– Поверь, ты не захочешь этого знать, – он слегка мотнул головой. – Мне нужно поговорить с тобой, но не здесь. Ты можешь отпроситься с работы?
– Как раз собиралась это сделать. Плохо себя чувствую, – пробормотала я, опуская глаза вниз от смущения. – Не могла уснуть этой ночью, переживала за вас.
Макс лишь хрипло усмехнулся, поняв, что я беспокоилась о них двоих, а не только о нём. Я чувствовала, что под его пристальным взглядом мой пульс участился. Он сунул руки в карманы, и пристально оглядел моё тело. О чем он думал? Что я спала с Димой?
Я сделала шаг назад, чтобы оказаться вне пределов его досягаемости. Сработал инстинкт самосохранения, и уже второй раз я ощутила рядом с ним страх. Такой же, когда он выхватил пистолет и стал угрожать им. Мы молча смотрели друг на друга. Было так тихо, несмотря на то, что мы были на улице. Я слушала, с какой бешеной скоростью бьется моё сердце о грудную клетку. Макс вытащил руку из кармана и провёл большим пальцем по нижней губе, обдумывая, что сказать.
– Тебе не следует бояться меня, рыбка. Мне просто нужно поговорить с тобой, и всё. Я подожду тебя здесь.
Он вернулся к своему автомобилю и сел в салон, глядя куда угодно, но не на меня. Я поспешила в свой кабинет, столкнувшись в коридоре с Аллой Леонидовной.
– Анечка, все в порядке? Как съездила в интернат? – спросила она.
– Всё хорошо, – протараторила я, отдавая ей папку. – Вот, это документы оттуда. Я хотела спросить вас, могу ли пораньше поехать домой? Неважно себя чувствую.
– Конечно, можешь ехать. До конца рабочего дня осталась пара часов, думаю, справиться одна, – ответила Алла Леонидовна.
Поблагодарив её, я вернулась обратно к парковке и увидела, что Макс поставил свой автомобиль ближе к выезду. Открыв дверь, я села в салон рядом с ним на пассажирское сидение.
– Не знаю, о чём ты хотел поговорить, но знай, я не очень хочу обсуждать то, что случилось вчера. Единственное, чего бы мне хотелось, это вернуть нашу дружбу, но больше… – я проглотила ком в горле, продолжая смотреть себе под ноги. – Больше между нами ничего быть не может. Я много думала этой ночью и пришла к выводу, что мы поспешили и ошиблись с помолвкой.
Не успев договорить, я почувствовала крепкую хватку на своём лице. Макс сжимал тряпку прямо перед моим носом и ртом. Я пыталась сопротивляться, но за секунду мои конечности стали ватными. Сделав ещё один глубокий вдох, мои веки затрепетали, наливаясь свинцом. Последнее, что я помню, его глаза, которые метались из стороны в сторону, в поисках свидетелей и слова:
– Прости меня, рыбка…
Глава 25
Дмитрий
Я смотрел ей вслед, зная, что она не будет меня дожидаться. Несмотря на то, что мы не раз были близки, девушка продолжала бояться меня. Я взглянул на малышку в своих руках, которая не чувствовала ни капли страха. Она практически не слазила с меня с тех самых пор, как мы приехали. У неё были такие же изумрудные глаза и светлая косичка, переброшенная через плечо, как у Ани. Их сходство было удивительным, будто я держу на руках Аню в миниатюре. Я двинулся в сторону игрового зала. Найдя там Саню в окружении легиона маленьких девочек, улыбка тронула мои губы. К нему всегда тянулись представительницы противоположного пола. Он пил воображаемый чай из пластикового сервиза и был более чем удовлетворён происходящим.
Мой друг перевёл взгляд на меня и увидев хмурое выражение лица, тоже перестал улыбаться. Я опустил малышку на пол, и та присоединилась к своим подружкам. Саня подошёл ко мне вплотную и спросил тихо, не привлекая лишнего внимания:
– Только не говори мне, что что-то случилось. Мы только приехали. Нельзя их оставить и уехать, – Саня бросил на меня убийственный взгляд.
– Все в порядке. Они важнее всего остального, – ответил я, с трудом заставляя себя отвлечься.
Я перевёл свой взгляд на девочек, которые собрались в игровом зале и весело щебетали друг с другом, не замечая нашего присутствия. Почувствовав на щеке гневный взгляд друга, вновь повернулся к нему. Тот сердито прищурился, глядя на меня в ответ.
– Просто встретил её в коридоре, – коротко пояснил я, не собираясь вдаваться в подробности.
Я сел рядом с девочками в кружок и продолжил подыгрывать им в нашей импровизированной чайной церемонии. Как всегда время, проведённое в интернате, пролетело быстро. Дети каждый раз не хотели нас отпускать, так же, как и сегодня. С трудом вырвавшись из цепких объятий, мы с Саней двинулись в сторону парковки. Я любил это место, и оно всегда дарило чувство умиротворения. Мой друг провёл в подобном заведении шесть лет. Я понимал его одержимость помогать интернату. Несмотря на хорошее финансирование, учреждение нуждалось в дополнительной помощи. Закупив очередную партию мячей и прочих игрушек, мы поддерживали бюджет интерната на высоком уровне. Всё, что быстро приходило в негодность, покупалось из нашего кармана, когда из бюджета на многие вещи деньги выделялись лишь раз в год. С мальчишками занимался тренер по армейскому рукопашному бою.
На следующей неделе мы собирались устроить между детьми соревнование по поиску клада. Саня был генератором идей всего, что касалось развлечений. Я не задавал ему вопросов о непростом детстве. Единственное, что мне было известно, это то, что он пробыл в детском доме с двенадцати до восемнадцати лет, а после пошёл служить в военную часть, где познакомился со мной и Никитой. У нас троих была разная судьба, но именно она свела нас вместе. Но было и кое-что общее – отсутствие отца в наших жизнях и достойного образования.
Общаясь с ребятами, мы всегда акцентировали своё внимание на том, что учиться самое важное из того, что они могут сделать. Ведь большинство из них были детьми из неблагополучных семей. Они не знали другой жизни, за исключением того кошмара, в котором приходилось выживать. Кто-то из них, увы, не сможет справиться с этим и будут жить так же, как и их родители. Но большая часть найдёт в себе силы изменить свою судьбу. Саня смог в своё время, смогут и они. Мой друг жил в семье пьющих родителей, и кем он стал теперь? Конечно, не было ничего привлекательного в том, чем мы занимались, но ,по крайней мере, он не впал в зависимость и смог выбиться в люди. Я сел на пассажирское кресло его автомобиля и повернулся к другу. Тот смотрел на меня с воодушевлением. Саня всегда улыбался после наших визитов в интернат.
– Я бы хотел задать тебе кучу вопросов, но не хочу портить себе настроение.
– Ты всё равно их задашь. Неважно сейчас или позже. Так что давай не будем тянуть кота за хвост, – ответил я, смотря на часы. – Тебе ещё нужно вернуть меня домой, я заберу свою тачку, у меня дела.
– Знаю я твои дела. Димас, мне это чертовски не нравится. Ты ведь знаешь, чья она дочь.
– И!?
– Что"и"? Вначале я подумал, что это хитроумный план воздействовать на её отца, смотря на тебя последние дни, я понял, что здесь что-то другое. Она дочь начальника полиции. Даже если мы находились под контролем федеральной службы, нам не нужны лишние проблемы. Хочешь трахнуть её, пожалуйста, но не больше. Чем ближе ты её притянешь к себе, тем больше под опасностью будет находиться наш бизнес. Уверен, у её отца на тебя сшито не одно дело. Дай лишь пару доказательств, которые любезно предоставит ему доченька. Мы столько лет убили на то, чтобы выстроить свой бизнес таким, как сейчас, а ты из-за какой-то бабы ставишь всё под угрозу. Ты точно сошёл с ума.
– Ты закончил свою тираду?
– Нет, – рявкнул он. – Не закончил. Ты должен помнить, что любая твоя ошибка будет стоить нам свободы или жизни. Ладно я, у меня никого нет, но что станет с твоим братом? Он тот ещё оболтус, к тому же ещё несовершеннолетний. А сын Никиты вообще можно сказать малыш. Если его посадят или убьют, что с ним будет?
