— Думаешь, уволит тебя Леднёв?
— Даже думать нечего. Первым делом.
— Только потому, что ты… — замолкаю на полуслове. Надоело вспоминать то, что меня не касается. — Или есть другие причины?
— Нет других.
Мне приходит на ум одна идея. Но Уварову её не говорю. Обидится ещё. Потом скажу. Может быть. Пока пьем кофе, затем едим десерт, а после возвращаемся на работу. Расходимся по кабинетам, но мне не сидится. Я твердо решила сделать одну штуку. И наплевать, какие это будет иметь для меня последствия! Порыв души, не хочу его в себе останавливать. Даю Снежане поручение: узнать, не ушёл ли Леднёв. Она вскоре сообщает: пока сидит у Жирафа. Тогда прошу её сообщить, когда станет уходить и немедленно мне просигналить.
Снежана вбегает ко мне через минут сорок примерно.
— Вышел! Идет к лифту! Один!
Я вскакиваю, едва не полетев на пол, выбегаю из кабинета. И буквально сталкиваюсь с Леднёвым нос к носу. Пришлось даже выбросить вперед руки и ухватиться на предплечья будущего босса. Попутно замечаю, какие у него мощные бицепсы. Как у атлета!
— Ой… простите… — бормочу.
— Ничего-ничего, — улыбается Леднёв. — Куда вы так спешите?
— Вообще-то к вам, — вскидываю голову и ловлю его взгляд.
— Ко мне? Но я пока не…
— Знаю, ещё не босс, но будете им, ведь всё уже решено, да?
— Да, но это коммерческая тайна.
— Хорошо, я понимаю. У меня к вам просьба, — я дерзкая, но другого пути у меня нет. Да и не привыкла идти против собственной воли. Раз решила, пойду до конца.
— У меня… — Леднёв смотрит на свои дорогие часы с платиновым корпусом. — Есть десять минут. Уложитесь?
— Да, — киваю. — Пойдемте в мой кабинет.
Ох, какая же я наглая! Аж самой страшно. Тащу к себе будущего самого-самого большого начальника! Хорошо, пока никто не видит. Иначе по офису такие слухи поползут — мне потом краснеть придётся и даже оправдываться! Перед Жирафом. Сразу ведь Гиене настучат, а она — всем растреплет. Ну и плевать!
Завожу Леднёва к себе. Он садится, осматривая мои скромные владения.
— Это всё ваши разработки? — спрашивает, глядя на эскизы, схемы, планы и прочее. Есть тут и несколько картин, которые я написала, пока было вдохновение.
— Да, мои.
— Вам не говорили, что вы очень талантливая?
— Вы меня смущаете, — опускаю глазки. Но надо с духом собраться. — Владимир Кириллович, я насчет Артура Уварова. Не увольняйте его, пожалуйста. Он отличный специалист. Мы вместе работаем недавно, но были в командировке, и он показал себя просто… на все сто процентов. Если вы его уберёте, это будет большой потерей для всей компании. Да, и вы меня простите за откровенность. Знаю, что он натворил, за что пришлось уйти. Но… терять такого профессионала нельзя!
Теперь, когда завелась, вскидываю голову и пристально смотрю Леднёву в глаза. Он — в мои, и этот контакт продолжается несколько секунд, пока будущий босс не сдаётся.
— Это вся ваша просьба? — спрашивает, снова глядя на часы. Прошло всего четыре минуты.
— Да.
— А как же конкурс? Не боитесь, что Уваров его выиграет? В таком случае вы без работы останетесь.
— Не боюсь. Во-первых, уверена в своих способностях. Во-вторых, для общего дела надо, чтобы Tes Kott заключил с нами выгодный контракт. Это будет означать хорошее будущее для коллег. Я не о себе забочусь. О людях. Меня так воспитали.
— Где? Родители?
— Нет, в детском доме. Но это к делу отношения не имеет.
— Так вы детдомовская? — удивляется Леднёв.
— Да, а что? — спрашиваю с вызовом. Никому не позволю считать нас, сирот, какими-то недоделанными. «Если он хоть слово плохое о детдомовских скажет, — пошлю его на три буквы», — зло думаю, ожидая ответ.
— Ничего, всё в порядке, — спокойно говорит Леднёв. — Хорошо, Анжелика. Я подумаю над вашим предложением. Теперь мне пора. Всего доброго и удачи!
— До свидания.
Он уходит, и буквально через пару минут стучит Снежана. Лицо бледное, в красных пятнах.
— Это был… Он, да? Тот самый?
— Да кто он?
— Ну, будущий самый большой босс?! — интересуется, а сама дышит так часто, словно стометровку пробежала.
— Успокойся ты, — говорю с улыбкой. — Чего трясешься?
— О-о-о… Анжелика Дмитриевна… ну вы вообще!
— В смысле?
— Затащили к себе в кабинет будущего…
— Снежик, — хмурю брови. — Расскажешь хоть кому-нибудь, понижу до курьера.
— Я никому-никому! Честное слово!
Помощница уходит, а я устало сажусь в кресло. Кажется, совершила большую ошибку.
Глава 33
Пару дней в офисе ничего не происходит. Все, до одури наобсуждавшись предстоящие изменения, позатыкали наконец рты и занялись делом. Ни в офис-руме, где собираются самые болтливые, ни даже в туалете не слышно больше фраз, начинающихся со слов «а ты слыхала?..» Конечно, будущее напрягает. И моё особенно, поскольку я теперь не знаю, как мне аукнется тот разговор с Леднёвым.
Может, он вообще, как только займет кресло главного начальника (пока название должности держат в секрете), меня уволит вместе с Артуром? Почему нет. Специалистов нашего с Уваровым уровня, и я оцениваю нас довольно объективно, очень мало. Если Леднёв попробует переманить их из других компаний, ему придётся предложить им более крутые условия. А те и так неплохо живут. Зарплаты топ-менеджеров, премии, бонусы, у некоторых даже проценты от продаж.
Так что Леднёв сто раз подумает, прежде чем от нас избавляться. Этим себя успокаиваю, продолжая упорно трудиться над проектом. Да и другие нельзя забывать, иначе компания сильно просядет наряду с конкурентами. Тогда случиться может иной поворот: «Вертикаль» может отказаться от слияния, тогда «Проспекту» придет трындец. Жираф уже так расслабился, что вообще на работу приходит на часок-другой и потом сваливает в закат.
Мой углубление в рабочий процесс прерывает разговор в приемной.
— Добрый день! — звучит бодрый юношеский голос. — Скажите, Анжелика Дмитриевна здесь работает? Это её кабинет?
— Добрый, — отвечает моя вежливая Снежана. — Да, здесь.
— Вот! Передайте ей, пожалуйста! И вот тут распишитесь.
Хлопает дверь в коридор. Открывается моя. На пороге помощница с огромным (за полсотни, не меньше) букетом алых роз. Снежана подходит, протягивает мне и говорит восхищенно:
— Анжелика Дмитриевна, вам курьер доставил.
Я не люблю неожиданные сюрпризы. Но сердце начинает колотиться в груди от одной только мысли. Неужели это Артур?! Какое счастье! Аккуратно, чтобы не поранить пальцы о длинные шипы, принимаю букет, ставлю в «дежурную» вазу и прошу помощницу принести воды. Она уходит, а я заглядываю внутрь. Вдруг записочка найдется, от кого презент! И точно! Разворачиваю её, читаю, и радость сползает с моего лица, как старый лак с ногтей. Внутри — напыщенный, приторный, полный пустых слов текст.
«Милая! Любимое моё солнышко! Я счастлив тем, что ты живешь на белом свете! И огорчен до самой глубины моей души, что между нами возникло недопонимание! Прости меня, любимая, и давай начнём всё сначала. Любящий тебя и преданный каждой частичкой своего тела Леонид», — прочитала я вслух (есть у меня такая дурная привычка) и ощутила, как в горлу подходит тошнота.
Ненавижу такие послания! Терпеть не могу блудливых мужиков, которые только и умеют, что трепаться красиво, но стоит тебе дать слабину, как или на шею норовят забраться и ножки свесить, или что похуже. Как этот паршивый актёришка! Пока пылаю справедливым гневом, отрываю глаза от записки, поднимаю голову и… сталкиваюсь взглядом с Артуром. Как он тут оказался? Стоит в двери, смотрит на меня, на букет, затем хмурится. Молча разворачивается и уходит.
Да твою ж мать!!! Он что, решил, будто я надумала вернуться к Лёньке?! Нет, ему правда показалось, будто у нас вернулись прежние отношения? «Нет, погоди. Но какое ему вообще дело до моей личной жизни? — думаю, слушая, как затихают шаги Уварова. — А может… неужели… Он приревновал?!» Вскакиваю с кресла. Хватаю букет, больно уколовшись об шип, переворачиваю цветками вниз и со всего маху пихаю в корзину для мусора. К черту эту прилипчивую красоту! Но стоит затолкать букет, как из него ещё одна бумажонка вылетает. Крошечная совсем, она была внутри обёртки, потому осталась незамеченной.
