– Пока нет, но не прочь попробовать. Правда, насчет дельтаплана и парашюта сомневаюсь, но на воздушном шаре полетала бы с удовольствием.
– В Серенгети организуют сафари на воздушных шарах. Отправляются на заре, как раз когда просыпаются животные. Уникальные ощущения. А самое потрясающее – парить над птичьими гнездами. Птицы совсем не пугаются, а просто с любопытством смотрят на тебя.
– Ричард… Зайдешь на минутку?
– Конечно.
Они вошли в ее комнату, и Луиза включила свет.
– Садись. Хочешь кофе?
– Спасибо. Я сам сварю.
Луиза опустилась в кресло и в раздумье следила за ним.
– В чем дело? – спросил он, ставя перед ней чашку кофе. – Ты такая серьезная.
– Я просто подумала.., не знаю, ответишь ли ты… В общем, такая одержимость Африкой очень необычна для австралийца. Может, были какие-то особые причины? Твое воспитание или… Как это случилось?
Ричард недоуменно взглянул на нее.
– Об Африке говорят, что, если уж она въелась в кровь и плоть, от нее не избавишься.
– Я знаю. Я читала Карен Бликсен, но ее знакомство с Африкой произошло случайно.
– Да, она последовала за мужчиной, за которого потом вышла замуж… У меня лично все началось с того, что я хотел доказать отцу свою независимость и самодостаточность. И потом, его всегда раздражало любое проявление творческих наклонностей, а мама, наоборот, поощряла меня.., она художница, и очень хорошая, правда, временами несколько эксцентричная.
– Ты говорил, что отец не одобрял твой выбор, однако…
– Это совсем другое, ты хотела сказать?
– А разве нет?
– Конечно, и во многих отношениях, но, поскольку и в фотографии, и в режиссуре научные знания и технологии соединяются с творчеством, для отца моя профессия сродни рисованию. Он был бы счастливее, если бы я занялся разведением овец, или банковским делом, или юриспруденцией на благо империи Муров.
– Ты нарочно выбрал профессию с риском?
– Пожалуй. Мне было двадцать три, и отцу все еще удавалось бесить меня.
– Тебе было всего двадцать три, когда ты начал снимать фильмы о дикой природе? Ричард утвердительно кивнул.
– Уже тогда дикая природа очаровывала меня, и, вероятно, это был скрытый мотив. После пяти скучных лет в университете я отправился в африканские дебри, полный решимости победить или умереть.., и влюбился в Африку.., и еще кое-что…
– Пожалуйста, расскажи.
Ричард долго смотрел на нее прищуренными, чуть печальными глазами.
– В могущественных династиях есть нечто удушающее. На тебя всегда давит имя, богатство. Иногда они значат больше, чем ты сам. Например, моего отца всегда волновало одно: подготовить меня и Гарета к управлению его империей. Мы были для него больше наследниками, чем сыновьями… Может, поэтому я покинул дом, не взяв у него денег.
– Ты хочешь сказать, что начал с нуля? Но как?
– Я заработал немного в юридической фирме, где готовил дипломную работу, и подрабатывал фотографией и видеосъемками свадеб, юбилеев и тому подобного.
Луиза откинулась на спинку кресла, лишь сейчас немного расслабившись.
– Ты все еще обижаешься на отца?
– Нет, – улыбнулся Ричард. – Судьба была добра ко мне, а что касается отца.., ну, в последнее время его отношение ко мне несколько изменилось. Во-первых, он не одобряет Рослин Уайт и считает, что в конечном итоге у меня оказалось больше здравого смысла, чем у Гарета.
– Понимаю. А во-вторых?
– Теперь он охотно хвастается знаменитым чадом.
– Возвращение блудного сына, – с улыбкой прошептала Луиза.
– Я уверен, что, когда пыль вокруг Гарета уляжется, все вернется на круги своя.
– Звучит немного цинично. Может, он просто смягчается с возрастом?
Ричард помолчал, затем сказал холодно:
– Он также начинает поговаривать о том, что мне пора покончить со страстью к путешествиям и остепениться.
– О нет!
– Не принимай это близко к сердцу. Я не принимаю.
– Не в этом дело, просто…
– Просто что?
– Я.., я просто подумала, что.., я давлю на тебя, вроде твоего отца.., о, черт побери! Забудь. – Тем не менее она продолжила:
– Может быть, мы встретились в очень неудачный момент, хоть это и звучит глупо.
– Нет, если ты серьезно веришь, будто все, что я делаю, я делаю назло отцу.
– А ты.., ты уверен, что нет? – нерешительно спросила она.
– Луиза, я абсолютно в этом уверен. А вот ты уверена, что до сих пор не смотришь на меня как на потенциальный объект своей пресловутой благотворительности?
Чувствуя, что краснеет, она отвела взгляд.
– Неужели я создаю такое впечатление?
– Иногда. Конечно, не в постели.
– Это…
– «…несправедливо, Ричард»? Это ты хотела сказать? – с ласковой насмешкой спросил он и встал. – Кстати, о постели, кажется, нам пора спать. С нетерпением ждешь завтрашнего возвращения домой?
Луиза, не шевелясь, смотрела, как он убирает пустые чашки. Перед ужином он переоделся в свои новые джинсы и сине-зеленую клетчатую рубашку и сейчас выглядел чертовски привлекательным. Она вдруг пожалела, что не видела его двадцатитрехлетним мятежником, верившим в свое предназначение и не побоявшимся отказаться от семейных традиций и огромного семейного состояния. Разве удивительно, что он стал одиночкой?
– Луиза…
Его голос вывел ее из оцепенения. Она замигала, увидела, что он стоит перед ней, увидела вопрос в его глазах и попыталась совладать с нахлынувшими чувствами.
«Возможно, я пожалею потом, – думала она, но по крайней мере я сделаю это на своих условиях.., то есть я сделаю это гордо и честно.., и забуду о стыде и смятении, переполнявших меня в прошлый раз.., только смогу ли я это сделать?»
Она очень медленно встала и, судорожно сглотнув, предложила ему остаться.
Ричард явно не ждал ничего подобного.
– Луиза, – наконец сказал он, – это вряд ли…
– ..что-то изменит? Знаю. Я не пытаюсь ничего изменить.
– Я не это хотел сказать.
– Неважно. – Ее тихий голос звучал решительно, она смело смотрела ему в глаза. – Важно только твое доверие. Я понимаю, что не могу изменить тебя, но мне хватит смелости закончить это так, чтобы обрести душевный покой и восстановить хотя бы часть самоуважения.
– Ты не сделала ничего, чтобы поколебать уважение к себе.
Легкая улыбка тронула ее губы.
– Может, ты не знаешь женщин так хорошо, как думаешь, Ричард Мур. А может, я другая. Как бы то ни было, я уважаю тебя и восхищаюсь тобой, и я лучше тебя знаю, что мне необходимо в данный момент. Обещаю, я отпущу тебя, не затаив обиды.
– Послушай, нам повезло в прошлый раз, но только.., только два дурака могут надеяться на бесконечное везение.
– Не волнуйся, я не забеременею.
– Откуда ты знаешь?
