кожа заскрипела. Хозяин спрашивает:
— Это что такое?
Петруша говорит:
— Это у меня волшебник.
— А что он сказывает?
— Есть в печке каша да яишница.
Хозяин заставил хозяйку, та и принесла. Хозяину это показалось интересно.
— Ну-ка еще спроси?
Петруша опять наступил, кожа заскрипела.
— А это что? — спрашивает хозяин.
— А есть, говорит, в подполье бутылка водки.
Хозяин кричит на хозяйку:
