Ее мама была права. Не то чтобы у нее был другой вариант. Размышляя о том, в каком затруднительном положении оказалась, Елена едва заметила, как машина остановилась. Викинг вышел, и она последовала за ним в его квартиру в центре города.
Викинг схватил девушку за руку — ну, правда, куда ей бежать? — и затащил в лифт, нажав кнопку верхнего этажа. Боран остался позади. Елена не имела ни малейшего понятия, где он остановится, и не хотела этого выяснять. Парень не был ее самым большим поклонником, и это чувство было взаимным.
Лифт звякнул, двери распахнулись и они, пройдя по коридору, остановились у массивной двери. Викинг открыл ее, и они вошли в холл, который вел в большую гостиную с серым ковром и деревянной мебелью. На всем вокруг лежал отпечаток мужского присутствия, от темных плюшевых подушек до хромированной кухни в задней части. Что теперь? Елена не решалась задать этот вопрос, боясь, что Викинг выполнит свою угрозу и запрет ее на следующие пятнадцать лет. И все же ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Время подумать. Предпочтительно в одиночку.
— В какой комнате я...
Схватив за руку, Викинг медленно подтолкнул ее к комнате справа. Судя по огромной кровати с балдахином, это была главная спальня, а значит, его. Елена никак не могла спать с ним там. Она не забыла, как он обращался с ней до сих пор. В отличие от того, что он мог подумать, Елена не была тряпкой для вытирания ног.
— Я не хочу...
Рука Викинга тяжело приземлилась на ее задницу, и она вскрикнула.
— Мне плевать, чего ты хочешь, — почти прорычал он. — Я устал. Я не в духе. Но больше всего я, бл*ть, на взводе.
— Рада за тебя. Почему бы тебе не пойти и не высвободить всю эту энергию на…
Викинг приблизился к ней, и Елена прижалась спиной к стене.
— Высвободить мою энергию? Хочешь знать, как я это делаю?
Глядя в его штормовые глаза, Елена поняла, что совершила ошибку. Ей следовало продолжать держать свой рот закрытым. То, как тепло Викинга согревало ее, то, как его тяжелое дыхание отражало ее собственное, было слишком сильным. Это был рецепт катастрофы. Что в парне было такого, что Елена находила неотразимым? Почему независимо от того, как Викинг относился к ней, все еще жаждала его прикосновений? Почему до сих пор отчаянно нуждалась в словах любви и собирала хлебные крошки, надеясь вернуться в его сердце?
Боясь издать хоть один звук, Елена просто покачала головой. Нет, она не хотела знать. Не было необходимости — это было написано на лице парня: вожделение, смешанное с желанием, болью, усталостью и постоянно присутствующий налет гнева.
Викинг прижался к ней своим телом, и она могла почувствовать его твердость.
— В любом случае позволь мне сказать тебе. Я обычно дерусь или трахаюсь. Так что, если ты не хочешь драться или трахаться, тащи свою задницу в кровать в этой комнате. Я не потеряю еще одну ночь сна, наблюдая за тобой, беспокоясь о том, куда ты денешься в этот раз.
Елена не двигалась. Между ними повисло молчание, сделав напряжение невыносимым. Когда Викинг не отступил, она опустила глаза. Он был на грани срыва, Елена чувствовала это, поэтому ей нужно было действовать очень осторожно. На этот раз она решила прислушаться к его предупреждению.
Медленно положив ладони на его грудь, она мягко надавила на нее. Мышцы под пальцами были твердыми и теплыми, намного крупнее и отчетливее, чем в последний раз, когда она прикасалась к нему. Елене хотелось ласкать их, целовать. Положить на них голову, закрыть глаза и забыть обо всех своих заботах.
Не сегодня…
Елена сделала глубокий вдох.
— Пожалуйста.
Он перевел взгляд на ее пальцы, словно только что заметил, что это он мешает ей сделать то, что сказал.
Выругавшись, Викинг отошел от нее. Затем он исчез в ванной, и комнату наполнил шум воды. Пульс Елены нормализовался, когда она поняла, что предотвратила еще один кризис.
Чувствуя головокружение от облегчения, Елена вошла в спальню, разделась и стала искать, где можно поспать. На кресле у окна она заметила черную рубашку. Надев ее, быстро залезла под одеяло, думая, что должна быть благодарна за то, что Викинг не засунул ее в кладовку. Взгляд Елены упал на кольцо на пальце. Это золотая полоска была простой, в отличие от ее смыслового наполнения. Елена знала, что это было за обещание. Не лелеять и любить, а держать взаперти и мучить. Это был его способ показать, что владеет ею. Что это значило для их будущего? Было ли оно у них? Или он решит в ближайшее время стать вдовцом? Викинг сказал, что женился на ней только ради Вики. Чтобы спасти Елену от Василия, он должен был владеть ею. Так было принято в их гребаном мире. Она знала, как проходит тренировка. В Семье не так уж все отличалось. Лоренцо женился на ней, соблюдя правила. Он сделал то, чего от него ожидали. И посмотрите, что это принесло ей. Елена не думала, что планы Викинга были лучше. Но еще она знала то, что знает каждая жена мафиози: как жена она имела права. Тем более как воровская жена.
Пристегнись, Викинг.
Мучитель.
Возлюбленный.
Муж.
Глава 26
Викинг
Викинг проснулся в пустой кровати с раскалывающейся от боли головой. События вчерашнего дня вернулись к нему, ударив, как товарный поезд. На безымянном пальце не было обручального кольца, но теперь он, тем не менее, был женатым человеком. На женщине, которую ненавидел. Прошлой ночью парень лег спать только после того, как оприходовал бутылку Jack Daniel's. Может, даже две, он точно не помнил. Ему нужно было напиться до отключки, иначе бы трахнул свою молодую жену.
Скатившись с кровати, Викинг направился прямо в душ. Ему нужно было подумать. Чуть больше недели назад Елена была пленницей, а теперь стала его гребаной женой. Планы относительно нее сбылись не совсем так, как он этого хотел. Вероятно, следует установить некоторые основные правила. Выключив душ, Викинг вышел, вернувшись в свою комнату, чтобы одеться. Новобрачной все еще не было.
А где она вообще? Услышав лай, Викинг не смог сдержать улыбки. Конечно. К настоящему времени она уже должна была встретиться с Локи. Злой пес, вероятно, облаивал ее щиколотки, показывая, кто здесь хозяин. Локи не любил незнакомцев.
Надев джинсы и рубашку, Викинг стал искать часы. Надев их, медленно прошел на кухню, где его встретил аромат кофе и вафель. Он любил вафли. Обычно утро начиналось с того, что он перехватывал несколько перед тем, как приступить к работе, на которую его отвозил Боран. Кстати, а где был он? Должно быть, остался в квартире внизу, чтобы дать Викингу время на «брачную ночь». Боран был странным парнем — современным в обычной жизни, но старомодным в том, что считал традицией.
Елена присела возле кухонного острова, гладя Локи. Его пес, виляя хвостом, демонстрировал живот.
— Предатель, — пробормотал Викинг.
Карие глаза посмотрели на него.
— Что, прости?
— Я спросил, где мой кофе?
Викинг упал на стул напротив, отводя взгляд от ее майки. Тонкая бретелька упала с плеча, а грудь облегал тонкий материал. Заметив деревянную ложку, идеально подходящую для того, чтобы шлепать девушку по заднице, он на мгновение закрыл глаза, пытаясь прогнать фантазию о том, как прижимает Елену к раковине и входит в нее сзади. За исключением того, что она не заслуживала того, чтобы кончить. Викинг мог бы бороться с этим.
Продолжай себе это повторять.
Еще раз потрепав Локи, Елена встала и поставила перед ним две кружки. Только в одной из них был кофе.
— Это твой напиток от похмелья, — объяснила она и села напротив.
Это были неправильные слова, которые напомнили о том, что она уже делала этот напиток раньше. В другой жизни. Время, которое он пытался забыть.
Тем не менее, Викинг схватил кружку и залпом выпил. Зеленая субстанция имела отвратительный вкус, но он знал, что это подействует.
— Сколько раз ты делала это для Морелли? — слова вылетели из его рта прежде, чем Викинг смог их остановить. Ему не понравилось, как они прозвучали. Как будто он ревновал.
