- Бесишься, красавица?
Со стороны на меня посмотрел. Прижимая уже к шее и плечу, снова к уху прислонился.
- И я бешусь, когда тебя вижу. Потому что не моя и я ничего не могу с этим поделать. Ничего! И будешь ты со мной до тех пор, пока я этого хочу, а отпускать тебя я не собираюсь. И по старой дружбе тебе совет, красавица: не зли меня. Иначе будет больно.
В этот момент спасительным сигналом зазвенел его телефон. Марат меня оттолкнул, с перекошенным от злости лицом глянул на мобильный, отдышался, прежде чем ответить, закусил губу.
- Слушаю тебя. - После реплики второго участника беседы на меня посмотрел. - Сейчас выйдет девушка. Зовут Марина Максимовна. Башкой, если что, ответишь. Всё, отбой.
Телефон на диван недалеко от меня улетел, а Марат стал напротив.
- Водитель у подъезда. С ним по дороге не разговаривать. Когда будешь нужна, сообщу заранее.
- Всё?
- А ты ещё что-то хочешь?
На удивление легко усмехнулся Марат и пораненную шею потёр. Он ещё легко отделался, две царапины на шее и одна лёгкая на подбородке, практически незаметно, если анфас смотреть. Пока не напросилась на продолжение банкета, быстро подскочила, в коридор шмыгнула и сумочку свою схватила. Стала под дверью, ожидая, пока смилостивятся и выпустят, а Марат приблизился, в лицо моё вглядываясь, замки отпирать не торопился. Руку поднял, чтобы дотронуться, а я отшатнулась, да так, что о косяк ударилась виском, он только головой покачал, вроде "ай-яй-яй, какая нехорошая девочка, обижаешь меня", стал вплотную, по ударенной щеке костяшками пальцев провёл.
- Т-ш-ш.
Успокоил, когда я скривилась от неприятных ощущений.
- Веди себя хорошо, Мариша, будь умной девочкой и этого больше не повториться. - В глаза мне посмотрел, свои слова внушая, а мне вдруг стало стыдно. Чего я, и правда, на него взъелась? Помялась, потопталась на месте, не решаясь взгляд поднять, а потом на грани слышимости проронила:
- Извини.
- Забыли.
Ещё пару секунд помолчали в обоюдной неловкости.
- В субботу ко мне придёшь?
- Не знаю... - Пожала я плечами.
- Я ещё не уверен, но постараюсь освободиться. - Спешно добавил Марат, словно оправдываясь. - Придёшь?
- Ты только заранее предупреди.
Он улыбнулся моей покорности словно святому огню, ещё раз по щеке погладил, только в этот раз нежнее, я практически ничего не почувствовала. И в глазах его не было той дикости, той злобы, он успокоился и как домашний котик практически заурчал. Но не отступил, не отпустил, продолжая прижимать меня и животом, и пахом. Я только в этот момент вспомнила об интимности подобного жеста. Сразу же и дыхание сорвалось, и сердце понеслось вскачь от всей той нежности, которая была в его словах, в его прикосновениях, таким он сводил меня с ума.
- Мне нужно тебя поцеловать? - Догадалась я, а Марат криво улыбнулся, покачал головой.
- Не стоит. - Проговорил севшим голосом. - Боюсь, тогда Диме ещё долго тебя ждать придётся. - Я вдруг вспомнила и о ждущем меня водителе, и о саднящей щеке, потёрла её. Пытаясь зеркало взглядом отыскать, а Марат меня успокоил. - Ты всё равно самая красивая.
- Спасибо.
И снова заряд смущения на лице и прикушенная со внутренней стороны губа. И когда замки щёлкнули, я не смогла себя пересилить, чмокнула его в щёку и вниз по лестнице сбежала как девчонка, не дожидаясь лифта.
Водитель несколько раз кинул на меня понимающий взгляд в зеркало заднего вида, но не наглел, да и вопросов лишних не задавал. Улыбнулся только при встрече и представился. Ответной вежливостью я его порадовала, а вот больше не разговаривала, наверно не хотела Марата расстраивать, хотя себя уверяла, что мне просто не о чем говорить с молодым привлекательным водителем товарища Юрченко М. И.
Ночью долго ещё обдумывала, что это такое было и как мне на всё реагировать, но ближе к шести утра, пришла к согласию с самой собой, что побыть какое-то время сторонним наблюдателем, насколько это возможно, будет лучшим решением. И со спокойной душёй выспалась до семи. Про то, как отговаривалась от синяка, не упоминаю, нелегко это пришлось, от соседки, так и вовсе, отворачивалась как могла, так она это за неуважение приняла. С сыном прошёл фокус с многослойным гримом. А в десять утра под моей дверью стоял курьер с закрытым передним числом больничным и мазью от синяков и ушибов, в подарок. Мазь, надо сказать, отличная, только вот Марат расстарался, приложил хорошо, хоть и не специально. И даже если учесть степень экстренной помощи в виде льда, всё равно нехорошо получается. А в субботу с самого утра он позвонил сам и с полными штанами радости сообщил, что к четырём освободиться, спросил как я себя чувствую и смогу ли сегодня прийти. Спросил, чисто из вежливости, это я поняла, когда попыталась отказаться. Тем более, мой мужчина сегодня в хорошем настроении, можно и попробовать. Согласилась. Сына отправила к соседке, с которой договаривалась ещё в среду, что мой график будет ненормированным, сама же принялась за маскировку, хотя лучшим способом стало бы отсутствие макияжа вообще. Чтобы ему было стыдно. На этот раз в нарядах не изощрялась, в конце концов, в прошлую встречу мы выяснили, что не для эстетического наслаждения собираемся вместе, а значит, и стараться не обязательно. Поэтому выбор свой остановила на узких тёмных джинсах, полупрозрачной шёлковой блузе с леопардовым принтом, широкая горловина которой открывала одно плечо, и чёрных замшевых туфлях на высоком каблуке. Высокий хвост и прямой взгляд - как неизменный атрибут уверенной в себе женщины. Под подъездом меня ожидал сюрприз в виде машины с водителем Димой, который не поленился, вышел, чтобы открыть дверь. Только по прибытии на место, я поняла, что хорошее настроение покинуло Марата до моего появления. Он снова был под допингом, однобоко улыбался скупой мужской улыбкой, и широким жестом предложил войти.
- Отлично выглядишь. - Бросил, удаляясь вглубь квартиры, даже не глядя на меня.
- Спасибо. А ты, случайно, не алкоголик? - Спросила в шутку и язык прикусила, так он на меня посмотрел.
- Поверь мне, Мариша, - ответил, чуть погодя Марат, усаживаясь в глубокое кресло гостиной зоны, - я забочусь о сохранности твоего здоровья.
- В смысле?
Без дополнительного приглашения прошла следом за хозяином "гостеприимного" дома и села напротив.
- Без смысла. Пьяный я добрый. Многое тебе прощаю. Пропускаю мимо ушей твои острые высказывания. А трезвый терпеть столько уже не смогу, взорвусь.
- Почему ты так говоришь? Я не сделала тебе ничего плохого? - Искренне удивилась я и уселась поудобнее, пока Марат смотрел в сторону, собираясь с мыслями.
- Потому что нельзя быть на свете красивой такой. Слышала?
- Мне казалось, тебя это устраивает.
