Интересно, а Полина поведется?
Матвей
Готовлюсь к бою. Все, как обычно. Люди, жадные до зрелищ и чужой крови. Но мне это позволяет сдерживать агрессию в обычной жизни. И получать адреналин. А потом – я реально хорош в этом.
Собственно, это обычное соревнование, в котором очень много запретов.
Но на душе мерзко. Меня все раздражает. И даже присутствие Поли не помогает.
Что-то не так...
Что-то очень сильно не так.
Мне пора на ринг. Антонов дает последние ценные указания.
Однако сердце не на месте.
– Поль, позвони матери. Узнай, все ли в порядке, – прошу, уже почти перешагнув канаты.
Пробую соперника. Он не так прост, как показалось мне в начале боя. Но тело уже зарограммировано. Оно знает лучше меня, что делать. Тем не менее пропускаю удар. Звучит сигнал. Расходимся каждый в свой угол.
– На, попей! – Антонов протягивает мне пластиковую бутылку с водой.
Пора включать голову. Иначе и проиграть недолго.
Беру воду, хочу сделать глоток, но рядом с Антоновым появляется Полинка.
Бледная.Рука, в которой она держит мой телефон, дрожит.
– Матвей, – не говорит, шепчет, – Это тебя.
Случилось что-то страшное, потому что сердце в груди расширяется, причиняя боль.
Выхватываю у нее телефон, а бутылку с водой сую обратно тренеру.
– Да, – рычу а трубку.
– Капитан полиции Федоров. Вы – Белов Матвей Саввич?
– Да! – слово вырывается резко, а боль в груди становится непереносимой.
– Вы должны подьехать по адресу, где снимаете квартиру. Вашу мать..., – дальше связь прерывается и половину сказанного разобрать не могу.
Кроме " серной кислотой".
– Нужно провести опознание. Ждем Вас, – доносятся до меня последние слова.
Хочу спросить, но абонент уже отключился.
Что я не смог разобрать? "Облили", "пытались облить"? Что?!!!
Потом мозг кусает еще более страшное слово "опознание". Это ведь... Трупа?
Прикрываю глаза, пробую успокоиться.
Надо перезвонить и спросить. Облили или пытались облить? И кто пострадал...
Но звонивший не отвечает на звонок.
Надо ехать.
Передаю телефон Полине.
– Такси вызывай. Ты поняла, что случилось?
– Нет. Только, что кого-то облили серной кислотой и есть пострадавшие.
Как это могло произойти?
– Поля, не стой! Вызывай такси, – стараюсь не орать.
Она ни в чем не виновата.
Отшвыриваю перчатки.
– Я – одеваться.
Перепрыгиваю через канаты и мчусь в раздевалку. Так быстро в жизни не одевался.
Следом вваливается Антонов. Тоже на взводе.
– Ты куда собрался? А бой? Ты совсем, что ли? С этими людьми шутить нельзя!
Перегораживает мне проход, отнимает время.
– Уйди с дороги, – знаю, что в такие моменты похож на психопата, но не до самоконтроля мне, – У меня мать кислотой облили. Какой, на хер, бой?!
Антонов понимает, что встать сейчас у меня на пути способен только самоубийца. Он же очень дорожит своей шкурой.
Пропускает меня.
Вот и молодец.
Мчусь в зал. Вижу Полю. Умничка, моя девочка. Оделась.
– Приехало уже, – сообщает мне нужную информацию
Хватаю ее за руку и мы бежим на улицу, запрыгиваем в такси. Договариваюсь с водителем, который творит чудеса, довозя нас до дома.
Только все равно кажется, что слишком медленно. Без остановки набираю тому, кто звонил. Не берет. Неужели так трудно ответить?!
Возле дома полиция, скорая, еще какие-то машины. И люди. Много людей. Двигаюсь в самую гущу.
И замираю.
На асфальте в грязи вижу очертания тела, накрытого черным мешком. Для трупов.
Кто?
Ко мне направляется полицейский
– Тут нельзя находиться.
– Я – Матвей Белов. Мне звонили.
Хватаю его за руку:
– Кто там? – киваю на черный плотный полиэтилен.
Похоже, меня и правда ждали. Он не пытается меня выпроводить, но глаза отводит.
– Мужчина. Предположительно, Ваш отец. Женщину в больницу увезли.
– Что с ней? – на этом вопросе даже мир перестает существовать.
– Шок у нее и что-то по-женски. Он, – тоже кивает в сторону лежащего тела, – На себя попал. На нее ничего не пролилось.
Снова закрываю глаза. Чтобы скрыть слепящую радость. Так этому уроду и надо. Даже, если это мой собственный отец.
Олеся
Включила старую французскую комедию с Луи де Фюнесом. Наслаждаюсь. Давно не смотрела. Смешно.
Но моему счастью мешает одна проблема. Хочу соленых огурцов. Ставлю фильм на паузу, иду к холодильнику. Открываю его, надеясь на чудо. Огурцов нет. Есть свежий помидор. Режу его, солю, возвращаюсь к телевизору. На экране мелькают кадры, жую помидор. Нет, не то. Снова останавливаю просмотр и иду на кухню. Лезу в холодильник, заглядываю в шкафы. Не помогает. Хочу огурцов. И все тут.
Не хотелось мне выходить из дома, но магазин в соседнем дворе. Ничего же не случится?
Матвей с Полей неизвестно когда придут, а я, то есть мы, хотим хрустящих огурчиков. Так сильно. Хоть плачь.
На секунду возникло желание позвонить Владу и попросить привезти огурцы. Однако я его, это желание, прогнала.
Размечталась ты, Олеся. Так он их тебе и повезет. Он уже забыл, как тебя звать-то. А ты – огурцы...
Поэтому сама оделась, обулась и вышла на улицу. Уже стемнело, но освещение было как днем, поэтому я запомнила мельчайшие детали дальнейшего. Я шла по тротуару, ежась от прохладного ветра. Справа были припаркованы машины. Где-то вдали заплакал ребенок, а женский голос принялся его ласково уговаривать. Асфальт был покрыт местами грязной слякотью. На встречу мне шел пожилой мужчина с собакой. Собака была большой, какой-то бойцовской породы. Без намордника. Я покосилась на хозяина. Как можно с таким зверем ходить не соблюдая элементарные правила безопасности? Вдруг что? Он же не сможет его оттащить....
Дверца одной из машин хлопнула. И я увидела Савву. Он шел прямо на меня. Лицо отекло, глаза стеклянные. Я ощутила запах спиртного. Не знаю, почему я не испугалась. Возможно, потому что меня захлестнуло раздражение. Я обратила внимание на пластиковую емкость у него в руках. Которая была открыта.
Потом все произошло очень быстро.
Его крик:
– Убью! – голос бешеный, с угла рта текла слюна.
Он начал уже поднимать емкость, чтобы выплеснуть на меня содержимое. Но тут зарычала собака. Утробно, угрожающе. Я не знаю, что заставило животное сделать это. Но оно бросилось на Белова и вцепилось ему в руку. Жидкость начала расплескиваться в разные стороны. Специфический запах заполнил окружающее пространство.
Дальше я услышала нечеловеческий крик и собачий вой. И то, и другое было наполнены невыносимой болью. Хотелось зажать уши, чтобы не слышать. Хозяин собаки сообразил раньше меня, что случилось. Он оттащил меня в сторону. И от собаки, и от человека. Которые уже катались по асфальту, продолжая издавать душераздирающие крики и вой.
– Им уже не поможешь, – глухо произнес хозяин собаки, – Кто этот мужчина? Вы знаете?
– Мой бывший муж. Белов Савва, – слова вылетели автоматически.
Он отвел меня, как можно дальше, принялся вызывать полицию и скорую.
Из его слов до меня дошло только "серная кислота".
И все.
Меня будто выключили. Я видела, что происходит дальше, но не реагировала.
Человек, который клялся мне в любви, женился на мне, которому я родила сына, только что пытался меня убить.Чудовищным способом.
Горло сдавило спазмом, говорить я не могла, значение слов, которые были мне адресованы, до меня не доходило.
Я только смотрела, из звуков слышала крики и вой. Видела, как приехала скорая и полиция. Потом заболел живот. Я согнулась пополам. Меня поместили в машину скорой помощи и сделали укол.
Я отключилась.
Пришла в себя будто через пару минут. С криком, хватая воздух ртом, села на кровати.
Мне показалось, что мне снился кошмар.
