– Я работаю, – сделал он попытку возразить, и напрасно.
– Работаешь?! – недобро усмехнулась она, повышая голос. – Чем, членом? Выбрал себе роль дежурного кобеля на фирме. Это твоя основная работа?! За это тебе деньги платят?!
– Да… нет… я… действительно… работаю… Кто это вам сказал? – начал канючить он, чувствуя, что она настроена агрессивно.
– Да знаю я все! За дурочку, что ли, меня держишь? Прекрасно мне известно о твоих шашнях с сотрудницами. Одна, другая, третья… Да и бога ради, кто против?! Личное дело каждого. Только ты почему-то решил, что это и есть твоя основная работа. Так, да?!
– Ну почему? Я…
– Послушай! – жестко перебила она этого обнаглевшего бездельника. – Я тут с тобой не собираюсь пререкаться. Мне все это на хрен не нужно. Не умеешь работать – до свидания! Понял?
– Не увольняйте, прошу вас, – жалобно заныл он, осознав серьезность ситуации. – Все, что хотите, только не это. Я умею работать.
– Чем, членом? – вновь криво усмехнулась она. – Он у тебя основной рабочий инструмент? – ей вдруг захотелось поиздеваться. – Или я что-то недооцениваю? Может, покажешь?
– Ч…что, ч…член? – покраснев, стал заикаться со страху влипший в историю бедолага.
– Ну да! – ей даже смешно стало от вида его вытянувшейся физиономии. – Посмотрим сейчас, имеет смысл держать тут тебя или нет, – ехидничая, она выкатила из-за стола рабочее кресло и уселась, словно в цирке, ожидая представления.
– В…вы серьезно? – не верил он своим ушам, надеясь, что она шутит.
– Конечно, серьезно! Надо же взглянуть на твой рабочий инструмент, коли ты им, в основном, трудишься, – развалилась она в кресле с циничной улыбочкой. – За что я тебе тут зарплату плачу? Давай, давай, не тушуйся, а то завтра же на улицу вылетишь!
Потупив глаза, он приспустил штаны. Член у него был довольно-таки средних размеров (а может, просто сжался от страха). Зрелище было, конечно, жалкое, но ей все это издевательство нравилось, надо же было как следует проучить такого бездельника.
– Ну и чего?.. – вошла она во вкус, подтрунивая над ним. – Не вижу ничего особенного. Думаешь, надо тебя тут держать? Стоит он у тебя по три часа, что ли?
– У меня… язык, – чуть слышно промямлил сотрудник.
– Что «язык»? – не поняла она.
– Языком умею хорошо работать… – смущаясь, не поднимал он глаз. – Куннилингус… очень хорошо… делаю.
– И что?.. – недоуменно хмыкнула она. – Ради этого я должна тебя тут держать, лентяя?! Ты там кого-то лижешь, а у меня планы горят! Мне-то что твой язык?
– Давайте покажу, – шмыгнул он носом, стыдливо подтягивая штаны.
– Сдурел, что ли?! – она даже поперхнулась воздухом от такой его наглости.
– Вам понравится, – и он облизнул губы. Ярко-красное жало длинного языка невольно бросилось ей в глаза… Куннилингус она вообще-то любила, и мысль вдруг показалась интересной… неожиданно для нее самой.
– Оп-па! – невольно вырвалось у нее. – Ни-фи-га себе! А ну-ка еще раз покажи.
Сильно высунув язык, он, демонстрируя, поиграл им перед ней. Часто-часто подрагивая, извивающийся язык поражал своей длиной и упругостью. Да, именно упругость почему-то сходу обращала на себя внимание. В ней чувствовалась и сила, и выносливость одновременно, что было очень впечатляюще. Она вдруг осознала это, удивляясь собственной реакции.
– Хотите потрогать? – подошел он к ней ближе и вновь высунул язык.
– Ну… да, – ее рука сама потянулась к этому жалу, уж больно необычным был экспонат.
Тронув его, она вдруг почувствовала, что начинает возбуждаться. «Сдуреть можно!» – одернула она сама себя, брезгливо вытирая пальцы платком и лукавя. На самом деле язык на ощупь был приятно теплым и нежным.
Такая игра ее эмоций не осталась незамеченной. Видно, этот проходимец хорошо знал женщин, и, опустившись перед ней на колени, он преданно заглянул в глаза.
– Я не знаю почему, но многим очень нравится мой язык. Он нежный, умелый, страстный, выносливый. Я знаю, как доставлять удовольствие женщинам. Вот, смотрите, как я умею делать.
И, снова демонстрируя свои способности, он поиграл перед ее носом своим изощренным в любовных делах инструментом. Вне всяких сомнений, это было впечатляюще! Наверное, кролик, сидя перед удавом, так же загипнотизировано смотрит на его жало, по крайней мере, у нее в голове мелькнула именно такая ассоциация.
– Ну… знаешь!.. – поднялась она с кресла, все еще пытаясь сдерживать себя, НО мысль о том, что надо бы лично убедиться в способностях такого сотрудника, все назойливей сверлила ей мозг. – Язык у тебя, конечно… но… работа прежде всего.
– Постойте! – не вставая с колен, придержал он ее рукой. – Работа ведь тоже может быть разной. Да и одно другому не мешает. Вы только немного попробуйте. Вам очень понравится, увидите. Я уже чувствую ваш аромат, – и он облизнулся, заискивающе глядя на нее снизу.
Юбка у нее в этот день была короткой, и она действительно почувствовала, что начинает намокать. Похоже, у этого бездельника было еще и идеальное обоняние, ведь она стояла совсем рядом, а он по-прежнему сидел на полу.
– А давай! – вдруг вырвалось у нее, и она сама потом удивлялась, как вдруг решилась на ТАКОЕ (не жалея, впрочем, об этом). – Надо же действительно проверить твои способности. А то уволишь хорошего сотрудника невзначай… – и, приспустив трусики, она наклонилась, вставая к нему спиной.
…Она стояла с задранной юбкой, опираясь руками о сиденье рабочего кресла, и ноги у нее подгибались. Сладкий шар стремительно расширялся внизу ее живота, а воздух в кабинете становился все более плотным…
Бестолковый сотрудник старательно доказывал ей свою незаменимость, сидя на полу сзади и умело действуя языком. Увольнять его уже не хотелось…
Этот ее день рождения они решили отметить с мужем вдвоем, романтично, без всяких гостей или родственников. Сначала хотели посидеть в ресторане, а потом переместиться домой, где продолжить все при свечах; она специально к этому подготовилась, давно они не устраивали по-настоящему романтические вечера.
Ресторан они также выбрали очень камерный и запрятанный в глубине города. Обычно там было мало народу в будние дни, что, собственно говоря, и требовалось.
И вот, сидя в углу зала за самым уютным столиком, она ждала мужа, просматривая пока меню. У него внезапно наметились какие-то важные переговоры, и они договорились встретиться уже здесь. Она взглянула на часы: муж опаздывал уже на целых двадцать минут. СМС-кой он сообщил ей, что вот-вот выезжает, слезно извиняясь при этом.
«Дела есть дела, – вздохнула она, стараясь не злиться. – Ну, произошла накладка, что поделаешь, подожду».
