Глава 25
Прямоугольное пространство с белым задником. Впрочем, цвет можно выбрать любой, стоит только вытянуть следующий лист. Но Кирилла хочется снимать именно на белом, он загорелый и с густыми каштановыми волосами, которые кажутся еще темней, если чуть добавить геля.
Я как раз наношу его, перебирая пальцами отросшую челку. Кирилл сидит передо мной на стуле и то и дело нагловато усмехается, хотя удивительно послушен. Мне кажется, что глубоко в душе он растерян сейчас. Он не хочет казаться ручным котенком, потому что такие не возбуждают, но и дерзить ему не с руки.
Я же не хочу злиться. Ни на кого. И мне нравится легкость, которая как будто разлита в воздухе. Потому что я дома. В своей студии. Я хозяйка здесь.
— Это же не гей-съемка? — все-таки язвит Кирилл, когда ему кажется, что я чересчур усердствую с укладкой.
— Ты против?
— Да, Мира, я против.
— Я почти закончила, — я надавливаю ладонью на его подбородок, чтобы Кирилл запрокинул голову. — Но нужна тушь.
— Ни черта подобного.
— Для рокерского стиля…
— Ты всегда говорила, что мой стиль — это блядский стиль.
Да, было. Я имела в виду его порочность и вызывающую сексуальность, которую не знала как лучше обозначить.
Я мягко провожу пальцами по его бровям, приглаживая волосы, и замечаю, как Кирилл на мгновение прикрывает глаза, проваливаясь в мою ласку. Черт, на меня это тоже действует. Я вижу, как остро он реагирует на меня, и это стоит сотни извинений из его уст. Я прекрасно помню этот сумрачный дьявольский туман в голове, как далеко он может завести и сколько скверных решений подсказать. Ты двигаешься на ощупь, когда так болезненно зависим от другого, и иногда сам не понимаешь, что творишь.
— Ты послушный, как тогда, — усмехаюсь я. — В первые встречи.
— Подумал, что ты хочешь повторить всё в деталях.
— Думать — не твое. Сними футболку.
Кирилл стягивает с себя брендовый хлопок и отбрасывает в сторону. После чего с вопросом смотрит на меня. Я же жестом показываю, чтобы он пока оставался на месте, а сама отступаю на несколько шагов и делаю пару тестовых снимков.
Щелк. щелк.
Как тогда. Да, ощущения заостряются и разгоняют молодую кровь. Ярким моментам всегда тесно в прошлом, и они ищут дорогу в сегодня. И я вспоминаю четкими сочными картинками, ведь я визуалист до мозга костей, я могу забыть запахи и звуки, но не кадры собственной жизни. Я отчетливо вижу...
... как Кирилл однажды опустился на колени передо мной и начал нежно целовать живот, изящной дорожкой спускаясь ниже по моей горячей изнывающей коже. Иногда он сбивался с верного пути и переносил ласковые губы на руки, целуя мои пальцы.
… как жестко брал меня, вдавливая в кровать собственным весом, и смотрел прямо в глаза. Он не отводил потемневшие глаза, любуясь, как я кончаю и пронзительно вздрагиваю от малейшего прикосновения на пике. А после опускался и целовал меня в мокрый висок, шепча, что я горячая и развратная, что он хочет еще и еще.
… как переплетал наши руки посреди обычного разговора. Просто забирал мою ладонь себе и медленно соединял наши пальцы, будто делал старательный слепок на всю оставшуюся жизнь. Навсегда.
… как сказал, что хочет трахнуть меня с другим парнем.
— Почему? — я спрашиваю Кирилла, возвращаясь внимательным взглядом к нему настоящему.
— Ты о чем?
— Ты сказал, что хочешь попробовать новое. Посмотреть, как другой…
Кирилл резко поднимается со стула, поняв о чем я завела разговор, и хочет уйти, спрятаться у меня за спиной, но я не даю. Я ловлю его за руку и делаю шаг назад, пятясь, чтобы остаться перед ним. Видеть его.
— Я был малолетним мудаком, — бросает он и уводит взгляд в пол.
— И?
— Я испугался, Мира.
И молчит. Без пояснений.
— Кирилл?
И тут плотину прорывает.
— Всё вернулось… Нет, не так, на первых сессиях я только изображал, что слушаю тебя и смотрю снизу-вверх, а потом я поймал себя на мысли, что и правда сильно внизу. Незаметно провалился, — Кирилл поднимает широкую ладонь и нервными движениями растирает подбородок. — Я же в рот тебе смотрел. Ненормальная зависимость, я мог разбить телефон, если ты была занята и не брала трубку. Мог сорваться на ком-то, просто так, чтобы выпустить злость… Я ревновал тебя так, что был груб с тобой.
— Только в постеле.
Он не переходил границ, и мне нравилось, когда он выпускал хищную сторону. Секс для того и нужен.
— Нет, я боялся, что рано или поздно ударю тебя. Планку срывало ужасно. Я был слишком молод, чтобы справиться с таким сильным чувством. Меня несло… Еще и гонор, — Кирилл на секунду улыбается, вспомнив какую-то идиотскую выходку. — И я решил избавиться от тебя.
— Так?
— Я по-другому это представлял. Думал, ты оскорбишься и начнешь скандал, а там слово за слово. Придумал целую речь, чтобы поиздеваться как следует, чтобы уже точно без шансов быть вместе… Но ты согласилась.
Кирилл говорит, что был зависим от меня. Но я так боялась потерять его, что побледнела тогда от его слов, но все-таки послушно кивнула. Я чуть не сделала это, доверившись его дикой фантазии. Разум постучался после. И я молча собрала вещи, понимая, что если он захочет, он уговорит меня. Я поддамся ему.
— А потом ты исчезла, — продолжает Кирилл. — Без разговора. без ничего… Я остался со своим дерьмом один на один. Хуже всего было от мысли, что я напугал тебя… Так, что тебе пришлось бежать. Это страшно, когда тебя боится тот, кого ты любишь всем сердцем. Я поздно это понял.
Я обнимаю пальцами его запястье и хочу успокоить ласковым прикосновением.
— С желаниями надо быть осторожнее, — Кирилл усмехается и смотрит взглядом, который буквально вспарывает воздух — Они могут и сбыться. Я проверил на собственной шкуре.
