Зачем мне это надо? Да и не простит она мне никогда этого принуждения. Я был уверен, скоро насытится мой внутренний зверь, который с рыком желал её, и это наваждение пройдет. Я сделаю так, как и планировал ранее.
Утром меня разбудил стук в дверь. Прислуга принесла кучу разнообразных пакетов. Заглянув внутрь, я увидела одежду, обувь и бельё. Достала несколько вещей и поняла, что с размером угадали идеально, и собирал этот гардероб кто-то обладающий вкусом. Это не совсем то, что привыкла носить я, но из той же оперы — блузки, платья, юбки.
Видимо, Игорю надоела я, расхаживающая по дому в рубашке или единственном своём костюме, и ночью он сделал заказ. Точнее, конечно, не сам всё это выбирал, а отдал приказание кому-то из его персонала, что готовы были хоть всю ночь выполнять его поручения.
Что ж, так всё же легче — хоть свежую одежду одеть можно. С другой стороны, это явно говорило о том, что в ближайшее время он не планирует меня отпускать. Комната с каждым днём всё наполнялась новыми предметами, принадлежащими мне.
Он отрезал все пути для поисков меня родными, заставив сказать сыновьям, что всё в порядке. Они верят и не станут бить тревогу. Да и кто бы мог спасти мою грешную душу — только не стражи порядка! Эти-то точно ручные псы Игоря. Никто мне не поможет, пока властелин не наиграется, наконец. Расплата бумерангом прилетела в мою жизнь, так долго ломавшей судьбы молодых девушек…
Прошло три недели.
Жизнь текла своим чередом. Острых ощущений мне прибавляла игра в мужа и жену с Егором. Завидев бабушку, он, не стесняясь, мог взять за руку, обнять, притянуть к себе — в общем, всё то, чего обещал НЕ делать, когда я согласилась ехать с ним. Но рассказать всю правду бабушке я просто не могла, и поэтому приходилось играть в этом фарсе. Егор же даже был доволен возможностью касаться меня, не получив при этом тумаков.
Частенько, Егор не мог сдержаться и перегибал палку, из-за чего за спиной у бабушки вспыхивали ссоры.
Мы даже не заметили, что кричали довольно громко, стоя друг напротив друга.
Для правдоподобности ещё и поцеловал. Спустя пару мгновений, я начала пихаться руками. Краем глаза заметила, что бабушка потихоньку ушла, и отняла губы у Егора:
— Всё, прекращай, бабушка уже не смотрит…
Но того словно понесло, он забыл про всё на свете, впервые за эти недели осмелившись коснуться моих губ. Это в очередной раз снова начало отрывать ему башню, которая итак уже держалась на последних кирпичиках…
Я волком уставилась на него и тяжело дышала. Первая прервала контакт глаз я. Опустила их и попыталась прошмыгнуть мимо него.
— Подожди, — остановил он меня. — Хватит. Я с тобой полностью согласен.
Глаза его стали серьёзными, там ворочалась неподдельная боль, и что-то ещё, чего я не видела раньше.
— Меня задолбала эта игра, которая по мне же и бьёт. Скажи, тебе настолько противны мои прикосновения?
От столь откровенного вопроса и его напора я растерялась, и только молча смотрела на него круглыми глазами.
Остро отреагировав не моё молчание, и поняв по-своему, мужчина гордо вскинул подбородок:
— Довольно об меня вытирать ноги. Я выхожу из игры. Завтра же я подниму вопрос о нашем скорейшем возвращении в Россию. До отъезда нам лучше вовсе не общаться. Скажи бабушке, что мы поссорились, придумай что-нибудь. Хоть раз сама! Я привезу вас домой, и ты меня больше никогда не увидишь. Конечно, в ваш дом вы не вернётесь, и даже в тот же город мы не сможем поехать — но в Россию я вас верну. Ты можешь, не опасаясь, открывать дверь — я никогда в неё не постучу. Ты можешь абсолютно спокойно отвечать на телефонные звонки — я тебе никогда не позвоню. Я исчезну навсегда из вашей жизни… Я отпускаю тебя, Вика, — последняя фраза сорвалась губ, ломая голос.
Егор нервно сглотнул после пламенного монолога и ушёл, громко хлопнув дверью.
Я обняла себя, чтобы хоть как-то успокоиться, и понуро поплелась в комнату. Слёзы сами собой наворачивались на глаза, мешая разбирать ступеньки. Поднялась в комнату и плюхнулась на кровать, пытаясь переварить сказанное Егором. Вот же то, чего она так ждала — Волк отпускает меня. Но не радостно как-то…
Мы скоро поедем домой — замечательно. Но там не будет этого сильного мужчины рядом, а я успела привыкнуть. Что же это такое — Егор говорит то, о чём я так давно мечтала, а я не рада вовсе. Или я мечтала не об этом?..
Легкий стук в дверь прервал мои терзания.
Бабушка, глаза какие-то сочувствующие. Значит, она все слышала. Час от часу не легче…
Бабушка как всегда была очень мудрой и проницательной. А ещё она слишком хорошо знала свою внучку, чтобы я могла утаить от неё хоть что-то. Тем более — первые чувства.
— Да, — опустив голову, произнесла я. — Я не могу тебе всего рассказать, но Егор в начале нашего знакомства вёл себя со мной не лучшим образом.
Я прикрыла глаза от боли, снова вспомнив тот дом.
Я подняла глаза на свою бабушку — она что — мысли читает, как рентген?
Я молчала, опустив голову, только плечи вздымались от тяжёлого дыхания.
— Я не оправдываю его. Но я хочу, чтобы ты поняла — он устал, это видно. Если ты сейчас ничего не сделаешь — то потеряешь Егора навсегда. А ты его разве ни разу не обидела?
Бабушка ещё какое-то время успокаивающе гладила меня, запутавшуюся в перипетиях первой любви. Затем она встала, чтобы оставить меня наедине с собой, и я подумала над сказанным. В любом случае, решать только мне самой.
— Не руби с плеча, девочка. Не руби с плеча, — сказала она и тихо ушла.
* * *
Странные отношения с Марго продолжали набирать обороты. Я все больше уделял внимания ей, и не позволял ни одной ночи провести в одиночестве. Мой Зверь внутри требовал ее тепла каждый день. Желательно, не один раз. Она без энтузиазма разделяла моё рвение, но и реагировала уже более спокойно — со временем ко всему можно привыкнуть.
Однако, эта пустота внутри меня все больше стала тяготить. Да, было приятно каждый день видеть её, иметь возможность прикоснуться, обладать это женщиной как мужчина — даже сейчас от одной только мысли об этом Зверь снова начинал просыпаться.
Наваждение не прошло, а только с каждым днём крепло. Только ответа всё не было. Всегда Он её ласкал, только Он начинал разговор. Рита же просто позволяла проводить с ней ночи, но была холодная, словно Снежная Королева.
Видимо, дальше тупик, и промучившись несколько дней, я принял решение её отпустить. Если она не может ответить мне взаимностью, пусть уходит — обладания одним только телом мне стало слишком мало…
В один из вечеров собрался с духом сказать о своём решении.
Марго молча достала ещё два теста с точно таким же результатом. Я вскинул брови вверх:
Врач деловито открыл на компьютере запись на данный вид операции:
Глава 26
С трудом переставляя ноги, вышла из поликлиники и села в машину. Тело будто налилось свинцом и слушаться отказывалось. Мужчина в ожидании ждал информации, но я будто в рот воды набрала.
Застыл на месте, будто я сказала «Беременна морским ежом, три-четыре недели». Уставился в окно, и за время поездки до дома оба молчали. Поднявшись в его спальню, я села на кровати и обняла себя, пытаясь унять нервную дрожь. Решиться на аборт тяжело…
Он смотрел на меня, пытаясь подобрать какие-то слова.
Я смотрела на него ненавидящим взглядом.
Опустила голову, чувствуя себя пойманной в ловушку. Я так надеялась, что уже совсем скоро Игорю надоест это всё, и он отпустит меня. Но теперь этому не бывать — ребёнок свяжет нас навсегда, а родить он меня заставит…
Он молча опустил голову, плотно сжав губы. Я закрыла глаза, и пыталась держать себя в руках, но сил уже не было. Внезапно мужчина спустился с кровати и сел прямо на пол у моих ног. Я в удивлении посмотрела на него сверху вниз. Впервые он позволил мне быть выше.
