Легкое вождение, плавное, без смешного самолюбования на грани опасности. Перевожу взгляд в окно и расслабленно наблюдаю за городской суетой, которую мы оставляем у себя за спиной.
Минут через тридцать мы подъезжаем к строительному объекту – несколько высоток с еще черными проемами вместо стекол, остальные только на стадии котлована, но есть уже и те, в которых фасадные работы заканчиваются. Ярко, современно, с закрытой дворовой территорией.
Естественно, все эти выводы я делаю не после взгляда в окно. Тимур выходит из машины, и, так как никаких распоряжений на мой счет не следует, я делаю так же. Из этой прогулки я узнаю и то, что встречи с архитектором проекта не обязательно проходят в офисе среди документов. А еще о том, что генеральный директор бывал здесь не раз, потому что его появление никого не удивляет.
Куда больше внимания достается мне. Понимаю-понимаю, моя юбка мало вписывается в местный пейзаж. Пожалуй, свекровь была бы рада узнать, как сильно мне усложняет жизнь ее подарок.
А после этой встречи еще две – с поставщиками, с одним из партнеров. Никто не спрашивает, кто я такая, не успевает. Тимур всегда представляет сам. Если кто и пытается выразить удивление тем, что за ним тенью бродит личный помощник, быстро понимает, что смотреть лучше на генерального, а не на меня.
– У тебя много свободного времени? – голос Тимура звучит негромко, но как-то опасно, стоит кому-то слегка зазеваться.
И все, любопытство сникает, а взгляд собеседника упирается четко или в переносицу генерального, или в землю. Последнее – чаще.
Я не могу понять, какую роль исполняю здесь. Но и возможности спросить нет: встречи насыщенны, в машине же он погружается в свои мысли, видимо что-то прикидывая, делая какие-то отметки в уме.
Но я не чувствую себя неловко. Наоборот, не знаю почему, но мне начинает нравиться. Атмосфера, слаженность работы, даже запах бетона и пыли. Мощь, движение, заразительная энергетика, четкий контроль.
– Как тебе? – неожиданно спрашивает Тимур, когда мы подъезжаем к очередному объекту.
– Очень красиво, – говорю восхищенно.
В тридцати минутах от города, много зелени, коттеджный городок возле озера – а нет, там виднеется еще одно.
– Когда мы начинали строить, вместо этих озер были болота, – зачем-то поясняет Тимур, а потом кивает на группу протестующих, которую я сразу и не заметила. – Местные об этом прекрасно знают, тем более учитывают то, что мы развиваем инфраструктуру. А кое-кто хочет денег.
Людей много, с плакатами, с агрессивными лицами, которые не становятся дружелюбней, когда мы подъезжаем.
– Не лучший выбор машины, – бросаю на Тимура встревоженный взгляд.
– Я не собираюсь прятать то, что мне нравится, и подстраиваться под чужой вкус. – Он равнодушно пожимает плечами, но, когда я тянусь к ручке двери, отдает строгий приказ: – Оставайся в машине.
А сам выходит и спокойно идет в эту толпу. Несколько охранников строительного объекта вряд ли помогут, если усилится бунт. И потом, если он знает, что это происки недоброжелателей и конкурентов, не проще ли было урегулировать этот вопрос другим способом?
Один против всех – не про нашу реальность.
Напряженно смотрю ему в спину и начинаю нервничать, когда он идет дальше, практически вливается в эту толпу, и я перестаю видеть черный костюм. Воображение рисует мрачные картины того, что может случиться. Если повалят и каждый нанесет хотя бы по одному удару…
Может быть, вызвать полицию, прессу и скорую? Или хотя бы кого-то из них?
Время замедляется в ехидной насмешке. Я знаю, оно так умеет. Может вообще растворяться.
Сквозь закрытые окна доносится разговор на повышенных нотах, гневные выкрики, которые стихают подобно волне, а потом…
Люди, опустив плакаты, начинают расходиться, а Тимур как ни в чем не бывало возвращается в машину.
Только вместо того, чтобы уехать, нас ведь уже ничего здесь не держит, он поворачивается ко мне и начинает поглаживать мои ладони.
– Уже все, – говорит успокаивающим тоном, как будто я сильно волнуюсь. – Неделю их здесь не будет, а этого времени мне хватит, чтобы жадные пасти заткнулись.
Опустив взгляд вниз, только теперь замечаю, что сжимаю в руках телефон, причем с такой силой, что побледнели костяшки, к которым прикасаются пальцы Тимура.
Медленно выдохнув, расслабляю пальцы и бросаю телефон в сумочку. Когда успела достать? Без понятия.
– Почему они разошлись?
– Потому что стояли не за идею, а за мизер. Я дал им больше.
– А завтра на их место придут другие, которых также подкупят.
– Вполне, – соглашается Тимур, отъезжая. – И мы снова их перекупим. Это в разы безопасней, чем разгонять людей силой. И в сотни раз дешевле того пайка, который кто-то хочет сожрать. К тому же эти расходы я все равно компенсирую.
– Каким образом?
– Столкну лбами два «интереса», и пока они будут драться…
В памяти тут же всплывают важные лица, которые я видела на празднике в честь компании. У меня мороз по коже от одного только взгляда на них, но Тимур не первый год в этом бизнесе, так что наверняка уже просчитал на пару шагов вперед и в сторону, чтобы не зацепило.
Впрочем, какое мне дело, даже если его и зацепит?
Он ведь легко цепляет жизни других.
Глава 27. Анита, настоящее
Чем дальше машина от нового коттеджного городка, тем сильнее меня затапливает тихое раздражение. Оно неохотно перекатывается внутри, бухтит, требует его выплеснуть.
Находиться с Тимуром в замкнутом пространстве вновь становится тяжело. Может, это бессилие? Осознание того, что стремительно катишься вниз и ничего нельзя изменить?
Раздражает все: его спокойствие, то, как он управляет машиной, ноты одеколона, которые до этого казались приятными. Молчание. Сосредоточенность на дороге. То, что он может позволить себе строить планы. В отличие от меня.
И то, что он принимает решения, а я могу их лишь исполнять. И то, что мы вновь возвращаемся в город. И серость бесконечной дороги. И то, что мы сворачиваем к какому-то ресторанчику. А уже на парковке Тимур бросает взгляд на меня, мол, чего сидим, кого ждем?
– Обед в ресторане? Не помню, чтобы вносила это в твой план.
Не знаю, чувствует ли он мое настроение, голос вроде бы звучит ровно. Но его слова в ответ ощущаются как ледяные осколки.
– Если бы ты посмотрела мое расписание, как я советовал, ты бы не задавала таких вопросов.
Сжимаю сумочку, чтобы не сорваться.
Да, я знаю, что неправа. Он – генеральный директор, имеет право обедать и устраивать себе отдых, когда ему вздумается. Тем более что перерыва ни у него, ни у меня сегодня не было точно.
Знаю, но не могу успокоиться.
– Я есть не хочу, – с моего языка не без труда срывается ложь. – Если ты не против, я останусь в машине.
– Это деловая встреча. Поэтому, конечно, я против. Но заставлять тебя есть не буду, на этот счет можешь не беспокоиться.
Он первым выходит из машины. «Глупо, глупо», – уговариваю себя… несколько секунд на то, чтобы взять себя в руки…
Он идет неспешно, поэтому, даже слегка прихрамывая из-за новых туфель, которые вздумали меня подвести, я все равно оказываюсь у двери ресторана одновременно с Тимуром. Это избавляет меня от унижения искать его в ресторане, как побитая собачонка.
Он открывает дверь и пропускает меня вперед. Мне кажется, в нем говорит не только привычка, но и желание и дальше жечь своим взглядом мне спину.
Я обращаю мало внимания на обстановку – дорого, хорошо, достаточно уютно.
– Вас уже ждут, – радостно сообщает администратор и провожает нас в отдельный кабинет.
Значит, со стороны Тимура это не было уловкой: у него здесь действительно встреча.
– Ну наконец-то! – заметив нас, усмехается незнакомый мужчина.
– Извини, что заставили тебя ждать, – пожимая ему руку, отвечает мой босс и отодвигает стул для меня.
Первым делом я снимаю пиджак. Может, причина того, что мне сегодня так часто становится жарко, именно в нем?
