– О да! Вот так очень хорошо! Только не уходи! – застонала Нелл, извиваясь и корчась в экстазе.
На сей раз Оливер исполнил ее желание – увеличил темп движения пальца в лоне. Клитор он стал активно массировать другой рукой. Внутри у Нелл все сжалось. Оливер сжал губами ее чувствительный бугорок и начал его сосать. По телу Нелл растеклось блаженное тепло. Она захрипела:
– Скорее, еще скорее! Я не в силах терпеть!
Но Оливер знал, что ему не нужно торопиться, оргазм был неизбежен. И действительно, бедра Нелл шевельнулись, она замерла, напрягшись, и содрогнулась от потрясающего по своей силе и пронзительности завершения этой игры.
Она на миг задержала дыхание и потом издала долгий удовлетворенный стон. Соки хлынули из нее потоками, к подлинной радости Оливера, который стал их с жадностью поглощать, слизывая языком и всасывая ртом.
Его подбородок надавливал на чувствительнейшие места ее промежности, и, к ее удивлению, это вызвало новый оргазм. Он был менее интенсивным, но более острым. Когда крупная дрожь пробежала по телу Нелл в очередной раз, она даже захрипела.
Оливер нежно погладил ее ладонью по животу и грудям, встал и, накрыв ее легким одеялом, промолвил:
– Отдохни немного. В таком виде тебе нельзя возвращаться к мужу. Что он подумает?
– Он даже ничего не заметит, – ответила Нелл. – В последние дни его голова занята исключительно Харриет.
Оливер налил ей в бокал шампанского и спросил:
– Эта Харриет – жена Льюиса?
– Да. Но Эдмунд проникся к ней вожделением. А он всегда получает то, чего хочет.
– Я бы не стал связываться с Льюисом Джеймсом, – сказал Оливер. – Он не из тех мужчин, которые позволяют обижать себя.
– Это так, – сказала Нелл. – Но именно это и нравится Эдмунду. Он обожает рисковать. В наши дни вседозволенности не так-то просто разыскать запретный плод. И уж если Эдмунд его находит, то он готов на все, чтобы вкусить его.
– А Харриет? – спросил Оливер.
Нелл нахмурилась и ответила не сразу:
– Честно говоря, я и сама не понимаю, чего ей не хватает. Я бы не стала заводить себе любовника, рискуя потерять при этом такого мужа, как Льюис. Но у меня есть подозрение, что это вовсе не риск с ее стороны.
– Как это понимать? – спросил Оливер.
– А так, мой дорогой, что она со своим мужем водят всех нас за нос ради какой-то высшей цели, например, искусства.
– Искусства? – переспросил Оливер.
Нелл резко встала и, взглянув на часы, сказала:
– Мне пора бежать.
– Сначала объясни, что ты имела в виду, говоря об искусстве!
– Выброси все это из головы, милый. Возможно, я ошибаюсь. Но даже если я и права, то ничего не смогу с этим поделать.
– А как же наши с тобой отношения? Ты тоже со мной играешь?
Нелл покачала головой:
– Нет, дорогой. Но в данный момент я убегаю. Все было очень хорошо. Я подумаю над всей этой запутанной ситуацией, и мы еще вернемся к этому разговору. Договорились?
– Я тебя обожаю! Я впервые встретил такую замечательную женщину, как ты! – с пылом воскликнул Оливер.
– Но ведь я на несколько лет тебя старше! – Нелл улыбнулась.
– Это не играет никакой роли. Я чувствую, что мы словно бы созданы друг для друга.
– Дорогой, ты можешь представить меня, живущей в Корнуолле зимой? – мягко спросила Нелл. – Я ведь привыкла к солнечной Калифорнии.
– Ты привыкнешь! – уверенно заявил Оливер. – Я в этом не сомневаюсь. Ради твоего счастья я готов увеличить расходы на обогрев помещения.
Нелл оделась и пожала плечами:
– Не знаю! Пока давай наслаждаться настоящим. Ты мне тоже дорог, но жизнь очень сложная штука. Ты согласен?
Оливер кивнул:
– Я готов подождать, я терпеливый.
Эти слова звучали у Нелл в ушах, когда она уже входила в Пенруанский дворец, чтобы принять ванну. Но как только она залезла в нее, вошел ее супруг. Он сел на табурет и саркастически сказал:
– Ты выглядишь расслабленной и удовлетворенной.
– Меня разморило на солнце во время экскурсии в деревню, – ответила Нелл, намыливая вытянутую ногу.
– Ты забрала у него фотоаппарат?
– Конечно, он на кровати.
– Чудесно! Ну, что ты скажешь о том, что Льюис развлекался с Эллой под кустами на глазах у бедной миссис Уэбстер?
– Я удивлена, – призналась Нелл. – Что он в ней нашел? Тем более что он без ума от Харриет.
– Ты в этом уверена?
– Да, вопреки ее собственному поведению, – сказала Нелл.
– Ты тоже ведешь себя далеко не безупречно! – уколол ее муж.
– Ты сам хотел, чтобы я переспала с Оливером!
– Возможно. Он крепкий малый. Вижу, что ты им довольна.
Он стал намыливать ее груди.
– Знаешь, я вовлек его прошлым вечером в одно меро приятие, – продолжал он с недоброй улыбкой. – Мы с ним вместе поимели Харриет.
У Нелл глаза полезли на лоб. Эдмунд удо влетворенно хмыкнул и вышел из ванной.
Несколько позже, когда Льюис и Харриет переодевались, чтобы выйти в столовую на ужин в новых нарядах, она без умолку болтала о своих впечатлениях от экскурсии. Он был мрачен и молчалив. Ему хотелось одного – овладеть ею. Но она ясно дала ему понять, что у нее сейчас нет настроения заниматься сексом. Это его бесило.
– Ну, нравлюсь я тебе в таком виде? – спросила она, обернувшись и застегнув пуговицы на красной шифоновой блузе свободного покроя, которая, словно туника, ниспадала на бедра и ноги в широких брюках палаццо.
– Очень мило и элегантно, – сказал он. – Но я предпочитаю видеть тебя обнаженной.
Харриет устало вздохнула:
– Прекрати, милый! Я устала.
– Эдмунду ты такого не говорила…
Глаза ее гневно блеснули. Она молча надела клипсы в виде колец, золотой обруч на шею и невозмутимо спросила:
– Тебе еще не надоело говорить об Эдмунде? Сам велел мне спать с ним, снимаешь все скрытой видеокамерой да еще и ворчишь. Если бы я не спала с ним, какой сценарий тогда написал бы для твоего фильма Марк? Оставь меня наконец в покое, избавь от этих дурацких разговоров!
– Все это так, но почему ты отказываешь в ласке мне, своему супругу, в наш медовый месяц? Ведь сама ты получаешь удовольствие! – резонно возразил ей Льюис.
– Ну, я готова! – пропустив эту реплику мимо ушей, сказала Харриет.
– Ты как-то иначе причесалась сегодня, забрала волосы в пучок.
– Так лучше с этим костюмом. А тебе такая прическа не нравится?
– Мне хочется вынуть заколки и распустить волосы по плечам.
Харриет улыбнулась, ощутив легкую дрожь вожделения. Она тоже не прочь была отдаться сейчас Льюису, но внутренний голос подсказывал ей, что делать этого не нужно. Совокупляясь с Эдмундом, подвергая испытанию свои сексуальные потребности с нелюбимым мужчиной, она не могла позволить себе одновременно вступать в интимную связь с любимым: это было бы предательством их чувства. Эти мужчины были совершенно разные, ее отношения с каждым из них тоже были разные, поэтому ей не хотелось все сваливать в одну кучу.
