— Гос-сподин прос-снулся?
Голос, заметно присвистывающий на всех шипящих, принадлежал существу в долгополой бесформенной хламиде весёленького ярко-синего цвета, из-под которой, шурша по плиткам каменного пола, выглядывал хвост. Чешуйчатый, зелёненький такой. Да и мордочка у существа была… Бертран помотал головой, с силой потёр ладонями лицо и снова посмотрел на хвостатого в синем платьице.
— Господин не уверен, — честно сказал он.
— Гос-сподин прос-снулся, — решило существо и поволокло к кровати таз и кувшин с водой, хотя Бертран предпочёл бы сначала другую посудину. И не обязательно серебряную, да ещё и с затейливым чернёным рисунком.
— Долго я спал? — спросил он.
— Полдень, гос-сподин. Пос-слать за повелителем?
— Лучше отведи меня к нему, — сказал Бертран, сообразив, что змейке, обряженной в хламиду, может и не быть известно, сколько дней господин провёл в пути.
— Как пожелает гос-сподин.
Существо помогло ему умыться, принесло одежду. Но не тот роскошный и страшно неудобный наряд, который ему от королевских щедрот выдали на свадьбу (перешив что-то из вещей его величества или кого-то из высочеств, как почему-то подумалось Бертрану), а «домашнюю», захваченную им с собой из крепости, несмотря на спешку, с которой он собирался в столицу. Здесь её успели постирать и откатать, и даже подштопать расползающийся манжет, до которого у служанок в Гнезде Грифона всё никак не доходили руки. Бертран решил, что раз теперь его дом здесь, то существо право в своём выборе, и надел поверх рубашки когда-то замшевый, а теперь местами просто кожаный, залоснившийся колет, сунул ноги в мягкие башмаки вместо сапог, одёрнул штанину и подумал, что смотрится вконец обнищавшим безземельным рыцарем, заложившим отцовский меч и доспех, и только подаренное супругом кольцо выглядит на его пальце весьма странно — широкое, тяжёлое, с еле заметной вязью какой-то полустёртой гравировки. Оно, наверное, стоило дороже всей деревеньки в Зелёном Доле. Для ценителей старинных вещей — возможно, и ещё дороже.
— Веди, — сказал он существу, и оно проворно по… поползло, наверное, вперёд. Только хвост шуршал.
Башню явно строили гномы. Как бы это ни задевало людское самолюбие, но это нехотя признавали даже те, кто за нелюдями не числил души, как и за бессловесной скотиной: никто лучше коротышек не разбирался в способах придать камню нужную форму — хоть обтёсывая его, хоть складывая. Даже обыкновенные серые базальтовые плиты, из которых был сложен пол, лежали идеально ровно и были безупречно-шестиугольной формы. В них мерцали какие-то прозрачные крупинки, отчего плиты выглядели почти нарядно, а уж на облицовку стен и вовсе пошёл розоватый мрамор. Бертран провёл ладонью по полированному камню и подумал, что вряд ли маг сам строил эту башню. Маги, конечно, не бедствуют, но чтобы настолько? И с чего-то ведь башня названа Драконьей? Неужели Сентуивиру понадобилась помощь рыцаря на случай, если законный хозяин башни проснётся и потребует назад свои владения? Правда, для дракона здешние помещения были тесноваты, но кто знает, для чего башню возвели? Вдруг для того, чтобы держать в ней пленных принцесс? Судя по обстановке — запросто.
Повелитель говорящих змей нашёлся в библиотеке. Бертран окинул долгим взглядом ряды полок с книгами и свитками, уходящие в солнечную даль (окно там, в этой дали, было огромным, хоть верхом в него въезжай… или влетай на драконе), и не сразу увидел небольшой круглый столик без всяких писчих принадлежностей, зато с фруктами и каким-то печеньем, что ли. Он, собственно, чуть на этот мантикорий столик не налетел сослепу, засмотревшись в далёкое окно и задумавшись над тем, каково закрывать его ставнями, особенно в ветреную погоду.
— Ты не поторопился встать? С твоей раной лучше бы полежать недельку.
Бертран повернулся на голос. Голос был хорош — мягкий, бархатный, глубокий. В самый раз, наверное, заклинания читать. Маг, в общем, тоже был ничего себе. Бертран, правда, предпочитал женщин, и единственным его настоящим любовником был бард-полуэльф, но молодой мужчина, идущий к нему с книгой в руке, отвращения точно не вызывал. Тем более, что брак был равным, и требовать подчинения, в том числе и в постели, формально Сентуивир не мог. На деле, разумеется, могло обернуться как угодно, но с другой стороны, зачем-то ведь барон Зелёного Дола был ему нужен.
— По дороге сюда ты обещал мне ответить на вопросы завтра, — напомнил Бертран, тоже переходя на ты. — Я только не уверен, что сегодня — это и есть то самое «завтра», — с нервным смешком добавил он.
— То самое, — заверил его Сентуивир. Он щёлкнул пальцами, что-то сказал на странном шипящем наречии, существо с змеиным хвостом поклонилось и исчезло, а хозяин башни сел за стол, положил раскрытую книгу на колено обложкой вверх, но Бертран подглядывал зря: буквы не были ему знакомы, да и вообще не были похожи на буквы. — Садись, Берт, — сказал маг (теперь рыцарь твёрдо был в этом уверен — кому ещё читать такие книги?) — Пока ждём завтрака, я тебе коротко объясню, куда ты попал, почему и зачем. И первое: я дракон. Тот самый Сентуивир, который то ли спит в своей пещере на груде золота, то ли улетел куда-то на север. Не сплю и не улетел, — он поморщился и неохотно пояснил, — просто меня прокляли.
Бертран помотал головой и с надеждой подумал, что это просто продолжается всё тот же чудной сон, навеянный зельем.
— Прокляли, — повторил Сентуивир. — И есть крошечная вероятность, что ты можешь это проклятие снять.
========== Поцелуй принца и прочие способы ==========
— Я думал, ты маг, — сказал Бертран.
— В том, что касается теории магии, — усмехнулся Сентуивир, — я подкован лучше большинства адептов Академии. Поневоле научился разбираться. Но магических способностей у меня нет — зачем они дракону?
— Да уж, — Бертран зябко передёрнул плечами. Если бы могучее крылатое существо, созданное для убийства, ещё и колдовать умело… — Но я, видишь ли, о магии знаю только то, что у разных магов сил и умений хватает на очень разные заклинания: кто-то бурю вызовет щелчком пальцев, а кто-то еле свечку зажжёт.
— Для рыцаря уже немало, — пожал плечами Сентуивир. — Правда, тех, кто может вызвать бурю, и отнюдь не щелчком пальцев, по этим самым пальцам и можно пересчитать. Причём хватит одной руки.
— Может быть, — не стал спорить Бертран. — Я к тому, что толку от меня в снятии проклятий…
— От мудрых и могучих магистров его тоже не было, — невежливо перебил его супруг. — Честно сказать, я и от тебя не жду помощи, но матушка настояла, чтобы я хоть попробовал, и я согласился. В конце концов, что я теряю?
— Ничего, — согласился Бертран, хоть и был немного задет этим равнодушным «что я теряю». — А в чём, собственно, это твоё проклятие заключается?
Сентуивир сложил пальцы домиком и помолчал, видимо, выстраивая в уме краткий рассказ, в котором и нужные подробности были бы упомянуты, и то, что человеку знать незачем, было бы аккуратно обойдено. Бертран, по крайней мере, понял его молчание так. Тоже было немного обидно, хотя и понятно: вряд ли у драконов много было оснований доверять людям. Даже тем, кто давал им клятвы в храме Матери Всех Живущих.
— Для начала немного истории, — сказал Сентуивир. — Ваши нынешние клочки кое-как возделанных земель, каждый со своим правителем во главе — это лоскутки когда-то существовавшего единого царства.
— Эльфийского, — уточнил Бертран. — В котором люди были рабами, позже слугами и наёмниками, и всё в том же роде. Настолько я историю знаю, спасибо.
— Рад за тебя, — ухмыльнулся супруг. — Ну, и за себя тоже: я боялся, что мне достанется отважный олух, еле умеющий разобрать собственное имя в королевском указе, а с тобой даже поговорить можно, не подбирая слов попроще. С полвека, пока не овдовею, будет с кем поболтать хотя бы.
Бертран проглотил сомнительный комплимент, не найдясь, что ответить на него и не выставить себя при этом тем самым отважным олухом. В общем, он просто откровенно окинул Сентуивира изучающим взором.
