Впоследствии, будучи уже замужней дамой, Аннабель нашла чертежи отца. Сопоставив их с рассказами, она упросила Леруа свезти ее в Тубр, где, проведя несколько часов в архиве, нашла смутные упоминания о том, некий Антуан Лазаре сделал крупный заказ на камне обрабатывающее предприятие, находящееся в окрестностях города. Даты и сроки совпадали с теми, когда "на подработку" уезжал ее отец. К тому же, нашлось несколько бумаг, говорящих о покупке тем же Лазаре небольшой деревни, заброшенной из-за удалённости от основных дорог. И это подтверждало теорию Аннабель. В лесной глуши, где-то между Жилем и Тубром- находится замок.
Аннабель стоило немалых усилий упросить Леруа свозить ее в Энвер- самый крупный из городов графства в котором они жили- и через его архивы сделать запрос о судьбе Антуана Лазаре.[muravieva1]
Оказалось, человек этот умер около двух лет назад. Наследников у господина Лазаре не числилось. Единственный сын-Эдуард- был записан умершим в младенчестве.
Значит, могло не быть наследников и у замка. Кроме того, об этом месте никто не знал (даже энесмотря на близость двух городков с очень болтливым и охотливым до сплетней населением). Но замок был. Аннабель видела отцовские чертежи, предназначавшиеся для него. А даже если нет-то это определенно стоило проверить.
И Аннабель, загоревшись мыслью найти хоть что-то интересное, стала уверять Леруа, что им просто необходимо посетить это место.
Муж долго не соглашался. Ему хорошо жилось в Жиле. Работы и денег хватало. Зачем бегать по лесам в поисках призрачных замков?
Но Аннабель не переставала стоять на своем. Говорила, что замок скорее всего заброшен. И что там может находиться много ценных и, главное, не принадлежащих более никому вещей. Возможно даже там могут быть сокровища. Недаром ведь местоположение замка так тщательно скрыто ото всех.
И мало-помалу Леруа и сам заразился этой идеей. Хоть и понимал, что Аннабель желает этого лишь чтобы выбраться из ненавистного ей Жиля.
****
Но идея была авантюрна, и, в случае удачи, сулила большими деньгами. Если же нет, то они мало чего теряли.
И Леруа согласился. Собрал двух "верных" друзей( в основном для работ), вещи, которые могли пригодиться, если они останутся в предполагаемом "замке", и они двинулись в путь. Туда, где по расчетам Аннабель должен был располагаться Флер Лазарь. Честно, Леруа до последнего не верил в успех мероприятия, пока одним морозным утром, около двух месяцев назад, перед ними не открылось чарующая и одновременно ужасающая картина. Лес словно расступился, и из его тьмы выплыл Флер Лазарь. Некогда белый камень его стен был покрыт серым налетом времени. Окна смотрели черными, неосвещенными глазницами. Где-то по стенам шли трещины. Некоторые элементы декора, такие как статуи и лепнина, были разрушены. И все же замок стоял. Прекрасный. Непоколебимый. Пугающий и манящий. Тогда еще никто из путников не знал, чем обернется для них эта авантюра. Теперь же...
Леруа был мертв.
Аннабель- свободна. И все пути ее возвращения домой были отрезаны, так как там она просто не могла объяснить все, произошедшее с ними.
Оставалось одно: идти вперед. Но как?
Взгляд Аннабель снова сфокусировался на Эдуарде, лежавшем на полу.
В этом странном человеке мог быть ключ ко всему. Его прошлому. Истории замка. И даже к будущему Аннабель.
Словно очнувшись ото сна, девушка вскочила с места. Что же она делает? Почему теряет время?! Эдуард... Ему нужно помочь...
2
Когда Аннабель жила с отцом, она никогда не сталкивалась с ножевыми ранениями или иными глубокими ранами. Но брак с охотником изменил многое. Начиная с того, что Аннабель пришлось сталкиваться с весьма неприятными ранениями. Охота не всегда шла удачно. Однажды на Леруа с верхушки дерева спрыгнула рысь, в кровь истерзав ему всю спину. Когда ее мужа приволокли домой, Аннабель пришлось ассистировать врачу, зашивавшему раны, и это во многом было полезным уроком. Были и другие мелочи, в которых она впоследствии помогала мужу, и от того Аннабель частично знала, что делать. Она поставила чайник. Вскипятила воду. Но ничего, что могло бы служить как инструменты, не нашла. Пришлось импровизировать. В какой-то из книг Аннабель читала, что рану можно прижечь. Это убьет инфекцию и закроет порез одновременно. Но перед решительными действиями Аннабель решила, что безопаснее будет связать руки своему пациенту. Кто знал, что может проснуться в звере, когда сознание человека спит?
Так девушка и сделала. И, лишь удостоверившись в прочности своего узла, принялась за работу.
Это была отвратительная возня. Пахло кровью и паленой кожей. Даже вне сознания тело Эдуарда извивалось и издавало нечеловеческие вопли. Но Аннабель справилась хорошо. Каким-то непостижимым образом она не боялась вида крови, как многие ее сверстницы. И не чуралась анатомии. Пусть даже не совсем человеческой.
Когда Аннабель закончила, руки ее тряслись. Но она была довольна собой.
Теперь оставалось только ждать.
К этому Аннабель привыкла. Она была хорошей сиделкой. Когда болел отец, она всегда была единственной его опорой. Теперь ей нужно было помочь Эдуарду. И Аннабель смачивала его губы водой, проверяла жар тела и ждала. И вот, почти через сутки после случившегося, Эдуард раскрыл глаза.
Голова кружилась ужасно. Во рту стоял железистый привкус крови. По потолку плясали блеклые тени. Первое время после прихода в себя Эдуард просто смотрел в потолок, изредка моргая и пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чем-то. Спешить ему было некуда. Более того, на какое-то время он даже забыл, что может находиться не один. Лишь когда чья-то рука смочила его губы платком, пропитанным водой, Эдуард вспомнил про Аннабель.
Осознание того, что теперь рядом с ним еще один живой человек было столь резко, что Эдуарду невероятно захотелось позвать Аннабель. Поговорить с ней. Прикоснуться к ее руке. Ощутить тепло ее тела возле своего.
Эдуард раскрыл рот, но из горла не вырвалось ни одного звука. Ему нужен был еще отдых. К тому же, Аннабель видела, что он раскрыл глаза, но сама не спешила справляться о его самочувствии.
Просто сидела где-то рядом и молчала. На то у нее наверняка была масса причин.
Аннабель потеряла мужа.
Проклятый охотник. Был мертвее мертвого, когда Эдуард спустился к нему. Пришлось тащить его труп в замок, чтобы дикие звери не нашли его первыми. Это вызвало усиление кровотечения и, в итоге, сильный риск для жизни самого Эдуарда.
В остальном, Эдуард не чувствовал за собой вины. Он не убивал Ранкура. Тот сам пришел, целясь в него ружьем и крича как сумасшедший. Остальное же- был несчастный случай. Не более.
-Но он тебе как нельзя на руку,- едко сказал внутренний голос.
Эдуард ничего не ответил ему. (От части потому, что боялся ответить вслух и этим выдать Аннабель свое сумасшествие. Отчасти потому, что отвечать было нечего.)
Да, ему была выгодна смерть Ранкура. И что дальше? Не убиваться же из-за смерти того, чьей амбицией было пристрелить тебя, а голову повесить над камином где-нибудь между оленем и медведем.
Проблемой оставалась Аннабель. Девушка вряд ли была счастлива в браке, Эдуард понял это слишком хорошо, но и как она отнесется к потере человека, с которым делила последние годы было пока не известно.
Одно было хорошо: она не бросила Эдуарда. Оказала ему помощь. Значит, надежда есть.
****3
Примерно через два часа после того, как он впервые открыл глаза, Эдуард попробовал приподняться на локтях и сесть.
Аннабель все это время сидела в стороне, не предпринимая ни одной попытки заговорить с ним. Хотя внутри она понимала, что такая тактика поведения заранее проигрышная: Эдуард, по специфике своей жизни, должно быть привык молчать. Однако, чувство доверия, которое она еще недавно испытывала к Эдуарду, ушло. Перед смертью Леруа говорил что-то об убийствах, свершенных в замке. И ответ Эдуарда ее не удовлетворил. По правде, девушка чувствовала себя словно после пробуждения ото сна. И пробуждение это было не из приятных. Она сидела в черной кухне, кое-как забаррикадировав ее дверь, боясь, что вот-вот к ней ворвется Жорж с ружьем на перевес, и застрелит обоих(так как не обвинить и Аннабель в смерти Леруа невозможно). Из воды девушка нашла несколько бочек содержащих, по видимости, талый снег. Еда... У Эдуарда были различные сухие растения(в которых Аннабель не разбиралась). Немного круп. Не удивительно, что он был настолько худым...
