— Я помогу, мама, — говорит он, помогая ей подняться.
Я отступаю и просто за ними наблюдаю.
— Спасибо, Гаррет, — говорит Алиса, наклоняя голову и улыбаясь.
— Ты не должна носить такие ботинки. — Он указывает на них. — Вот почему ты упала, ты должна носить кроссовки.
— Они подходят моему наряду. — Алиса отставляет ногу в сторону, словно позируя. — Тебе не нравится?
Он пожимает плечами.
— Думаю, нормально. Но слишком много розового.
Я прикрываю рот, когда смеюсь. Они двое слишком смешные.
— Что она делает? — Я оборачиваюсь и вижу Лию, маму Алисы, стоящую рядом со мной, и держащую розовое пальто дочери.
— Думаю, она заигрывает с моим сыном, — сообщаю я.
Лия смеется.
— Извини за это, ладно? Она очень влюблена в него, и все время говорит только о нем.
— Забавно. Я никогда раньше не замечала, как сильно он ей нравится.
Мы стоим и наблюдаем за ними.
— Он очень милый маленький мальчик, — говорит Лия. — Я понимаю, почему она его любит.
— Он выглядит так же, как его отец. И он, вероятно, будет таким, как и он, высоким. Он уже выше своих одноклассников.
Алиса все еще разговаривает с Гарретом, и он начинает скучать.
— Почему бы и нет? — вдруг кричит девочка, злая и обиженная.
— Потому что мне не нужна девушка, — говорит он, разворачиваясь и уходя от нее.
Алиса надувается, наблюдая, как Гаррет берет последние два полотенца.
Лия подталкивает меня и улыбается.
— Я поговорю с ней. Увидимся в субботу.
— Да уж. До встречи.
Лия уводит ее, и когда они уходят, я слышу, как Алиса бормочет:
— Мальчишки глупые.
Когда они уходят, я позволяю себе рассмеяться.
— Я все сделал, — говорит Гаррет, встречая меня у дверей раздевалки.
— Спасибо за твою помощь, солнышко. Иди переоденься, а я тут подожду.
Я всегда переживаю, что он один в мужской раздевалке. На самом деле, он там не совсем один. Есть и другие дети, и взрослые, но ему всего шесть, поэтому я волнуюсь. Но Гаррет продолжал настаивать на том, что может сам переодеться, поэтому я позволила ему попробовать пару недель назад, и до сих пор не возникло никаких проблем.
Он взрослый для своего возраста и выглядит старше, чем есть, потому что высокий. Это меня немного огорчает, потому что я не хочу, чтобы он слишком быстро вырос. Я хочу, чтобы ему всегда было шесть лет. Я говорила то же самое в пять, четыре и три. Время летит очень быстро.
Я захожу в женскую раздевалку, быстро переодеваюсь, а когда добираюсь до главного входа в спортзал, где всегда встречаюсь с Гарретом, он уже там, в джинсах и белой рубашке поло, похожий на своего отца. Удивительно, насколько они похожи. Он миниатюрная версия Пирса.
Гаррет разговаривает с Брейди, парнем, работающим на стойке регистрации. Он студент колледжа и любит спорт, поэтому Гаррет всегда с ним разговаривает.
— Мой отец брал меня на игру «Янки» прошлым летом, — говорит Гаррет Брейди. — И может возьмет на игру «Патриотов». А еще, мой папа играл в старшей школе в футбол, и я тоже буду играть. Собираюсь стать защитником.
— А что насчет плавания? — спрашивает Брейди.
Гаррет слегка пожимает плечами.
— Я могу заниматься и тем, и тем, но должен улучшиться в плавании. Я не так хорош, как моя мама, вот она действительно супер. Настолько, что была в команде по плаванию. Я тоже хочу. Папа умеет плавать, но не так хорошо, как моя мама.
Услышав, что он говорит о Пирсе, я невольно улыбаюсь. Он еще в том в возрасте, когда думает, что его родители крутые, особенно отец. Уверена, через несколько лет его мнение изменится.
— Готов идти? — Я подошла к Гаррету и обнял его.
— Да. — Он кивает Брейди. — Увидимся позже.
— Пока, Гаррет. — Парень мне улыбается. — До свидания, миссис Кенсингтон.
— До свидания. Передавай маме привет.
Мы с его мамой были в комитете, который я возглавляла на аукционе, проводившемся в прошлом месяце для сбора денег на исследования рака легких. Я узнала все об этой болезни, когда ее диагностировали Холтону, поэтому, когда появилась такая возможность помочь с аукционом, я вызвалась добровольцем.
Я начала больше заниматься волонтерством, когда Гаррет пошел в детский сад. Сейчас я состою в нескольких комитетах для различных организаций. Также устраиваю экскурсии по американской истории школьным группам. Это не то же самое, что работа в музее, но, по крайней мере, позволяет мне использовать свою ученую степень и знания.
— В какой магазин ты хочешь пойти? — спрашиваю я Гаррета. Мы с ним ищем костюм на Хэллоуин. Уже вторник, а праздник в четверг, но Гаррет все не мог определиться с костюмом, поэтому мы до сих пор его не нашли.
— Джареду купили в торговом центре. Он будет пожарным.
— А ты кем хочешь быть? Уже определился? — Я сворачиваю на дорогу, ведущую к торговому центру. У нас нет такого большого магазина, как в городе, но есть довольно неплохой маркет, недалеко от спортзала, из которого мы только что ушли.
— Может быть, футболистом, — размышляет он. — Или бейсболистом.
Он одержим спортом, и это все, о чем он говорит. Чтобы быть с ним на равных, Пирс должен дать мне пару уроков по каждому виду спорта. Мой отец учил меня футболу, но это все, что я знаю. И ровным счетом ничего о бейсболе или баскетболе.
— Ты мог бы быть супергероем, — предлагаю я.
— Я подумаю. — В голосе Гаррета не слишком много энтузиазма. — А кем был папа, когда был ребенком?
— Твой отец не переодевался на Хэллоуин. Твои дедушка и бабушка его не праздновали.
— Почему нет?
— На самом деле, они не очень любят праздники.
— А я вот люблю. Хэллоуин, День Благодарения, Рождество, Пасха. За исключением того, что мне не нравится День святого Валентина. Он для девочек.
— Нет, не только. Этот праздник для всех. Когда-нибудь ты полюбишь девушку и подаришь ей валентинку.
— Ни за что. — Я смотрю на сына в зеркало заднего вида и вижу, как он корчит рожицу. — Я никогда не буду любить девушку настолько, чтобы подарить ей валентинку.
— Не сейчас, Гаррет, но когда-нибудь ты полюбишь. — Я на миг задумываюсь, какой будет его будущая жена и когда он встретится с ней. В колледже? Или, может быть, на работе, когда станет старше?
— Мне НЕ нравится Алиса, — заявляет он. — Тебе нужно поговорить с этой девочкой, мама. — Гаррет такой серьезный, что я не могу сдержать улыбку.
— Что не так?
— Она хочет быть моей девушкой. Я сказал ей «нет», но она не слушает. Пообещала, что расскажет всему классу, что я ее парень.
— Не волнуйся, солнышко. Ты не ходишь с ней в школу, и поэтому никто не узнает, о ком она говорит.
— Мне все равно, я ее не люблю. Она носит слишком много розового и смешно пахнет.
— Гаррет, такие у нее духи. — Я очень стараюсь не смеяться.
— Ну-у-у, они воняют.
Я заезжаю на стоянку торгового центра и паркуюсь возле магазина с тематикой Хэллоуина. Костюмы продаются здесь только в октябре, потом антураж меняется на рождественский. Мы заходим внутрь, и Гаррет начинает разглядывать костюмы, но в итоге останавливается на костюме футболиста.
Пока мы в торговом центре, я захожу в один из универмагов, чтобы подобрать несколько платьев. Мы с Пирсом приглашены на вечеринку, и я не знаю, что надеть. Она пройдет в доме Ройса, и, хотя мне не нравятся ни Ройс, ни Виктория, как, впрочем, и Пирсу, мы обязаны там появиться. Это одно из тех правил высшего общества - вы посещаете вечеринки, организованные людьми, которые вам не нравятся, и притворяетесь, что вы дружите. Мне пришлось смириться за годы супружеской жизни, хотя я все еще нахожу это правило совершенно нелепым.
— Рэйчел. — Я оглядываюсь назад и вижу Грейс Синклер, мать Ройса. Она, как и я, состоит в комитете общества по борьбе с лейкемией.
— Привет, Грейс, — улыбаюсь девочке, стоящей рядом с ней. — Привет, Сейди.
Она напрочь меня игнорирует, сосредотачиваясь на содержимом крошечной розовой сумочки, висящей на ее плече. Сейди не дружит со мной, потому что ее мать меня не любит. Я убеждена, Виктория приказала своим дочерям никогда со мной не разговаривать. Всякий раз, когда мы встречаемся на вечеринках, Виктория и ее дочери всегда меня избегают, и, если со мной Гаррет, они его тоже игнорируют. Ройс все еще общается со мной, но только для того, чтобы отдать дань вежливости, а затем поспешно уходит, чтобы поговорить с кем-то другим.
