Не могу разобраться с кнопками и хромированными вентилями в стене, чтобы открыть воду. Но мне помогают. Артём тихо оказывается рядом, и «тропический дождь» начинает литься откуда-то с потолка.
Мы оба молчим.
Я подставляю лицо под воду, чувствую, как Артём перебирает мои мокрые волосы, как его руки потом скользят по телу, размазывая ароматный гель. Вот он, тот самый запах морской свежести, который я всегда улавливала рядом с ним.
Он моет меня, так никогда и никто не делал раньше. Смывая сперму Громова с промежности и бедер, проникая в меня двумя пальцами, но совсем неглубоко.
Поворачиваюсь к мужчине, по его лицу стекает вода, совершенно черные глаза, он так и стоит под душем в штанах.
Поднявшись на носочки, тянусь, чтобы поцеловать его первая, веду ладонями по груди, но он останавливает меня, резко подхватывая под ягодицы, насаживая на себя, прижимая к стене.
Удерживает одной рукой, другой трогает пальцами мое лицо: лоб, глаза, скулы, щеки, губы. Это даже не ласка, он словно пытается запомнить меня на ощупь. Так трогательно, что дрожит моя душа.
— Испугалась?
Сразу поняла, о чем он. Только Шульгин мог спросить главное. Он все знает и знал, где я была и с кем.
— Да.
— Извини.
И только он мог попросить прощения. Уже во второй раз.
Мотыльки срываются в хаотичный полет. Царапаю шею, цепляюсь за мужчину, а Артём уже ласкает грудь, до легкой боли оттягивая затвердевшие соски.
— Такого больше не повторится. И еще, я, оказывается, пиздец какой ревнивый.
— О чем ты?
— Мне лучше не видеть, как тебя трахает Громов.
— Глупо.
— Знаю.
— Вы были со мной вдвоем в Праге.
— То другое.
Артём наконец целует меня, тут же лаская пальцами между ног, налитые кровью возбуждения половые губы и чувствительный клитор. Трусь о его пальцы сама, слышу свой громкий стон.
Хочу его.
Теперь его.
— Это вообще нормально? — вопрос вырвался сам собой.
— Ненормально, птичка, это все пиздец как ненормально, но рядом с тобой трясет не по-детски.
Артём перестает ласкать, движение, и вот уже его член заполняет мое лоно, где совсем недавно был другой мужчина.
Да, это пиздец как неправильно, но мне абсолютно наплевать на это.
Резкие толчки, глубокое проникновение, я принимаю его полностью. Кричу, вода стекает по лицу и нашим телам. Артём засасывает кожу на шее, ласкает пальцами анальное отверстие.
Я стала невероятно чувствительна к таким ласкам.
Хочу еще.
Мне чертовски мало их. Кончики моих пальцев колет иголками, а его проникают в запретное место.
— Артём… не могу… а-а-а-а… еще… да… а-а-а-а-а… кончаю.
— Сука.
Лишь одно слово, стон мужчины сквозь зубы. Он вонзается еще глубже, член внутри меня увеличивается, растягивая больше. Мы и с ним кончаем практически одновременно.
Теперь уже Шульгин изливается спермой глубоко в мое влагалище. С силой удерживая на себе, потому что я дергаюсь в своем невероятном, втором за последние полчаса оргазме.
Но тут он снимает меня с себя, ноги совсем не держат, мышцы болезненно сводит судорогой удовольствия. Артём, зажав сильными пальцами шею, задрав мою голову, заставляет смотреть на себя. При этом другой рукой натирает мой клитор. Все вокруг как в тумане, только его карие глаза.
Это что-то невероятное. Я кончаю снова, жадно глотая воздух, которого катастрофически не хватает. Смотрю широко раскрытыми глазами в его, а сознание раскалывается на миллион осколков.
— Артём… хватит… не могу. Не могу больше… остановись.
Мы снова стоим под струями льющегося «тропического дождя». Шульгин прижимает меня к своей груди, слышу частое биение его сердца.
В голове ни одной мысли. Это стало нормой заниматься сексом по очереди с двумя мужчинами, совсем не предохраняясь, как глупая малолетка. Таблетка должна еще действовать.
— Выйди, я помоюсь.
— Я сам.
— Как ты сам, я уже почувствовала.
— Сорвался.
Он говорит вполне серьезно, снова запах морской свежести и сильные руки, скользящие по моему телу. Мне лишь оставалось, закрыв глаза, довериться ему, что я и сделала.
Я хотела задать десятки вопросов, но все они вылетели из головы. Слишком насыщенные на эмоции и события часы валили с ног.
— Кристина.
— Да, — открываю глаза.
— Пойдем.
— Куда?
— Полетаем?
— Меня отстранили.
— Я не о том.
— Пошляк.
Артём улыбается, ему идет улыбка.
— Спать пойдем.
Меня оборачивают в черный махровый халат. Куда-то ведут за руку, темно, не могу разглядеть, где я. Полумрак спальни, плотно задернутые шторы, широкая кровать.
— Ложись.
— А ты? — дурацкий вопрос.
— Я скоро, — усмешка, он уходит, оставив меня одну.
Волосы еще мокрые, надо бы высушить, но сил нет никаких. Кидаю халат на пол, ложусь на прохладный шелк белья, укрываясь одеялом. Тело расслабляется, мозг отключается, а я засыпаю через несколько секунд.
Глава 33
Проснулась среди ночи, во рту пересохло, хочу пить. Села, глаза медленно привыкали к темноте. Я помню, где я и в чьей кровати. Стараюсь громко не дышать, потому что меня окружают дикие звери.
Факт того, что они спят, ни о чем не говорит. Поворачиваюсь налево, Артём спит на спине, дышит ровно, правая рука над головой, одеяло едва прикрывает бедра.
Справа лежит Громов, раскинувшись на половину кровати, совершенно обнаженный, целая гора мускулов и дремлющей силы. Дышит громко, он вообще ничего не умеет делать тихо.
Мне надо как-то вырваться отсюда и пойти найти холодильник или кран с водой. Медленно двигаюсь вперед, встаю с кровати, выхожу из спальни, а еще необходимо хоть что-то на себя накинуть. Не расхаживать же голой по чужой квартире?
Иду на тусклый свет, это оказывается кухня. Просторное помещение, светлая мебель, темный пол, на столе бумаги, два ноутбука, чашки с недопитым кофе. С барного стула беру мужскую рубашку, надеваю, поправляю волосы, из огромного холодильника, забитого полуфабрикатами, а еще фруктами, беру минералку, пью прямо из горлышка.
Так, Кристина Сергеевна, ты в квартире двух очень непростых мужиков, занимающихся отмыванием денег, с которыми знакома всего неделю, с которыми занимаешься сексом то по очереди, а то и одновременно.
Как же так моя судьба вильнула в интересном направлении, что я сама пребываю в шоке?
Шеф отстранил от полетов, Курапов точит зуб, бывший муж с мутными делами и бумагами, два следователя отдела по борьбе с экономическими преступлениями, плюс еще одни на Сахалине.
Смотрю в одну точку, думаю, как жить дальше. Вот сейчас как раз самое время этим заниматься, без трусов, на двадцать третьем этаже Москва-Сити. Взгляд цепляется за бумаги на столе, цифры, графики, диаграммы, тут же стопка пластиковых банковских карт, машинка для счета денег, несколько телефонов, кучка сим карт.
Осматриваю всю кухню, в углу несколько спортивных сумок, где-то я видела такие же, а еще три коробки шампанского. Судя по названию, очень дорогого, я-то знаю точно.
Весело тут у них. Не хватает сундука с бриллиантами и брикетов с расфасованной наркотой. Но мальчики не по этой части, хотя, кто знает.
Подхожу ближе, читаю документы, ровные столбцы, состоящие из названий фирм, суммы с немыслимым количеством нулей, даты, страны, снова суммы и даты, а еще имена.
Из них мне знакомо всего два: Гена и Якут, вот сейчас бы мне включить разведчицу, сделать пару снимков этих бумажек и принести их в клювике по вечернему адресу. Рогозин бы потрепал меня по холке и дал сахарную косточку.
Заманчивая перспектива на самом деле. Но кем я буду после этого?
Мне нравятся эти мужчины, оба. Не знаю, как это с точки зрения морали, но в данный момент мне все равно на нее. Их сила, власть, та, лишающая воли бешеная энергетика. Они могут вознести на небеса и втоптать в грязь.
Они много что могут.
Небрежное превосходство, уверенность в каждом слове, жесте, взгляде. Я всегда боялась таких мужчин, боялась увлечься, покориться им, понимая, что самое большее, что мне светит, это пара ночей и горькие слезы под текилу потом.
