– Ты бы видел ее, Джефф. Она была в ужасе. Рыдающая. Слабая. Она почти не сопротивлялась. Она просто хотела отделаться от тебя.
Ярость парня вырвалась в виде стона. Но его битва подходила к концу. Как бы он ни пытался вывернуться и вырваться, он не смог сдвинуть меня с места. Вокруг одного глаза у него начался отек, из-за чего он полностью заплыл и закрылся. И хотя у меня тряслись руки от интенсивных тренировок, мне было все равно, так что я вложил все последние силы в удар, который состряс его тело. Джефф почти потерял сознание. Его голова завалилась набок, а звуки испарились, когда он подавился кровью, заполнившей его рот.
– Если бы мы вернулись в хижину, я бы снял с тебя скальп только за то, что ты дернул Люси за волосы. Боже, мне бы чертовски этого хотелось. Если ты думаешь, что то, что мы сделали с той девчонкой ужасно, то ты просто никогда не видел того, что я делал. Того, на что я способен. Мужчины... Мужчины вроде тебя... Даже в кошмарном сне они не могли себе представить, что закончат именно так. Я набирался опыта ради этого момента. Ради тебя.
Джефф закашлялся и сплюнул кровь, которая уже стекала по его разбитым губам.
– Люси. Лю...
– Не смей произносить ее имя, – сжав руки в кулаки, я снова нанес удар, едва сдерживаясь, чтобы не вырвать его язык голыми руками. – Почему я не убил тебя после того, как ты перерезал девчонке горло? Что случилось, когда я пришел к тебе домой?
– Откуда... мне знать. Ты же... г... гребаный псих.
Несмотря на то, что у меня устали руки, я наносил удары по его лицу после каждого слова.
– Что? Случилось?
Раздался приглушенный вскрик, и Джефф попытался свернуться в калачик, но силы его уже покинули.
– Я... не знаю. Ты появился... со своей камерой. Материал для нашего фильма уже был отснят... накануне, – он замолчал, кряхтя и пытаясь отдышаться. – Ты вышел из своего дома как раз в тот момент, когда вошел во двор. Ты будто ждал меня. Так что я сразу побежал за... топором.
Мысли роились в моей голове, но я не мог на них сосредоточиться. Потому что в моих руках находился Джефф. Если бы у меня имелось... Мои глаза широко распахнулись. У меня могло быть алиби. Мне не пришлось бы притворяться, что это несчастный случай, чтобы защитить себя. Как и прятать тело, чтобы скрыть свое преступление.
– Ну конечно, – выдохнул я.
Несчастные случаи случались. Они были трагичны, но не относились к категории пропавших без вести людей или их убийствам. Люси смогла бы пережить несчастный случай, а я... я мог бы все заснять на камеру. Раньше это значило для меня очень много. Видеозаписи служили для меня трофеями. Доказательствами. Лучшими фильмами ужасов, которые только можно было бы снять. И у меня имелись пленки со сценариями на любой вкус... точно такими же, как и та, за просмотром которой меня застукала Люси. Как и те, что сейчас для меня ничего не значили и от которых я планировал избавиться, как только все закончится. После смерти Джеффа.
– Что? Что... ты вспомнил?
Я посмотрел на Джеффа и протянул руку, чтобы поднять большой камень.
– Я вспомнил глупого мальчишку, который отклонился от курса. Его больше волновали чужие смерти, чем то, ради чего он вообще начал убивать. Я вспомнил труса, который не забрал то, что хотел – Люси. Но ты его убил. Спасибо тебе за это. А теперь, мне пора закончить то, что он начал.
– Нет. Нет! – Джефф попытался оттолкнуть меня, но я уже передохнул и набрался сил, чтобы одержать окончательную победу. Я опустил руку с камнем вниз, после чего раздался громкий хлопок. Из трещины по центру его лба хлынула кровь. Руки парня расслабились, а глаза закатились. Я приподнялся, чтобы ударить еще раз – как раз в то место, куда он ударил Люси фонариком, пока они искали хижину. Удар оказался такой силы, что мою руку отбросило в сторону, когда огромный булыжник пробил над бровью лобную кость, и от него откололось несколько кусочков. Кровь затопила глазницу. Я еще не закончил, но заставил себя остановиться, вспомнив слова доктора Пэтрона:
– Люси почти твоя. Я научил тебя всему, что тебе нужно знать, и ты весьма преуспел в этом деле. Но когда придет время, тебе придется сдерживать то, что сидит внутри. Если ты сможешь это сделать и продолжишь придерживаться моих правил, ты победишь.
Я выронил камень, отполз и прислонился к дереву, которое росло в футе от меня. Дыхание Джеффа было затрудненным. Он боролся за жизнь, несмотря на булькающие звуки. Каждый его короткий вдох был для меня облегчением, символизирующим истинное начало. Начало новой жизни без препятствий. На моем лице расплылась злорадная ухмылка. Минуты тянулись очень медленно. В какой-то момент парень сжал пальцы, выпрямился и задрожал, когда его мышцы напряглись в последний раз. А затем... ничего. Я молчал, пока его единственный неповрежденный глаз сначала открылся, а потом закрылся навсегда. Брат моей девушки умер, и страх, застывший у него на лице, лишь подтвердил этот факт. Еще ни один момент в моей жизни не был настолько сладок. Люси. Теперь она находилась в моем полном распоряжении. Она всегда была единственной, кого я хотел. Всем, что имело значение. Наш отъезд приближался. Наше навсегда... только начиналось.
***
Воспоминания возвращались. Какие-то вспышки, то об одном, то о другом. Яркие цвета. Искаженные образы, которые не касались Люси. Меня не заботило ничего. Я не нуждался в них, особенно теперь, когда мы начали нашу новую жизнь.
Смерть Джеффа стала для Люси ударом, но не таким, чтобы я не смог привести ее в норму. Больше терпения. Больше поддержки и заботы. Наступивший учебный год прошел мимо нас. Так что в колледж я не вернулся. Наш городок хранил множество секретов, и я не надеялся, что так будет длиться вечно, хотя мои личные риски были сведены к нулю.
Все доказательства о прошлых сеансах психотерапии, мои старые записи с пытками и убийствами мужчин – все, что было связано с прошлым мной – осело пеплом в камине. Больше не существовало ничего, на что она могла бы наткнуться. Ничего, что связывало бы меня с какими-либо преступлениями в принципе. Все это лежало под толщей воды, глубина которой не шла ни в какое сравнение с силой нашей любви.
Впервые в жизни, я был по-настоящему счастлив. Она была счастлива.
Пока мы упаковывали последние вещи из нашего гостевого домика, я украдкой поглядывал на Люси. В комнате тихо заиграла музыка, и она перебросила свои светлые волосы через плечо, продолжив складывать рубашку в сумку, которую мы планировали взять с собой. Решение о переезде во Флориду оказалось достаточно простым. Меня приняли в местный бизнес-колледж, а Люси захотела посвятить себя уходу за больными. Мы уже нашли себе жилье возле пляжа, и лично для меня, огромным бонусом стало то, что коттедж доктора Пэтрона находился от нас всего в нескольких кварталах. Я не хотел продолжать терапию, но за последние несколько недель все же пришел к выводу, что мне жизненно необходимо исповедываться в своих грехах – признаваться в одержимости, которая все еще беспокоила меня, и твердила, что я всегда буду нуждаться в Люси. Зверь внутри меня был спокоен, но он внимательно следил за каждым взглядом, брошенным на нее, или за движениями посторонних мужчин, которые подходили к ней слишком близко.
Девушка подняла сарафан и замерла, словно почувствовав меня поблизости. В ее улыбке проскользнуло желание, полностью отражающее мое собственное. Я поставил коробку, которую собирался отнести в наш новый внедорожник, на пол, и мой пульс ускорился.
Я шел медленно... специально огибая кровать по широкой дуге. Люси склонила голову набок, а потом игриво прищурилась. Она была недостаточно проворной, так что когда девушка бросилась к двери, я тут же обхватил ее за талию и повалил на кровать, прижав к матрасу собственным весом. Ее попка эротично заскользила вдоль моего стояка, пока она пыталась освободиться. Подавив рычание, я поддался удовольствию и слегка укусил ее за шею.
– Разве этого утра было недостаточно? Мы никогда не окажемся на шоссе, если продолжим в том же духе.
