— Пожалуйста, не отпускай меня, — умоляю я, прижимаясь мокрым лицом к его шее.
Он падает на колени.
— Никогда. — В его голосе звучит свирепость. — Я никогда больше не отпущу тебя. Прости, я идиот. У меня все в голове переклинило. Думал, что делаю тебе одолжение. Я никогда не хотел причинить тебе боль, детка. Никогда.
Я отстраняюсь и снова даю ему пощечину. Не сильно, потому что он слишком близко, чтобы сделать хороший замах. Больше похоже на пощечину любви. Нежность между нами.
— Ты сделал мне больно.
— Я знаю. Мне жаль. Мне чертовски жаль.
Я прижимаюсь лбом к его лбу.
— Для тебя же лучше, чтобы это было правдой.
Я все еще плачу, но теперь это уже слезы счастья.
— Детка, ты должна знать, что это значит. Если я отмечу тебя, ты будешь моей на всю жизнь. Понимаешь? И ты станешь частью стаи — под страхом смерти будешь хранить тайну.
Я киваю, счастье бурлит, как фонтан.
— Твоя на всю жизнь — звучит идеально.
— Ты уверена? Ты еще очень молода для такого…
Я снова шлепаю его, на этот раз это любовная пощечина.
— Не смей сомневаться в моем жизненном выборе.
Он смеется.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
— Пойдем. — Он встает, все еще обнимая меня. — Мне нужно сделать тебя своей немедленно. Прежде чем мое сердце взорвется.
— Я только за.
Я оглядываюсь, но Трей тактично исчез. Я должна сказать ему огромное спасибо за то, что он привел меня сюда, а не к вампиру. Я имею в виду огромное. Например, назвать нашего первенца в его честь.
— У нас будут дети-оборотни? — спрашиваю я, когда Джаред несет меня на улицу к своей машине.
Он смеется, подбрасывая меня повыше на своем бедре.
— Зависит от обстоятельств. Некоторые полукровки могут меняться, некоторые — нет. Некоторые женщины могут, если забеременеют от оборотня — ДНК ребенка перевешивает чашу весов.
— Надеюсь, дети у нас будут оборотнями.
— Для меня это не имеет значения, — обещает он. — Я буду любить их в любом случае.
— Уж лучше тебе любить их.
Я кусаю его за ухо.
Анджелина
Я дрожу, когда мы возвращаемся ко мне домой — не от страха. От желания. Возбуждения.
Джаред собирается отметить меня.
Меня даже не волнует, будет ли больно.
Он снимает рубашку в ту же секунду, как входит в дверь, затем скидывает ботинки. Я вскрикиваю, когда он перекидывает меня через плечо и несет по коридору в спальню. Ставя меня на ноги, Джаред стягивает с меня футболку через голову.
— Раздевайся. Быстро.
Он использует властный тон, это что-то новенькое. Мне приходилось слышать приказы с нотками поддразнивания, но такого — никогда. Теперь его глубокий рык несет в себе мрачное обещание.
Мурашки бегут по коже, когда я снимаю одежду и предстаю перед ним обнаженной.
Его глаза меняются на желтые. Красивые, прекрасные глаза волка.
Медленно он расстегивает ремень, не сводя с меня взгляда.
В его взгляде появляется намек на страх, но это только усиливает мое возбуждение. Неужели он выпорет меня, как обещал, если я хоть раз заставлю его ревновать?
О Боже. Я надеюсь на это.
Он вытаскивает ремень из петель и складывает его вдвое, слегка шлепая им по ладони. Я слегка подпрыгиваю.
— Принеси мне свои колготки. Четыре пары.
Четверо колготок? Для чего… ох. Я почти уверена, что знаю, что он собирается с ними делать, и от волнения начинаю трепетать. Я роюсь в ящике комода и достаю кучу колготок.
Он берет их и указывает на кровать подбородком.
— На животик. Руки и ноги в стороны.
О Боже, да.
Я вскарабкиваюсь на кровать и широко раздвигаю руки и ноги. Используя колготки, Джаред привязывает мои запястья к изголовью, а лодыжки — к изножью. Затем подкладывает подушку под мои бедра, приподнимая мою задницу.
Все это время он не прикасался ко мне, и все мои эмоции на пределе, все чувства обострены. Я умираю от нетерпения, отчаянно жажду его прикосновений.
— Джаред?
Вот. Он гладит между моих ног. По коже пробегают мурашки.
— Ты ужасно мокрая для малышки, которую вот-вот отшлепают.
Мое лоно пульсирует. Да, пожалуйста.
— Мне нужно отшлепать тебя, ты знаешь почему, мой ангелочек?
— Почему? — Мой голос дрожит.
— Чтобы твоя попка согрелась и была готова к метке.
Я поднимаю голову, слегка смущенная.
— Ты собираешься пометить мою задницу?
— Ага. Я очень долго думал, где и как пометить человека. Я не могу попасть в вену и не хочу оставлять шрам, который увидят другие. И знаю, что ты для выступления практически оголяешься. Из-за этого у меня не так много вариантов. Выбор пал на грудь или задницу. Ты знаешь, что я любитель задниц. Обожаю твою сочную попку. -
Он грубо сжимает мою ягодицу, и я кручу бедрами.
— Итак, я разогрею твою идеальную попку своим ремнем. Потом трахну тебя долго и жестко. Ты не кончишь, пока я тебе не разрешу. Понятно?
— Да, папочка.
Он одобрительно рычит.
— Если будет слишком грубо, детка, просто скажи «стоп». Я никогда не поведу тебя туда, куда ты не хочешь идти. Хорошо?
Я виляю попой.
— Перестань говорить и давай приступай уже.
— Нахалка. — Он наматывает конец ремня с пряжкой на кулак, пока длина не сокращается до полутора футов. — Только за это я отшлепаю и твою киску.
Я вскрикиваю и пытаюсь сдвинуть ноги вместе, но не могу. Он связал их по рукам и ногам. Я тяну и тяну за все свои путы, обожая чувствовать себя в его плену. В его распоряжении.
Он легонько шлепает меня по заднице ремнем — больше похоже на поцелуй, чем на настоящий удар. Джаред продолжает, его удары постепенно становятся жестче, принося жжение, которое заставляет меня сжать мышцы попы и вздрогнуть.
Мне все еще не больно — просто восхитительное ощущение. Джаред постепенно ускоряется, шлепая по ягодицам, по бедрам. Я вдавливаюсь в подушку, сходя с ума от желания.
— Теперь эта задница принадлежит мне, — говорит он. — Надеюсь, ты это понимаешь. Я тот парень, который будет ее шлепать. Трахать ее. И шлепать ее снова. Я тот парень, кто будет наказывать тебя ночь за ночью только за то, что у тебя такая сочная попка.
Я стону.
— Я единственный парень, который заставит тебя кричать. Кто получает удовольствие, наблюдая, как ты достигаешь оргазма. Снова и снова, если я решу.
Я трусь голой грудью о покрывало, вжимаюсь клитором в подушку. Мне нужно облегчение. Сейчас же.
— Пожалуйста, Джаред, — хнычу я.
— Нет, пока я не скажу, детка.
Предупреждение твердое, и мне нравится, когда он строго говорит со мной.
Он останавливается, стягивает с себя джинсы и боксеры. Я уверена, что сейчас он будет претендовать на меня, но вместо этого устраивается лицом к моей попке. Грубо ласкает мои ягодицы и широко их раздвигает.
— Вот эта маленькая тугая дырочка, которая сводит меня с ума. Я не стану сегодня брать тебя там, детка, но тебя будут трахать в попку часто. Каждый раз, когда буду видеть покачивание бедер. Бедра, которые так и просятся, чтобы я раздвинул их и зарылся языком в твое сладкое местечко. — Он поглаживает его, и я выгибаюсь под ним. — Но, по-моему, я обещал тебе порку киски.
— О, — стону я, не уверенная в том, как отношусь к предстоящей порке. Ремнем.
Но, конечно, Джаред знает, как это сделать. Он постукивает кожаным ремнем между моими ногами, а затем делает легкий взмах.
Это восхитительно.
— Еще.
— Жадина.
Он хлещет меня снова. И снова.
Я стону и извиваюсь, двигая бедрами, пытаясь получить удовлетворение. Джаред останавливается и поглаживает мою щель пальцами.
— Держу пари, ты изголодалась по моему члену.
— Да, папочка.
— Хорошая девочка. Мне нравится, когда ты называешь меня папочкой.
Джаред меняет положение, и я слышу треск фольги, говорящий, что он надевает презерватив. Затем оказывается между моих ног. Там, где он был мне нужен с того момента, как мы приехали ко мне домой.
Он дразнит меня, потирая головкой мои соки, но не входит.
