— Я спрашиваю: когда приезжает ваша дочь?
— Наташа, что ли?
«Мама, не тупите», — крутилось на кончике моего языка, который пришлось прикусить.
— Она самая.
— Разве я тебе не говорила?
— Нет.
Маман от дочери ушла недалеко, знатно пудрила мне мозги, не иначе.
— Ну как? Она ведь возвращается сюда, — огорошила меня женщина внезапной новостью. — Саша, в последнее время ты витал в облаках и, видимо, с концентрацией внимания у тебя также проблемы.
— Давайте ближе к теме, Ирина Николаевна.
— Наташеньку бросил муж.
Пауза.
Пф-ф, неудивительно.
— Бумеранг — дело такое, знаете ли… — начал я, но меня наглым образом перебили.
— Да при чем здесь бумеранг? Ей сейчас так плохо. Он все имущество отобрал, Наташе теперь некуда пойти.
— А какого, стесняюсь спросить, хрена меня это касается?
Бабка явно разыгрывала драму из ничего, искусно водя за нос.
— Саша, как ты можешь так говорить? Она ведь мать Егора — вашего ребенка, — послышался женский плач.
Что за наказание?! Они издевались надо мной обе. Но на это я больше не клюну. Может, сколько угодно возвращаться, только сын останется со мной. Если потребуется найму лучших адвокатов, подкуплю кого угодно, лишь бы Егор жил в спокойствии и подальше от женщины, которая называла себя его матерью. Как только у этой бесстыжей язык-то повернулся, спустя такое количество лет заявилась. Дьявол!
Наташа могла выкинуть что угодно, но хотелось верить, что она наконец-то взялась за ум и подумает прежде, чем играть не по правилам!
Глава 27
Маша
Ничего, в общем-то, не предвещало. День протекал обычно: придирки Кошкиной на пустом месте, Вика, трещащая над ухом, как дятел, Егор, увивающийся рядом и рассказывающий последние классные новости. Потому я рассчитывала, что все пройдет, как обычно, тем более что на Юлию Анатольевну у меня, кажется, начал появляться иммунитет. Ее неприязненные взгляды больше меня не трогали, я научилась с этим мириться, а все недовольство, высказываемое почти каждую перемену, делила надвое.
Я ждала Сашу и старалась мыслями не распыляться, тратя энергию на недостойных. Кошкина могла болтать все что угодно ее душе. Мне, кстати, где-то глубоко было даже жаль ее. Прекрасно ведь понимала, что Юлия делает это не из-за того, что является счастливым человеком, скорее, наоборот. Ей не хватало тепла и ласки, потому она всячески пыталась отыскать это на стороне, вмешиваясь и суя свой нос в чужие дела. Неужели не видела, что Терехову на нее плевать, а вся его добродетель была направлена не конкретно на нее, а в адрес школы.
Хотелось посоветовать Юлии отделять зерна от плевел, но решила, что пока подожду с замечаниями, а то, мало ли что у ревнивой женщины на уме.
И не ошиблась, между прочим… Хотя даже не рассчитывала и не старалась, скажу даже больше: я не желала слышать то, что пришлось в итоге.
Одна из учениц забыла в раздевалке после урока физкультуры кроссовки, а вспомнила лишь о них, после возвращения домой. И чтобы она не беспокоилась, что обувь пропадет, попросила забрать ботинки.
Медленно идя по коридору, я прикидывала, как бы все провернуть и не попасться на глаза Арсению. Всю голову сломала, а все оказалось намного проще и интереснее. Физруку было не до меня в тот момент точно. Поначалу показалось, что Кошкина его просто отчитывает, до того вид у Петровича был жалок, но… прижавшись спиной к двери раздевалки, я все-таки навострила уши, молясь, чтобы никто больше не заглянул в спортзал.
— Если выгорит все, замолвлю словечко за тебя. У меня в департаменте есть знакомый, — сделала она многозначительную паузу, наблюдая за реакцией Арсения.
Тот, в свою очередь, сдвинул брови к переносице, явно не до конца понимая, к чему клонила завуч. Я тоже не сразу сообразила, потому нахмурилась, чувствуя, как любопытство подкрадывается все ближе.
— И? — спустя минуту ожил учитель физкультуры.
— Боже, — простонала Кошкина, скрестив руки на груди и закатив глаза, — дело плевое, — выдала она, — подкати к ней.
— К кому? — не догонял Арсений и я вместе с ним.
— К Брагиной, — шикнула Юлия Анатольевна.
— Зачем? — очередной его вопрос заставил Юлию скрипеть зубами, казалось, еще немного, и она затопает ногами и придушит Арсения волейбольной сеткой, но Кошкина выдохнула, сложила руки домиком и продолжила:
— Соблазни ее, черт возьми. Она же тебе нравится.
— Что прям сейчас? — сделал он шаг назад, с подозрением поглядывая на завуча.
Я аж икнула, сильнее вжавшись спиной в стенку. Ничего себе заявления, конечно. То есть в борьбе за мужика все средства хороши или чем я такое заслужила-то?! С одной стороны, это не укладывалось в голове, а с другой, ну спасибо, что Арсений, а киллер.
— Желательно. Действовать лучше резко и быстро. Пока будешь щелкать клювом, — скривила она губы, — ее кто-нибудь уведет из-под носа.
— Трудовик? — рыкнул он, сжав ладони в кулаки. — Вот гад, так и знал, что нельзя было ему рассказывать все.
— Ну, — пожала Юлия плечами, — может и он или какой-нибудь богатый мажор. А ты чем хуже?! — начала она подстрекать Петровича, — мужчина — огонь, принц на коне, — расходилась она еще больше, а я не знала, то ли плакать, то ли смеяться в голос. Это было странно и забавно одновременно.
Вовремя, конечно, моя ученица забыла кроссовки, а то вот так знать бы не знала, какие тут интриганы все.
Оставалось решить, что с этим делать. Рассказать Терехову, подыграть Арсению или послать всех к чертям и уволиться? Последнее, конечно, было не вариантом, но… необходимо подумать.
— А если она не поведется? — наконец-то озвучил он умную мысль.
— На тебя? — хмыкнула Юля. — Такого красавчика?! Брось. Но все равно лучше быть во всеоружии.
— Рестораны, свидания?
— Точно, — щелкнула она пальцами, — не теряйся. Буду ждать отчет на днях, — похлопала Кошкина Арсения по плечу и, застучав каблуками, направилась к выходу.
Я еле успела нырнуть в нишу, чтобы не быть замеченной. Юля прошла мимо, а я, сцепив зубы, сначала хотела поговорить с Арсением, но в последний момент в кармане пиджака завибрировал мобильный и мне пришлось сменить стратегический план.
***
— И куда мы едем, Арсений?
— А куда хочешь?
— М-м-м, — протянула в раздумьях, пока мы ехали в его машине без намеченного ориентира, — ну раз уж ты позвал на свидание девушку, то…
Господи, зачем я только согласилась на все это? Не самым умным решением было продолжить начатую авантюру Кошкиной на пару с ее прихвостнем Зорькиным, который пожирал меня взглядом, не веря своему счастью, что, наконец-то, я приняла его предложение провести вечер вместе.
Окей, хотели поиграть? И я не против. Посмотрим, Арсений Петрович, как долго вы будете терпеть общество Марии Брагиной.
— Сначала хочу в кино, потом — в ресторан, затем, может быть, в боулинг, бильярд.
— Бильярд? Отлично, — проговорил радостно зануда, и я практически увидела в его мыслях пошлые образы с моим оттопыренным задом поперек бильярдного стола.
Зорькин тупо соглашался со всеми моими предложениями, мимолетно бросая любопытный взгляд в глубокий разрез декольте.
А то! Я надела достаточно откровенное в некоторых местах платье алого цвета, сигнализируя красной тряпкой для быка. На голове стиль прически «и так сойдет», даже не удосужилась уложить волосы.
Под глазами размазана тушь, как после бурного секса, яркий вишневый цвет помады дополнял всему образу полнейший беспорядок и неопрятности.
Откровенно говоря, наряд выглядел вульгарным, отдавая безвкусицей. По плану мой лук должен был отталкивать Зорькина на километр да подальше, но мужчину, видимо, прельщал и забавлял вид легкодоступной, лишенной тонкости и изящества девушки.
А вот физрук, наоборот, выглядел сногсшибательно и с иголочки. Даже очки в тонкой оправе не забыл напялить на нос, что, между прочим, ему было к лицу. В общем, случилось так, что моя красная тряпка стала мишенью для Зорькина.
