проявления насилия в любой форме и считаю – ты права. У меня прежде не было ничего способного спровоцировать агрессию в отношении моих братьев. Ничего исключительно моего, что я желал бы таковым и сохранять и был бы способен за этo соперничать. А когда причина появилась возник и гнев. Я просто действовал, не отдавая себе отчета и имея только одну цель. Самоанализ показал, что в любой схожей ситуации моя реакция останется той же. Я буду защищать тебя, не считаясь с наносимым враждебным объектам вредом и стремиться сохранить тебя для себя, не предоставляя возможности выбрать кого-то еще. Последнее – однозначное насилие с моей стороны. Но я не вижу, что можно изменить в данном положении вещей.
Я резко остановилась и обернулась, но ветер продолжал швыряться снегом в лицо, вынуждая жмурить глаза, да и ответа сходу у меня не нашлось. Так что я только коротко глянула в лицо Роутэга, на котором сейчас четко читалось замешательство, разбивая маску его извечной невозмутимости.
– Что же… Я тоже не могу сказать по этому поводу чего-то толкового. - пожала я плечами и продолжила путь. - Если подумать, насилие, его степени и формы штука очень сложная, но и при этом проще некуда. Мы люди, крайне негативно тоже относимся к возможности выбора для того человека, что нам дорог и вызывает сильные чувства, ведь этот выбор может оказаться совсем не в твою пользу. Любимого ты хочешь только себе и для себя , а даже при мысли делить его с кем-то внутри все огнем гореть начинает и кислотой будто жжет. Рождается и гнев дикий и ненависть к сопернице лютая, зависть к ее удачливости, злость, что посягнула на твое. И это плохие чувства, ведь ты ее даже не знаешь и она ничего тебе не сделала, прямого вреда не причиняла, виновен в твоей боли ведь в первую очередь именно твой близкий человек, oн предал. Но любимого ненавидеть не получается, он ведь все равно часть тебя, а она – чужая, захватчица. Она вероломно смогла дать ему то, что ты не в состоянии…
Я споткнулась, осознав куда меня занесло в этих размышлениях вслух и тряхнула головой.
– В общем, чувства это не та территория, где все подчиняется логике и рациональности. – свернула я тему,толкая дверь в сарай. - Я пока не вижу проблемы в твоем этом нежелании предоставлять мне свободу выбора партнеров. Если что-то измениться – я тебя извещу.
Из сарая пахнуло влажным теплом, запахом сена и навоза. Козы мигом подорвались со своих лежанок, заблеяли приветственно, вставая передними ногами на края перегородки и шпыняя друг-друга рогами. Куры тоже завозились, заквохтали, сонно щурясь на свет лампы с насестов за решетчатой стенкой. А у меня внезапно руки опустились и в груди защемило, да так сильно, что глаза заслезились.
– Элли? - окликнул меня вставшую столбом Роутэг.
– Как же они? - спросила его и голос жалко сломался. - Они же без меня не выживут. Даже выгони сейчас на свободу, oни же не дикие звери,им сразу смерть. Ни еды сами добыть не умеют, ни от хищника спрятаться-отбиться. И с собой не утащить, им же котиться скоро, в весну козлята крошечные будут. И из кур какие там путешественницы. Мне что же,их самой убить,чтобы на произвол судьбы не бросать? И так и так выходит смерть.
– Но ведь данные виды животных изначально одомашнены и разводятся людьми с целью получения пищи. Разве нет? Почему же ты так эмoциональнo реагируешь? Я много раз видел, как ты убивала таких же копытных, либо птиц на охоте и не испытывала страданий.
– Тех же, да не тех. - вздохнула я. - И не проси объяснить пожалуйста сейчас. Просто это разные вещи и вcе тут. Да, по факту и те и другие – всего лишь источники пищи. Но по сути… Козы и куры у нас живут, сколько себя помню и ни мой отец, ни я никогда не забивали дойных и несушек на мясо, даже когда старели или долго не удавалось добыть дичи. Это вроде как неблагодарность что ли. Козлы лишние, петухи – другое дело. Но себя сразу настраиваешь не привязываться и не проникаться,имен не даешь. Опять нелогично и непонятно?
– Не логично. Но я кажется понял. – после краткого раздумья ответил Ρоутэг.
Я намеревалась забраться по лестнице на чердак, чтобы сбросить сена и веников, но Роутэг переставил меня от ее подножья и буквальнo взлетел наверх, невольно заставив восхититься нечеловеческой ловкостью. Скинул нужное, руководимый моими командами , а когда взялась раздавать по кормушками, то наблюдал за мной очень внимательно и даже как будто взвешивал пучки сена и сухих веток, на которые я все делила при раздаче. Такого же пристального внимания удостоилось и кормление кур , а после он быстро принес воды из колодца и наполнил поилки.
– Данные действия по обслуживанию пищевых потребностей животных производятся дважды в сутки?
– Да. Утром и вечером. И раз в несколько дңей я досыпаю подстилку по мере ее загрязнения , а потом весной устраиваю большую чистку. Зимой смесь помета и соломы образовывает так называемую глубокую подстилку, что медленно перепревая,излучает тепло внутри, согревая обитателей сарая, а потом становиться замечательным удобрением, полежав в компостной куче годик-другой. На этом добре овощи прут ого-го как! – увлекшись объясняла я ему и снова осеклась.
Какая к чертям весна, Элли? Какое удобрение, через год-другой?! Ничего этого уже не будет, уж не здесь в ските, где я родилась и выросла. Сердце сжалось и на мгнoвенье обросло льдом от страха перед неведомым будущим, но я тут же мотнула головой, гоня прочь эту трусливую эмоцию. Выбора нет, решение принято, будет, что будет, нечего трястись или слезами давиться раньше времени.
– Элли, скажи, разведение данных животных, работы по возделыванию земли и выращивание съедобных видов растений является действиями с исключительно практическим смыслом?
– Что?
– Они источники питания?
– Да.
– Если в продуктах питания не будет недостатка, у тебя будет потребность в продолжении подобных ежедневных и сезонных манипуляций?
Мне опять понадобилась краткая пауза, чтобы понять его вопрос.
– Смогу ли я ничего не делать при обилии пищи? Не знаю, я ведь никогда не жила вне этого всего. Но мне кажется вряд ли. Куда девать тогда прорву свободного времени? По мне,так от безделья и рехнуться недолго.
– Понял. - кивнул эсретан, хмурясь, как если
