со спины, Кая делает то, о чем мечтала с первой секунды, как взяла в руки хлыст. Одним точным ударом плети, она выбивает меч из пальцев дымящегося ангела. Оружие отлетает в сторону, угодив под ноги к двойнику батлера.
— Идиотка, нужно было разбить его, — рычит Кая, глядя в изумленные бешеные глаза Науми.
Резко развернувшись, темнокожая пчелка наклоняется за своим смертоносным мечом, и в этот момент на ее спину снова обрушивается свистящий укус плети. Затем еще один, и еще. Науми кричит от боли, катаясь по полу и стараясь ускользнуть от хлестких тяжелых ударов.
За считанные секунды все ее тело покрывается кровавыми взбухшими бороздами, черные перья разлетаются по арене, платье разорвано в клочья, обломанные крылья висят изуродованными кусками.
Кая бьет соперницу, не щадя. Каждый удар сильнее и мощнее предыдущего. Никто их не останавливает. Никому нет дела до нарушенных правил. Игра продолжается.
Внутри орудующей хлыстом пчёлки клокочет животная ярость, и она выпускает скопившийся гнев на волю.
Гости ликуют, подстегивая со своих мест кровожадными выкриками. Теперь все эти монстры жаждут, чтобы она, Кая, убила ту, кого они поддерживали еще минуту назад.
Она не против, сегодня Каталея готова дать им то, что они хотят.
Эта сука заслужила. Каждый удар. Десятки ударов.
Сделав жалкую попытку встать на ноги, Науми вновь падает, как подкошенная. Кожаная плеть закручивается вокруг ее шеи, подобно лассо на взбрыкнувшей кобыле.
Корчась и хрипя, она задевает ногой Эйнара, и тот, накренившись, заваливается на бок и … разбивается.
Кая замирает, оглушенная ревом крови в ушах. По спине стекают ручейки пота, костяшки пальцев ломит от напряжения. Науми больше не дергается, застыв на полу в скрюченной позе.
Мертвая, живая, без сознания? Сейчас это волнует Каю меньше всего.
Высвободив плеть, она с опаской приближается к батлеру.
Зрители затихают, вместе с ней ощутив напряженность момента. Пошарив взглядом на полу возле единственной целой фигуры, она внутренне холодеет. Меча Науми нигде нет, но он точно был. Кая собственными глазами видела, как оружие отлетело под ноги двойнику Бута.
Остановившись в полутора метрах от облаченного в строгий черный костюм батлера, Кая подозрительно прищуривает глаза. Одна его рука в кармане брюк, вторая спрятана за спиной. Поза не изменилась, но сейчас внушает серьезные опасения. Если она ошиблась с Эйнаром, то и здесь ее может ожидать неприятный сюрприз.
Сосредоточив взгляд на Буте, она пытается разглядеть отличительные признаки, которые могли бы его выдать, но это дьявольски сложно, учитывая способности батлера сохранять хладнокровное спокойствие в любой ситуации. Он и без восковой маски частенько напоминает бездушную статую, а сейчас, когда ее саму колотит от волнения, разницу уловить практически невозможно. Подойти ближе Кая не рискует, как обойти его, чтобы убедиться, что за спиной он не прячет чертов меч.
— Ты должна принять решение, пчелка, — вторгается в ее тягостные раздумья нетерпеливый голос Кроноса. — Если уверена, что перед тобой фальшивка, используй кнут и заверши испытание. Если нет — брось свое оружие на пол и отойди назад. Но я должен напомнить, что ошибка будет стоить тебе жизни.
— А как же финал? — громко спрашивает Кая, не сводя взгляда с обездушенного лица батлера.
— Это и есть финал, — равнодушно отзывается Кронос. — Вмешавшись, ты сама приблизила развязку нашего шоу.
— Если я ошибусь…
— Тогда тебе придется сражаться за победу с ним, — перебив, заканчивает за нее беспринципная мразь.
Меняющиеся на ходу правила. Выбор без выбора. Снова.
Вспомнив довольное спокойное выражение лица Медеи, Кая делает глубокий вдох.
Он не может быть настоящим. Это невозможно. Бешеная маньячка Науми запросто могла отрубить ему голову.
Королева слишком дорожит любимой игрушкой, чтобы подставить его под удар.
Раскрутив над головой кожаную плеть, направляет ее на батлера. За хлестким ударом следует глухой звук рухнувшей на пол восковой куклы.
Она не ошиблась. Батлер — фальшивка. Во всех смыслах этого слова. Очередная ложь. Бут и не собирался участвовать в шоу. Он — гребанный организатор наравне с Кроносом. Возможно, между ними и нет никакой вражды, и все их тайные планы против друг друга — блеф и притворство. Игра внутри игры, цель которой не определена.
Повернувшись лицом к королевской паре, Кая застывает подобно одной из восковых подделок. Не двигаясь и не дыша, она напряженно ждет финального сигнала, но вокруг стоит гнетущая тишина. Молчат все, включая гостей, которым наверняка не хватило крови и зрелищ.
Все закончилось слишком быстро. Подозрительно быстро.
Кая готовилась к личному апокалипсису, массовой бойне, жёстким пыткам, но вышло как-то невнятно. Живой Эйнар так и не появился. Науми сдалась практически без боя. Сибилла и вовсе вылетела на первом этапе.
Какого черта тут творится?
Воскресший из мертвых Антон… Для чего ей его показали? Если он жив, то, возможно, и отца не убили, а держат где-то в Улье?
Нет, нельзя отвлекаться. Кая прячет мысли о брате и отце подальше, сосредотачиваясь на настоящем.
Повисшая зловещая тишина натягивает нервы, как канаты. Сердце колотится с перебоями, от нервного напряжения на висках пульсируют вены.
— Наши глубокоуважаемые гости желают продлить игру, — нарушает молчание Медея. — И мы не в праве им оказать в этой маленькой просьбе. Ты отважно сражалась, Немезида, но нарушила множество правил и заслужила дополнительное испытание. Чтобы одержать окончательную победу, ты должна вернуть себе один из утерянных атрибутов.
— Какой? — вскинув голову, упавшим голосом спрашивает Кая.
— Меч, — расплываясь в широкой улыбке, отвечает ядовитая сука.
Пчелиная королева радостно хлопает в ладоши, и зал снова погружается во тьму.
Ни черта не видно, ни малейшего проблеска. Обратившись в слух, Кая слышит скрежещущие и механические звуки, какую-то возню, приглушенные голоса и топот суетливых шагов. Вокруг нее что-то стремительно движется, меняется, грохочет, рычит, звякает цепями.
Когда свет загорается, пчелка проглатывает рвущийся наружу вопль. Игры в восковые куклы закончились. Осколки и останки тел исчезли. Вместо них на арене установлены два глубоких резервуара, наполненные непрозрачной жидкостью: белой, словно молоко и кроваво-красной. Над каждой емкостью нависают по две чаши огромных весов, подвешенных цепями к потолку.
Содержимое чаш над резервуарами разительно отличается. В первом случае, на правой чаше весов три худенькие одетые в откровенное бикини пчелки, на левой — Эйнар, на этот раз самый что ни на есть настоящий. Без бикини, но зато в джинсах и
