В комнату, не слышно ступая по ковру, вошла в нарядном, светлом платье Ицида.
— Вернулась!
— Ненадолго. Только переоденусь.
— Взгляника на эти места!
Хаяси передал ей несколько листков из только что просмотренного письма.
— Эта дочь дракона… — начал он.
— Секс-Вамп!
— Да. Она оказываеться дважды могла ликвидировать этого Жерара и дважды этого не сделала!.. Измена ее, правда, лишь только подтверждаеться. но есть кое-какие детали… Однако, пока ничего нет, хотя бы намека на причину… Где она. В чем она. Любовь… Чепуха! Я знаю Вамп!
— Но… — хотела сказать какое то замечание Ицида.
— Никаких но! все это только предположения, догадки! А где факты.
— Быть может в следующих… — Ицида кивнула на непросмотренную пачку объемистых писем.
— Не исключено… А Руа! Как в воду.
— И с тех пор ни каких сведеений.
— С ног сбились наши в Марселе! А розыскать его нужно! За этим может кое-что скрываться… Но он от нас не уйдет!
Хаяси закурил сигарету и углубился в чтение стопки листов уже помеченных секретарем цифрой "7".
Бернвиль, 19 апреля, 1959 г.
Дорогая Кэт!
До сих пор меня приводит в трепет твое письмо. Неужели возможно такое извращение. Правда, из рассказов Элли я знаю об этом, но до сих пор я не принимала это близко к сердцу. Все это было где-то там, с кем-то, и как говорит Элли лишь теоретически я себе это представляла. А здесь ты! Даже не вериться, хотя очень и очень интересно!
Ничего не говоря о твоем письме само собой разумееться, я распрашивала Элли об этом, так, вообще. Она сказала, что да, есть девушки, которые испытывают при этом наслаждение и боль, а другие никакой боли только наслаждение. А есть и такие, которые только этим путем и достигают оргазма. Но такие девушки встречаются редко. Сама Элли в полной мере к ниму ни какой особой симпатии не имеет. Вот все, что я узнала от нее.
Я тоже такой наклонности у себя не замечала. Да мне и в голову никогда не приходило, чтобы Боб или Дик или еще кто-нибудь брал меня в задницу! Стыд какой! Правда, это очень, как бы выразиться, пикантно, что ли, конечно в этом есть что-то. Какая-то острота. Но мне кажется, что я не испытывала бы наслаждение при этом. Даже не знаю… Но, во всяком случае, очень удивилась, узнав, что ты с Джоном делала и делаеш это… и при этом с "терпким наслаждением", как ты пишешь. Как это?
Милая Кэт, я прямо не знаю что и сказать… Но ты пиши. И как всегда с деталями. Как ты лежала при этом. На спине, на животе или на боку. Или еще как. Пиши ничего не опуская.
Все может быть и со мной, как и кто может знать… Вот Дик, например, любит лизать до безумия мои голые ягодицы, засунув руки в мои трусики. Может это тоже прилюдия. К тому же что и у тебя… Помнишь, ты мне говорила, что Джон любил возиться с твоими ягодицами уже на второй день знакомства с тобой. Теперь я буду внимательнее присматриваться к ласкам Дика, да и у Боба, когда он приедет.
Кстати, Боб обещал скоро навестить меня, спрашивал, не передумала ли я стать его женой. Он ведет переговоры с моими родителями о свадьбе. Скорей бы уж!
Дик меня уже упрашивал… Понимаешь. Но конечно не так, как тебя Джон… Уже два раза я ему сделала пальцы мокрыми… Один раз стоя под деревом, а другой раз прямо у нас в коридоре, в одном его темном углу… И кажется было слаже чем у Элли…
Представь себе, Дик совсем мальчик, но если бы ты знала, какой он страстный и развитый в этом отношении! Прямо удивительно! И какой-то очень нежный! И настойчивый! Прямо до упрямства. И он очень много знает и понимает. Правда, об этом мы с ним никогда не разговариваем, а всегда возимся молча.
Первый раз, когда мы с ним стояли в моем укромном уголке в саду, он долго целовал меня и, крепко удерживая мою руку своей, водил мою руку спереди своих брюк… Понимашь. Я прямо не знала, что делать… Я отдергивала, конечно свою руку, но он такой настойчивый! Такой упрямый! И кажется сильней меня. В конце концов, я сделала вид, что я совсем забыла о своей руке и занялась его губами… Но… Но, как бы тебе Кэт, это рассказать… Не отрывая своих губ от моих, Дик взял мою руку за запястье и медленно начал водить возле своего живота… И вдруг!.. Я почувствовала рукой, что он у него совсем голый! Он уже успел вытащить его из своих брюк! Но руку я уже не отдернула, хотя и не делала ею никаках двмжений. Он сам водил мою безвольную руку вокруг своего…
В это время я уже была совершенно мокрая там и почти не отталкивала Дика, когда он, прижал меня спиной к дереву и понемногу приподняв мне платье, принялся делать движения такие, как при совокуплении. Понимаешь. Я стояла, раздвинув ноги и даже слегка выдвинув свой живот. Конечно, через свои тонкие трусики, я очень хорошо чувствовала его член. Было очень хорошо, но я не кончила. А он, да… Мне на ногу. А уже после этого я дала ему залезть рукой мне в трусики и почти сразу кончила ему в руку… Не знаю, но может быть у меня с ним произойдет что-нибуть большее…
Об этом я еще напишу тебе. Элли знает о наших с Диком приятельских отношениях, (но конечно, ничего о половых) и одобряет их.
Вот пока все. Пиши и ты все.
Посылаю тебе записки того же Анри Ландаля, которые я уже почти все не отрываясь прочитала и переписала для тебя. Потрясающе интересно! Напиши свои впечатления!
Твоя Мег!
ПЕСНЯ СКЕЛЕТА
Записки Анри Ландаля
Злой рок? Роковая судьба? Моя ошибка? Случайность?… Не знаю. Надо разобраться. Запишу и продумаю все по-порядку.
Итак, в чем же суть?
Песня скелета!
Да, где-то в ней заключена вся трагедия! Но все по-порядку…
Итак, после драмы в таинственном особняке в марселе прошло уже больше месяца. И почти две недели, как я в Токио, куда вели и влекли меня нити моего дела.
Время это, как-будто не прошло даром и мне удалось кое-что нащупать. Да, безусловно, нити вели в эту «контору». Если бы розыски пришлось начинать сызноиа, я все равно не миновал этой подозрительной, и не менее таинственной чем особняк в Марселе, "конторы.
На одной из тихих улиц Токио, неподалеку от центра, стоит на вид ничем не привлекательный, четырехэтажный дом европейского типа постройки. Надписи на японском и английском языках гласят, что здесь помещается "Контора по вербовке рабочих в страны Южной Америки".
Иногда около дома и в самом доме царит небыкновенное оживление — подъезжают автомобили, рикши, толпятся группы мужчин и женщин, многочисленные носильщики и курьеры снуют взад и вперед.
Иногда же дом как бы вымирает и по целым неделям, как утверждают, никто не тревожит солидного, огромного роста швейцара — японца с вежливой улыбкой объясняющего, что «контора» временно не работает.
