Его голос звучит уже более четко. Смотрю на него, но ничего не понимаю. Будто выпала из реальности – все это происходит не со мной. Где-то рядом, но не со мной.
- Что там? – шепчу тихо, одними губами.
- Послушай меня, Оксана! Ты должна выйти через задний двор, там моя машина. Уезжай немедленно! Уезжай! – Олег Дмитриевич не говорит – рычит. И этот рык приводит меня в сознание.
- Куда я поеду?
- Подальше отсюда! – Он одним рывком хватает меня на руки и летит вниз по лестнице. Я словно невесомая пушинка в его руках, и когда мои ноги снова касаются пола – шатаюсь от сквозняка.
- Ты меня поняла? – Олег Дмитриевич протягивает мне деньги и открывает дверь на задний двор. Я коротко киваю. – Беги!
Однако, пока мозг находится в анабиозе, тело срабатывает. В домашних тапочках я лечу по снегу, утопаю в подтаявшем сугробе. Холодно и мокро. Выстрел за спиной накрывает меня, как раскат грома. Падаю в сугроб, в ушах звенит. Пока пытаюсь встать слышу только неразборчивые крики.
Во что я вляпалась! Говорила мне мама, что Алешка – бандит. А я отнекивалась. Мозгом осознавала, но сердцем не верила. Думала, что такого просто быть не может, что Алешка непутевый, ни на что негодный. А оказалось, что он только на что-то нормальное не годен, в банду вон как ловко попал.
Выбежав к дороге, обнаруживаю у себя в руке ключ от машины. Удивительно, как не потеряла его в снегу. Завожу мотор и трогаюсь. Плавно выезжаю с парковки, осторожничаю.
- Какого черта, Оксана! Соберись! – кричу сама себе и выжимаю газ в пол. Машина набирает скорость, словно перед взлетом.
Выезжаю из поселка и сворачиваю прочь от города. Куда глаза глядят, только бы подальше отсюда. Слезы щекочут щеки, смахиваю их. Так перенервничала, что низ живота тянет. Только бы с ребенком все было в порядке!
Матвей
После выстрела начинается настоящая паника.
Олег с Геной очнулись, наконец-то. Из дома выскочил Леша в футболке. Лучше бы, конечно, он этого не делал. Один из Распутинских тут же выстрелил в него, хорошо с осечкой - пуля попала ему в плечо. Скорчился от боли, останавливая кровь рукой.
Закрыл глаза. Виски залило агонией. Оглушительный стук собственного сердца заполнил все пространство вокруг.
Оксана все еще в доме. Все еще там, в эпицентре этой перестрелки. Только бы ее не задело, хоть бы все обошлось. Повторяю это, как молитву, а легче не становится. Она не виновата, что ее Леша оказался таким мудаком. Вместо того, чтобы огородить от опасности всех близких, он привез Оксану сюда.
Снова смотрю в окно. Распутин не высовывается из тачки, притих, как таракан. Убрать бы его, и дело с концом. Всем бы легче стало. Телефон вибрирует на тумбочке, Соколов опомнился, решил перезвонить.
- Матвей! – голос напуган. – Распутин едет в поселок!
- Уже приехал. – Шиплю в ответ. Мог бы и раньше предупредить.
- Давай без глупостей, ладно? Осторожно. – Соколов говорит мягко, по-отцовски, будто и правда за меня переживает.
- Я прикончу Распутина и отзвонюсь.
- Матвей, не смей… - сбрасываю, недослушав.
Руки дрожат, когда выхожу из дома. Я настроен решительно. Прикончить Распутина – равно покончить со всеми проблемами раз и навсегда. Между нами старые обиды. Он не знает меня так хорошо, как я его. Бандюга даже не догадывается, чей сын пустит пулю ему в лоб. Как он когда-то моему отцу.
Выхожу незамеченным, пока во дворе соседнего дома все еще слышатся крики. И чего орут, не понятно! Только на нервы действуют. Крадусь к машине, пистолет наготове держу. Открою дверь и сразу спущу курок.
Раз…
Сердце бешено бьется, того и гляди проломит мне ребра. Дыхание сбито, поэтому вовсе стараюсь не дышать.
Два…
Перед глазами ее силуэт. Ее улыбка, непослушные завитки волос на оголенных плечах, свет дьявольских черных глаз. Ради Оксаны, ради ее светлого будущего.
Три…
Делаю последний рывок и открываю дверь машины. Рука дергается, почти роняю пистолет.
В салоне черного джипа пусто.
Распутин послал своих людей, а сам… а где он?
Во дворе раздается выстрел, слышу крик Оксаны. Глаза заливает кровью. Дверь во двор открыта, и я вижу, как она валяется в снегу на заднем дворе, упорно пытается подняться. В одной легкой блузке, вся мокрая, в руках держит что-то, похожее на… ключи от машины.
Прыгаю в Распутинский джип и завожу мотор.
Теперь вся эта перестрелка уже не мои проблемы. Моя главная проблема, что моя напуганная до смерти возлюбленная сейчас сядет за руль и умчится в неизвестном направлении. Я обязан догнать ее.
Глава 27
Оксана
Мчу по трассе, с трудом осознавая реальность. Обоими руками вцепилась в кожаный руль так, что даже пальцы сводит. Чем дальше отъезжаю от города, тем больнее становится в животе. С каждой минутой спазмы только нарастают. Упорно сморю на дорогу, пока не замечаю в боковом зеркале черный джип. Сердце предательски екает, бьется быстрее. Вот и все. Сели мне на хвост. Теперь догонят и…
Живот. Как же больно.
Закрываю глаза всего на секунду. Хочу выжать газ в пол, но тело не слушается. Только ломает от жгучей боли. Мой малыш, прости меня. Я тебя не сберегла. Не удержала в руках это счастье, просыпала, как песчинки между пальцами.
Джип вылетает на встречную полосу и равняется со мной, тонированное окно спускается вниз.
- Оксана! – читаю по губам, и замираю.
Глазам своим не верю. Обросший густой бородой, нестриженный, возмужавший до неузнаваемости, но в этой злосчастной тачке сидит мой Матвей!
Бью по тормозам, мою машину заносит. Колеса визжат, и я резко останавливаюсь на обочине. От испуга парализовало, смотрю в лобовое стекло, дышать страшно. Боль перемешалась, стянулась в нижней части туловища, уже не разобрать, что болит. Будто меня канатами связали и давят, раздавить хотят.
Матвей оказывается рядом неожиданно быстро. Его холодные ладони обнимают мое лицо, освежая и приводя в чувства. Губами он касается моих губ, вынуждая глаза подернуться от слез. Мне не показалось, это действительно он!
Спустя три месяца горькой разлуки. Спустя долгие и тяжелые дни без него, когда я погибала от одиночества. Пройдя через весь этот ад, он снова здесь. Со своим пьянящим запахом. Со своими зелеными безумными глазами, в которые я когда-то посмотрела и пропала.
Мы снова на трассе, снова встретились здесь. Словно во сне.
Боль в пояснице напоминает о себе, и я не могу ничего произнести, кроме протяжного стона.
- Оксана, нам надо уезжать! Я поведу машину. – Матвей отрывает меня от сидения, помогает встать на ноги. Живот так сильно тянет, что хочется кричать.
Я не могу потерять ребенка. Я не хочу жить без этого ребенка! Колени подгибаются от боли, стискиваю зубы до скрежета так, что все жилы напрягаются на шее.
- Что с тобой? – Матвей крепко держит в руках.
- Мне нужно в больницу. В третью городскую. Срочно. – Бормочу, словно в бреду.
- Зачем? – роняет мужчина, но я уже не могу ответить.
Матвей сажает меня на пассажирское сидение и трогается. Закрываю глаза.
Мне очень страшно. Так страшно, что холодный пот стекает по спине. Я мечтала о беременности, радовалась, что все проходит так гладко, так легко. А в итоге… все может закончиться для меня прямо сейчас.
Матвей
Мчу в сторону больницы, постоянно смотря в сторону Оксаны. Она обняла себя руками, глаза закрыты. Раскачивается и стороны в сторону, как маятник. Дрожит, в мокрой одежде, по лицу стекают капли пота. Постоянно морщит нос и изредка издает слабые стоны. А я ума не приложу, что с ней случилось. Стараюсь ехать быстрее, но в городе начинаются светофоры. Пару раз приходится нарушить правила и пролететь на красный. Включил печку, чтобы было теплее. Сидения тут же нагрелись, в салоне стало жарко, а Оксана продолжает дрожать. И ее состояние передается мне. Я себя не прощу, если с моей птичкой что-то случится.
В больницу приходится нести Оксанку на руках. Она цепляется за мою шею, сильно обнимает, крепко.
