Через некоторое время мы заехали в дачный поселок. Андрей подъехал к двухэтажному деревянному домику. Вокруг было пустынно и безлюдно. Дачный сезон давно закончился, и на участках царило запустение. Где-то вдалеке лаяли собаки. Голые ветви деревьев одиноко вырисовывались на лунном подсвеченном небе. Темные окна домиков укоризненно взирали на нас. Я поёжилась. Здесь было неуютно, я чувствовала себя вторгшейся в чужой запустелый дом, где призраки хозяев выживали любого путника.
Макс пожал руку Андрею и тот уехал, лукаво подмигнув мне. Я растерянно смотрела, как Макс открывает ключом проржавевшую калитку. Через голый промерзший участок мы прошли к дому.
Макс открыл входную дверь и, включив фонарик на телефоне, пропустил меня вперед, освещая дорогу. Домик был небольшой, но уютный. На первом этаже была расположена большая гостиная с печкой и кухонной зоной, на втором — две спальни.
Парень достал из шкафа свечи и, расставив их по всей гостиной, зажег. Затем он с помощью угля и газеты растопил печку и закрыл ее заслонкой. Треск огня сделал комнату более жилой и теплой. Я, кутаясь в куртку, присела на диван.
Макс хорошо ориентировался в этом доме, видно было, что он уже не раз здесь был. Я некстати вспомнила про домик на Алтае, в котором Макс жил с Маней. "Нет, — выдохнула я. — Я не позволю себе испортить эту ночь подозрениями и ревностью. Не важно, что было в прошлом, главное, что сейчас, в настоящем!"
Я улыбнулась Максу, который подошел ко мне с теплым пледом. В другой руке он держал бутылку вина.
— Вот ты и попалась, — хищно улыбнулся парень.
Глава 29. Откровенно
Укрыв меня пледом, Макс занялся бутылкой вина. С помощью старого штопора он открыл ее и разлил ароматный напиток по фаянсовым чайным кружкам. Улыбнувшись, я взяла свой стакан. Макс с огромными цветастыми кружками в руках смотрелся очень мило.
Я глотнула красного вина. Терпкий напиток прохладной волной спустился по желудку. Странное состояние овладело мной. Как будто я до конца не проснулась и витала где-то между сном и явью. Мистическое место, глубокая ночь, улыбающийся таинственный Макс — всё создавало какую-то сюрреалистическую реальность. В этом параллельном мире можно пить вино из огромных кружек на заброшенной даче при свечах, можно притянуть Макса к себе, не оглядываясь по сторонам. В этом сне потрескивающая печка едва ли сравнится с жаром наших молодых разгоряченных тел.
Прислушиваясь к тоскливому завыванию ветра за окном, скрипу обветшалого домика, треску огня в печи, я почувствовала себя невыносимо счастливой. Как бывает иногда, до слез, до возвышенного катарсиса. Когда весь мир сужается до одной комнаты. И ты абсолютно свободен от человеческой суеты, проблем, гнева, обиды… Есть просто ты и он. Человек, которого ты принимаешь безоговорочно, со всеми недостатками, со всем его прошлым.
Он здесь рядом, на старом диване. Его нежный восхищенный взгляд делает тебя особенной. Он заставляет тебя дышать глубже, жить ярче, любить проникновеннее, становиться свободнее.
Я пила вино и через опущенные ресницы любовалась Максом. Он подкинул угля в печку, переставил несколько свечей поближе к дивану и сел рядом со мной. Поставив наши кружки на столик, парень рывком посадил меня к себе на колени. В наших куртках мы были неповоротливыми, непромокаемая ткань оглушительно шуршала. Я потянула замок на своей куртке, чтобы снять ее, но Макс нежной рукой остановил меня.
— Подожди, пока комната прогреется, — шепнул он мне, щекоча дыханием за ухом.
Ошалелые мурашки побежали вдоль позвоночника. Я прикрыла глаза и обняла Макса за шею. Постылые куртки не позволяли ощутить друг друга кожей, создавали вокруг наших тел вакуум. И мы со всей горячностью и накопленной страстью накинулись друг на друга в поцелуе. Губы покалывало, как от электрического разряда. Макс бережно и крепко прижимал меня своими сильными руками, поглаживая сквозь толстую ткань спину, бёдра, руки, плечи.
Чувствуя головокружение, я отдавалась жадным поцелуям. Глубокие затяжные ласки сменялись неторопливым нежным захватыванием мягких губ. Короткая передышка, чтобы отстраниться, беззащитно посмотреть друг другу в глаза, и снова торопливые ласки искусанных губ. Мы целовались до головокружения, до звона в ушах. Снова и снова судорожно искали губы друг друга и упивались болезненным томлением в возбужденных телах.
Не в силах больше выносить эту пытку, я рванула замок на куртке Макса. Мне было уже все равно, что в комнате холодно, что мы сидим на чужом скрипучем диване. Я дошла до предела и хотела только одного — сгореть в огне моего мужчины, забыться в его руках, в его резких мощных движениях, в его лихорадочном дыхании и неконтролируемых звериных стонах.
Мы нетерпеливо стягивали друг с друга куртки, кофты, футболки, лифчик… "Боже, зачем столько одежды!", — мелькнуло у меня в голове, а дальше — провал. Ни мыслей, ни слов, ни стыда…
Мы стремились друг к другу до боли в натянутых мышцах. Стылый воздух холодил разгоряченную влажную кожу. От этого ощущения стали еще острее, еще запредельнее. Мои острые соски царапали тело Макса. Я села на него сверху, перекинув ногу через его колени. Из одежды на нас оставались только спортивные штаны. Но мне не хватало сил оторваться от мужчины, чтобы убрать последнюю преграду.
Наклонив голову, я до одури целовала Макса. Сходя с ума, зарывалась пальцами в его волосы, ногтями проходилась по шее, не сдерживаясь, царапала развитые плечи. Издавая низкие сексуальные стоны, Макс грубо ласкал мою тонкую спину, заставляя прогибаться и извиваться в его руках. Я болезненно сглатывала, хватая ртом сухой воздух.
Положив обжигающие ладони на мои ягодицы, мужчина еще ближе притянул меня к себе. Горячими голодными губами он спустился к моей шее, заставив чувственно запрокинуть голову. Я ощущала внушительное возбуждение Макса, и это сносило мне крышу. Медленно и откровенно я начала совершать бесстыдные движения бедрами, чувствуя, как мужчина теряет последний контроль.
Он тяжело дышал, руками сжимая мою попу. Жаждущими губами он нашел мою грудь и начал терзать ее, обхватывая губами, посасывая, дразня языком, оставляя на тонкой коже следы зубов. Мы упивались друг другом. Воспаленное дыхание разносилось по всей комнате.
Макс подхватил меня и повалил на диван, нависнув сверху. Я вскрикнула, он тут же накрыл мои губы своими, безжалостно вторгаясь языком. Я мычала, выгибалась, царапала широкую напряженную спину.
Оторвавшись от меня, Макс нетерпеливо стянул свои штаны с бельем, и, обжигая взглядом, одним движением сдернул мои спортивные брюки. Я бесстыдно развела колени и за руку потянула мужчину на себя. В животе всё выкручивало от предвкушения.
— Как же я хочу тебя… — обжигающий шепот Макса был подобен взрыву.
Его черты заострились, сделав похожим на опасного хищника, глаза лихорадочно блестели, на шее судорожно билась жилка, выдавая его зашкаливший пульс.
Я обвила мужчину руками и ногами, приподнимая бедра. Наши тела были безупречно подогнаны друг под друга. Каждый мой изгиб был идеален для его рук, скользящих движений, горячных губ. Макс, возбужденный до предела, завис надо мной, помедлил долю секунды, наслаждаясь моей истомой, и уверенно, до конца, вошел в меня. Я всхлипнула от разрывающего меня наслаждения. Каждую мою клеточку охватила нарастающая дрожь. Невыносимый кайф лавой разносился по жилам. Я стонала, почти кричала под Максом. Я растворилась в этой пыльной комнате, в этом мужчине, в своих нереальных, запредельных ощущениях.
Макс мучал меня мощными безжалостными толчками. Я издавала сладостные звуки, хрипло, без стеснения, шептала бесстыжие слова. Мужчина беспорядочно целовал меня, слизывал пот с груди, подрагивающей рукой гладил по волосам. Я металась под его тяжелым телом, чувствуя, как наслаждение нарастает, концентрируясь внизу живота.
Тело невыносимо потяжелело, и, выгнувшись, я в сладкой судороге сжалась вокруг Макса. Мужчина глухо зарычал, уткнувшись мне в шею, и длинным движением вжал меня бедрами в диван. Мне не хватало воздуха. Всё мое тело пульсировало. В сладостной неге мы впились друг в друга порочным, соленым от пота поцелуем.
