Мистер Крауч вышел из глубокой задумчивости.
- Да, - рассеянно кивнул он, - инструкции. Да... первое задание...
Гарри устремил взгляд на мистера Крауча, как и все прочие, в ожидании инструкций, и подумал, что вид у того совсем больной. Под глазами пролегли глубокие тени, морщинистая кожа на лице со времени чемпионата мира истончилась и приобрела какой-то бумажный нездоровый оттенок.
- Первое задание имеет своей целью испытать вашу отвагу, и поэтому мы не скажем, в чём конкретно оно будет заключаться. Храбрость перед лицом неизвестности есть очень важное колдовское качество... очень важное...
«Что его заедает, как пластинку?»
- Первое задание состоится двадцать четвёртого ноября в присутствии всех школьников и судейского жюри. При выполнении заданий Турнира чемпионам не разрешается просить помощи в каком бы то ни было виде или принимать таковую от своих преподавателей. Первое испытание чемпионы встретят, вооружённые исключительно своими волшебными палочками. Информация о втором состязании будет получена вами по прохождении первого. Также вследствие того, что участие в Турнире отнимает много времени и сил, чемпионы освобождаются от сдачи экзаменов.
Мистер Крауч повернул голову к Дамблдору:
- Я ничего не забыл, Альбус?
- Вроде нет, - отозвался Дамблдор, смотревший на мистера Крауча с некоторым беспокойством. - Ты уверен, что не хочешь остаться на ночь в Хогвартсе, Барти?
Снейп сжал губы - Гарри сначала краем глаза уловил мимолётное движение и только потом собразил, что это было.
- Нет, Альбус, мне необходимо вернуться в министерство, - отказался Крауч. - У нас сейчас очень трудное, такое напряжённое время... Пришлось оставить за главного юного Уэзерби... он проявляет большое рвение... по правде говоря, слишком уж большое...
- Может быть, по крайней мере, выпьешь чего-нибудь перед дорожкой? - предложил Дамблдор.
Снейп явственно слегка позеленел - Гарри стоял к своему декану ближе всех и только поэтому заметил. Правда, он так и не понимал, что именно в невинном разговоре так действует на зельевара.
- Да ладно тебе, Барти! Я вот остаюсь! - с энтузиазмом воскликнул Бегмен. - Ты пойми, всё самое важное происходит здесь и сейчас, а ты - министерство, министерство...
- Я так не думаю, Людо, - сказал Крауч, и в его голосе засквозили нотки былой безапелляционности.
- Профессор Каркаров, мадам Максим, не желаете по рюмочке перед сном? - любезно осведомился Дамблдор.
«Надраться с горя ему не с кем, что ли?»
Но мадам Максим уже положила руку на плечо Флёр и повела её прочь из комнаты. Гарри слышал, как они, выходя за дверь в Большой зал, быстро-быстро говорят по-французски. Каркаров поманил Крама, и они тоже вышли, но молча. На пороге Олег обернулся и послал Гарри ободряющую улыбку. Кажется, золотоглазый дурмстранговец действительно поверил, что Гарри не бросал в Кубок треклятую заявку.
- Гарри, Седрик, я думаю, вам тоже пора возвращаться в свои гостиные, - директор говорил обычным тоном, но его глаза могли без дополнительной магической помощи замораживать воду.
- Да, господин директор, - дисциплинированно отреагировал Седрик и потянул за рукав всё ещё ошеломлённого всем произошедшим Гарри. - Пойдём, не тормози.
В Большом зале было пусто и тихо; шаги всего двух человек гулко отдавались по каменному полу.
- Скажи только, как ты сумел бросить заявку в Кубок? - Седрик нарушил молчание только тогда, когда они подошли к лестнице.
- Я её туда не бросал, - Гарри почувствовал себя чрезвычайно усталым. Сколько раз ещё он услышит этот вопрос? Сколько раз он прочтёт это в неприязненном взгляде? Сколько ему ещё доказывать, что он не тот верблюд, что нагадил у всех на дороге?
Седрик остановился и подцепил Гарри двумя пальцами за подбородок, заставив посмотреть в глаза.
- Правда?
- Правда, - досадливо выплюнул Гарри. - Какая тебе разница?
- Я просто хотел знать, - серьёзно сказал Седрик, убирая руку. - У всех о тебе разное мнение…
- И к какому же ты склонился? - поинтересовался Гарри скорее из вежливости, чем из любопытства.
- Я составляю своё собственное, - Седрик подмигнул Гарри.
- И каковы первые результаты?
- Мой двоюродный брат, - заговорщически сообщил Седрик, - которому сейчас восемь, растёт таким же милым и хамоватым. Правда, глаза у него серые, как у меня - это между вами главная разница.
- Твой двоюродный брат? - Гарри показалось, что он что-то пропустил.
- Ну да. Не в капусте же меня нашли, у меня полно родственников, - улыбнулся Седрик. - Серьёзно, вы одинаково ершистые.
- И ты сравниваешь меня со своим братом? - недоверчиво уточнил Гарри. - Я же слизеринец, змееуст и вообще псих опасный…
- Псих - это когда по вечерам споришь с Мерлином о том, что делал слон, когда пришёл Наполеон. У тебя, кажется, до этого ещё не дошло.
Создавалось странное ощущение, что Седрик относится к нему непредвзято и считает нормальным человеком. Вот только с чего бы это?
Гарри сощурился.
- Пока нет… как дойдёт, обязательно тебе об этом расскажу.
- Договорились, - тёмно-серые глаза озорно блестели, и Гарри помимо воли задумался о том, что было бы, имейся у него нормальный брат.
Не такой, как Дадли.
А, например, такой, как Седрик.
Вот только хрен ли Диггори так глупо шутит? На радостях, что стал чемпионом, говорит, не думая? Эйфорический бред, что-то вроде…
- Вот и отлично. А тебя там не заждались хаффлпаффцы, готовые качать на руках? - ненавязчиво намекнул Гарри.
- Тебя не любят в Слизерине, да? - спросил Седрик вместо ответа.
- Могу только повториться, Диггори - а тебе-то что за дело?
Седрик покачал головой.
- Это любимый вопрос Кевина.
- Кевина?
- Это тот мой двоюродный брат.
- А.
- Удачи тебе, - Седрик махнул рукой на прощание и быстрым шагом направился к своей гостиной.
Гарри долго смотрел ему вслед.
Не любят. Совсем.
И можно было только догадываться о том, что думают слизеринцы по поводу «вечного выскочки Поттера», отхватившего себе звание четвёртого чемпиона; впрочем, догадываться вполне уверенно.
Глава 7.
Сколько было уже боли, сколько,
Горько каждый день, так странно горько,
Но только роли не изменишь, и только…
Сколько будет ещё боли, сколько…
«Lumen».
- Привет, Потти, - Слизерин почти в полном составе ждал его в гостиной. - А мы тут обсуждаем твоё чемпионство, радуемся за тебя…
Малфой безбожно кривил душой. Видно было, насколько он в ярости; не требовались никакие особенные эмпатические способности, чтобы это узреть.
- Как мило с вашей стороны, - Гарри остановился у входа в гостиную, нащупывая палочку в кармане. - Я даже и не ждал… а где же сливочное пиво и шоколадные лягушки?
