Дамир накрывает губами мой бесстыдно торчащий сосок, жадно втягивает его, облизывает, касание его языка отдаётся лихорадочным спазмом между ног. Я снова на грани страха и смущения, потому что ощущаю, как влажно внизу. Моё бельё промокло, а ведь мы даже не приступили к главному. Боже, так действительно бывает?
— Дамир, пожалуйста… Я больше не могу… — прошу его, невразумительно шепчу, молю, требую.
Шаг назад, и ноги упираются в кровать. Я ложусь на неё, чуть приподнимаюсь на локтях, чтобы рассмотреть Дамира. Он раздевается, и освещения в комнате уже достаточно, чтобы полностью его видеть. Он стаскивает чёрные боксеры, и мои глаза округляются от смеси восторга и волнения. Вчера я не ошиблась. Его член большой. Длинный, идеально ровный, с набухшей розовой головкой.
Во рту много слюны, которую я тут же сглатываю. Дамир самодовольно улыбается, заметив мой восхищённый взгляд, и нависает сверху. Вдавливает моё тело в кровать, врывается языком в приоткрытый рот, пьёт меня до дна, иссушает и возрождает к жизни. Я трогаю его везде, где только могу дотянуться, извиваюсь, царапаю ногтями его спину и снова прошу, прошу, прошу.
— Боже, Дамир, — ахаю я, когда он сдирает с меня трусики и трогает там, где невыносимо пульсирует.
Краснею, когда его пальцы с влажным звуком погружаются в меня, наполняют изнутри, надавливают на какую-то точку, отчего я дрожу, задыхаюсь, кричу и снова умоляю. Я на грани взрыва, но не хочу, чтобы всё случилось так быстро.
Дамир отодвигается, по характерным звукам понимаю, что он надевает презерватив. Меня колотит и трясёт от возбуждения, перед глазами расплываются цветные пятна, огненными вспышками сводит низ живота.
— Не терпи, говори, если что-то будет не так, — шепчет на ухо Дамир, а потом я ощущаю это — давление латексной головки между ног.
Неотрывно смотрю в его глаза, когда он заполняет меня, сантиметр за сантиметром проникает дальше, глубже, до самого предела. Воздух покидает лёгкие, изо рта вырывается то ли стон, то ли всхлип, а тело превращается в натянутую струну. Он большой, мне туго, непривычно и даже немного больно. Но это сладкая боль, ни с чем не сравнимая. Я готова терпеть её вечно.
Дамир целует меня и совершает первый толчок. Я протяжно мычу в его рот, вонзаюсь ногтями в плечи. Мне невыносимо хорошо. Болезненные ощущения уходят на второй план, а ещё через пару толчков и вовсе отступают. Не могу отвечать на поцелуй, не могу дышать, думать, жить. Верчу головой, жмурюсь, всхлипываю, забываю о том, кто я и что происходит. От каждого движения внизу сильнее закручивается спираль, хлюпающие звуки заполняют комнату, а перед глазами всё ярче вспыхивают разноцветные салюты.
Пальцы Дамира на моих губах, я чувствую вкус его кожи, дурею, схожу с ума. Его горячее дыхание щекочет висок, зубы кусают мочку уха. И я взрываюсь. Тело бьётся в сильнейших конвульсиях, снопы искр брызжут в глазах, реальность распадается на мелкие кусочки, и собрать её воедино я не могу. Кричу и царапаю спину Дамира, а когда через несколько мгновений он начинает двигаться грубо, мощно, невыносимо глубоко — я снова стону, теряя себя. Второй оргазм оказывается дольше и слаще первого. Я даже не знала, что так бывает.
Хриплый стон возвещает о том, что Дамир тоже достиг пика. Я улыбаюсь. Интуитивно чувствую, что ему понравилось быть со мной, что он еле сдерживался и сорвался только в самом конце. Мне не было страшно или больно. Наоборот, я впервые потеряла всяческий контроль над своим телом. И впервые испытала оргазм от проникновения.
— Сегодня день открытий, — со сдавленным смешком говорю я, уткнувшись лбом в плечо Дамира.
— И каких же?
— Не подозревала, что бывает настолько… волшебно и сильно. Будто в сказку попала.
Дамир тянет меня вверх, вынуждая лечь на него. Через полуопущенные ресницы я вижу его сияющую улыбку. Он обхватывает мой затылок и впивается в мои губы всё тем же голодным поцелуем. Словно мы не занимались только что сексом, и он по-прежнему безумно меня хочет.
А если это действительно так? Начинаю ёрзать на нём, и сразу же ощущаю всю твёрдость его намерений. Задрожав от восторга и острого прилива возбуждения, я страстно отвечаю на поцелуй.
И пусть весь мир подождёт.
31
Улыбка не сползает с лица, пока я принимаю душ. Намыливаю тело гелем, которым пользуется Дамир, и с удовольствием думаю о том, что буду пахнуть им, своим новым мужчиной. Наверное, я забегаю вперёд, но по-другому, увы, не умею. Для меня секс — это очень серьёзно, и в мыслях я уже строю воздушные замки. Вот мы с Дамиром ужинаем в ресторане, а потом едем к нему домой и занимаемся сексом. А вот он зовёт меня в кино или на скучное светское мероприятие, представляет друзьям и родственникам, называет своей девушкой.
Сердце трепещет в груди, глаза влажнеют. Я слишком романтичная и наивная, а ещё безумно тороплю события. Вчера рассталась с Назаром, а сегодня мечтаю о другом мужчине. Но ничего не могу с собой поделать. Мы ведь переспали, это должно что-то значить!
Мне и смешно, и плакать хочется. Головой понимаю, что секс ничего не значит, многие люди занимаются им без всякого подтекста, просто ради удовольствия. Это я мозгами двинутая, раз считаю обычный физиологический процесс чуть ли не главным проявлением чувств. Нужно поумерить пыл, вспомнить, как я радовалась свободе, и ни за что на свете не показывать Дамиру свою уязвимость. Даже если он скажет, что это был секс без обязательств, я справлюсь. Будет больно и обидно, но главное — чтобы меня не уволили, а с остальным можно смириться.
— Кофе будешь? — спрашивает Дамир, когда я робко захожу на кухню. Он осматривает меня с ног до головы и недовольно хмурится.
— Да, буду.
Пока Дамир возится с кофемашиной, я достаю телефон и открываю камеру. Внимательно разглядываю себя, но никаких изъянов не нахожу. Лицо бледнее обычного, но зато глаза горят, словно я с утра выпила что-то алкогольное. Наверное, так выглядят девушки, которые получают удовольствие от секса. Я-то думала, что просто не подстроилась к Назару, а на самом деле он был не моим мужчиной, мы не совпадали на всех уровнях.
Я кладу телефон на стол, дальше осматриваю себя. Вроде всё в порядке. Почему же Дамир так странно на меня реагирует?
— Спасибо, — смущённо улыбаюсь, принимая чашку кофе из его рук.
Он садится напротив, но ничего не пьёт. Продолжает сканировать меня пристальным взглядом. От накатившей вдруг робости я с трудом пью горький напиток, обжигаю губы, неловко ёрзаю на стуле.
Секс у нас был восхитительный, но вот возбуждение прошло, мир вновь обрёл чёткие очертания, и меня захлестнули противоречивые эмоции. Неловкость, волнение, страх, слепая надежда. Не знаю, куда деть руки, не могу протолкнуть кофе внутрь, каждый глоток — это мучение, тем более когда Дамир продолжает пытать меня своими карими глазами.
— Что-то не так? — ставлю чашку на стол, с вызовом смотрю на него, чуть задрав подбородок. Пусть уже рубит правду-матку, а не глазеет, недовольно нахмурив брови.
— Сегодня у тебя выходной, — произносит он не то, чтобы сухо, но всё же слишком официально. Будто вернулся в статус моего начальника.
— Почему? Рабочий же день, — растерянно бормочу я, от страха губы начинают дрожать.
Это такой тонкий намёк, что он больше не нуждается в моих услугах и совсем скоро уволит? Я готовила себя к подобному сценарию, но всё же оказалась недостаточно сильной, чтобы стойко принять поражение.
— Для начала тебе нужно переодеться, — он выразительно смотрит на моё платье.
Неужели он недоволен моей одеждой? Хотя… Это платье купил мне Назар, как, впрочем, и половину гардероба.
— Это не займёт много времени.
— А остальные хлопоты?
— Вы имеете в виду переезд?
Я осекаюсь, но перемотать назад время невозможно. После трёх оргазмов, после того, как я кричала, стонала и извивалась под Дамиром, я вдруг обращаюсь к нему на «вы». Какой же абсурд!
