БЕСИТЬ!
Она щебетала весенней ласточкой, делясь своим драгоценным мнением при каждом удобном и неудобном случае, изящно лежала на шезлонге, веселилась в бассейне, пританцовывала на мягком зеленом газоне в компании своих озорных дынек и булочек, крутилась вокруг голого торса Егора, жарящего на мангале ароматный шашлык, пила разноцветные коктейли, умело изготовленные Максом, и покрывалась равномерным красивым шоколадным загаром, впитывая энергию лучей, будто солнечная батарейка.
Макс зажимал Соню в каждом углу бассейна, Егор с важностью хозяина дома занимался мясом, перебрасываясь словами с друзьями. Их компания вообще смотрелась очень органично и правильно. Что еще делать детям летом, как не купаться, загорать и веселиться?
На детей компания походила мало, но по своей сути таковыми они и являлись. Беззаботными, жизнерадостными, свободными.
Одна я сидела, как у тещи на блинах.
И гипнотизировала сложенные на столике мобильные телефоны.
Невероятно, но факт – мы находимся в глухомани, маленьком ПГТ, но даже здесь у каждого навороченный айфон.
Вскоре к нам вышел сам начальник таможни. Гусь собственной персоной.
- Вениамин Аркадиевич! Здравствуйте! – поприветствовала моего жениха Котлета. – Прекрасно выглядите, любовь вам к лицу.
- Здравствуй, Виолетта, - улыбнулся ей Вениамин, - Любовь к лицу любому человеку. Максим, - пожал он руку Короткову, - Соня.
- Поплавайте с нами в бассейне! Егор занят, а нам не хватает пары для водного поло. Невеста ваша и вовсе воды боится.
Уж никак я не ожидала, что Гусь окажется водоплавающей птицей. Он принял предложение Виолетты, будто в этом не было ничего удивительного. Скинул футболку, оставшись в коротких шортах, и залихватски нырнул в голубой бассейн.
Я смотрела, как он играет с молодежью в мяч, общается с ними практически на равных, по-дружески и по-простому. Что уж отрицать – Вениамин выбрал железобетонную тактику. Разве кто-то заподозрит в этом милейшем мужчине кровавого извращенца и торговца девочками? Что еще может скрываться за маской добродушного таможенника? Какие тайны хранит его мутный взгляд и звериная натура?
- Почему ты грустишь? – я вздрогнула от неожиданности, когда голос Егора прозвучал совсем близко.
Задумавшись, даже не заметила, как он оказался рядом.
- Просто задумалась…
- Хочешь мороженое?
- Не знаю… Наверное…
- Отлично. Поехали!
ЧТО? Куда?
И он схватил меня за руку, поднимая с шезлонга. Я слегка опешила от такого напора. Вениамин пристально следил за нами из бассейна, но Егор вел себя абсолютно невозмутимо.
- Принимаем заказ на мороженое! – бодро сказал он, сияя белозубой улыбкой.
- Мне фруктовый лед! – воскликнула Соня.
- Сонь, это же гадость химическая! Давай нам лучше что-нибудь нормальное. Рожок или стаканчик.
- А вы что в магазин поедете? – спросила Котлета, - Я с вами!
- Виолет, ну куда! Сейчас весь салон будет мокрый. Вы играйте пока, мясо я дожарил. Вернемся минут через двадцать-тридцать. Если что еще захотите – звоните.
Щелкнув брелоком, Егор почтительно открыл для меня пассажирскую дверь.
- Женева Артуровна! Прошу!
Не верящим взглядом я посмотрела на Вениамина, как бы спрашивая разрешения. Он согласно кивнул и отвернулся, пасуя Максу мяч.
Ощущая липкий подозрительный взгляд Котлеты, я села на переднее сидение и, спустя две минуты, мы уже удалялись от дома. Видимо, это то, о чем предупреждал меня Вениамин.
Мужские руки надежно удерживали руль. Сквозь тонкую кожу просвечивали голубые вены на запястьях. Ладонь уверенно накрывала рычаг коробки передач и четкими движениями меняла его положение. Завораживающее зрелище.
Егор смотрел на дорогу и только на нее.
Я смотрела на Егора и только на него.
Серьезный. Красивый. Притягательный.
И такой оказался кобель. Четыре года в отношениях с Виолеттой, но это не помешало ему еще и со мной поразвлечься. Чего ему не хватало-то? Уж Котлета – девка огонь, отрицать это – безбожно врать самой себе.
Вывод напрашивается единственный – кобеленочку захотелось разнообразия. Знаете, ты можешь до умопомрачения любить сочный бифштекс, но иногда по пьяни нет-нет, да и суешь в свою глотку маленькую слюнявую устрицу.
Внезапно автомобиль тормозит, и, оглянувшись, я понимаю, что мы в каком-то перелеске. Впереди и сзади лишь деревья и накатанная грунтовая дорога, усыпанная шишками.
- Поговорим? – поворачивается ко мне Егор. Больше он не напоминает мне котеночка, козленочка или кобеленочка.
Гестаповец как есть!
Синие лазеры сканируют, будто томограф. Я даже слышу характерный шум.
Тук-тук-тук-тук…
Хотя, нет. Это мой пульс зашкаливает. Спокойно, Ева. Этот пытать не будет!
Наверное…
- О чем? – как можно беззаботнее спрашиваю я, но, кажется, заметно фальшивлю.
- Обо всем!
Воздух между нами хоть ножом режь. Плотный, давящий и удушающий. Я чувствую, как покалывают кончики моих ушей, словно концентрируют электрический заряд. Надо бы срочно на свежий воздух!
- Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду. Егор, а куда мы приехали? Вроде за мороженым собирались, - дергаю ручку и открываю дверь. Собираюсь выйти, чтобы отдышаться чистым, не зараженным энергетикой Егора, воздухом, но он удерживает меня за предплечье.
- Ева… Я отвезу тебя, куда скажешь. За мороженым, за пирожным… Хоть на Колыму, хоть Мурманск.
Поехали на море, думаю я. Но произношу совсем иное.
- Мне никуда не надо, - бросаю ему в лицо и выхожу прочь, пока полыхающий на ушах огонь не перекинулся на щеки, предательски выдавая волнение.
Господи, что со мной?! Почему с ним все так сложно?
- Угу… В принципе, я так и думал, - слышу за спиной.
Хлопает дверца, Егор тоже выбирается наружу. Он обходит автомобиль и прежде, чем я успеваю опомниться, упирается руками в тойоту, заключая своим телом меня в ловушку.
- Ева, мое предложение не имеет срока давности. Сейчас, завтра, через год… Только скажи, и я увезу тебя.
Я не знаю, как реагировать на такое предложение. Все запуталось. Я запуталась. Хочется довериться хотя бы кому-нибудь, но на кону слишком много поставлено.
Он смотрит в глаза, а затем на губы и обратно. Во рту пересохло, а подлая память подсовывает воспоминания о его нежном влажном языке, мешая трезво думать. Невольно повторяю за ним – глаза-рот-глаза.
Рот.
В голове набатом бьет в колокол единственная мысль – поцелуй.
Поцелуй меня! Поцелуй меня! Поцелуй!
Я ведь это не вслух сказала?
- Твою мать! – едва слышу я прежде, чем мягкие губы исполняют мое желание.
ОН МЕНЯ ЦЕЛУЕТ…
Жадно, глубоко, вдавливая затылком в стекло автомобиля. Его язык слегка прохладный, у него вкус моря – немного соленый, терпкий. Это из-за минералки, которую он так обожает.
Руки сами обхватывают его шею, притягивают, не отпускают.
Вкусно. Как же вкусно его целовать! Еще! Еще! Еще!
Я могла бы делать это целую вечность!
Егор подхватывает меня под попу, вынуждая обхватить его торс ногами, и прижимает к тойоте. Смотрит на меня снизу вверх, и я тону, тону в синем водовороте. Зарываюсь пальцами в шелковистые светлые волосы и сама его целую. Настойчиво, безумно, сталкиваясь зубами.
Чувствую его возбуждение и сама пульсирую в ответ. Между нами лишь мои трусики и его плавательные шорты. Однако, ни то ни другое не способно скрыть взаимное желание слиться воедино прямо здесь и прямо сейчас.
Мне снова напрочь сносит от него голову. И я опять хочу ему отдаться. Только теперь еще больше, потому что знаю, каким нежным может быть Егор.
Сложно достоверно предсказать, чем бы все это закончилось, если бы не затрезвонил мобильник, разрушивший до основания вспыхнувшее между нами безумие.
Уткнувшись в мою ключицу, по-прежнему удерживая меня на весу, Егор пытался восстановить дыхание. Впрочем, я занималась тем же самым.
- Бошку мне взрываешь, Ева!
Телефон настойчиво рвет динамики. Мелодия просто мозговыносительная, как и выбравший ее парень. Он опускает меня на землю, достает из кармана смартфон и, едва глянув на абонента, смахивает вызов. Отвечать не собирается.
