— Это заняло некоторое время. Она сейчас в спа-салоне. Мы сейчас оба живем в Рочестере.
— Столько лет прошло с тех пор, как я видела ее. Как она?
— Все хорошо. Правда, несколько месяцев между нами было все сложно, но сейчас все наладилось.
— Я так рада. Когда я узнала, что ее мать собиралась разрушить ваши планы, я должна была пойти и разыскать Камиллу. Но, о, эта женщина узнала, что я собираюсь предпринять, и быстро меня выгнала из дома. У меня не было возможности увидеться и попрощаться с Камиллой.
Внезапная ярость охватывает меня.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что ее мать «собиралась разрушить ваши планы»?
Она смотрит на меня с широко открытыми глазами.
— Камилла подралась с матерью в тот вечер, когда она должна была встретиться с тобой. Я точно не знаю, что произошло, но когда я нашла миссис Эллисон в комнате Камиллы, я уже знала, что это не к добру. Я столкнулась с ней и потребовала телефон Камиллы. Ох, эта женщина не захотела его отдавать. Я догадываюсь, что она сделала что-то, чтобы причинить боль Камилле.
Получается, что Камилла никогда меня не обманывала, а я ей не верил. Теперь, когда я знаю правду, я должен все исправить.
***
Дилан согласился, что Грейсон сегодня останется у него, чтобы я мог провести время наедине с Камиллой. Я проверяю, чтобы убедиться, что все готово. По всей гостиной расставлены свечи, ужин ждет нас на столе. Звучит спокойная музыка, а я никак не могу заставить себя перестать нервничать.
Открывается дверь и Камилла входит.
— Айден?
Взяв ее за руку, я нажимаю на кнопки на пульте дистанционного управления, и дом наполняется звучанием нашей песни —«Я весь Твой» группы «The Script». Итак, вперед.. Я закручиваю ее в кольцо свои рук, и она смеется. Я хочу наслаждаться этим смехом всю оставшуюся жизнь.
Лицом к лицу, грудь к груди. То, как она склонила голову к моей груди, вызывает у меня улыбку
— Спасибо за сегодняшний день. Мне это было так необходимо. А где же Грейсон?
— Он у Дилана и Беверли. Мы можем забрать его завтра.
Когда заканчивается песня, я говорю ей, чтобы она закрыла глаза. Вздохнув, я опускаюсь перед ней на одно колено и достаю коробочку, в которой лежит мое обещание быть с Камиллой навсегда.
— Открой глаза, Камилла.
Как только она это делает, ее рука тут же закрывает рот.
— Камилла – ты, свет моей жизни. Нет никого, кто бы, как ты, любил меня, помогал мне двигаться дальше, поддерживал и заботился обо мне так, как это делаешь ты. Ты прошла из-за меня через ад и обратно, и несмотря ни на что, ты сохранила веру в меня. Я знаю, что мы были в разлуке, но я обещаю, что буду любить тебя вечно, и не пройдет ни одного дня, чтобы ты не чувствовала, как сильно я тебя люблю. Ты готова провести остаток своей жизни со мной, Камилла? Ты выйдешь за меня замуж?
— О, Айден! – вскрикивает она.
Ее тело дрожит, и она закрывает глаза, подавая мне свою левую руку, и я одеваю ей кольцо на палец. И, наконец, она шепотом произносит слова, которые я так ждал услышать.
— Да, Айден, я выйду за тебя замуж. Навсегда. Всегда и навсегда.
Подняв ее на руки, я понес ее наверх, чтобы не спеша доставить ей удовольствие.
ЛЮБУЯСЬ ЕЙ, ПОКА ОНА СПИТ, я ловлю каждый ее вздох и вспоминаю историю нашей любви. Настал тот день, когда я собираюсь рассказать ей обо всем.
— Просыпайся, малыш, - шепчу я ей, убирая волосы с ее лица. — Нам нужно поговорить.
Она сонно зевает и медленно открывает глаза
— С утречком, жених.
— С утречком, - улыбаюсь я, целуя ее в губы. — Мне нужно с тобой поговорить.
Сначала я рассказываю ей о Глории, и о том, как мы встретились с ней на днях в парке, о нашем с ней разговоре. Она начинает плакать, но крепко держит меня за руку, показывая мне, что она понимает. Потом мой рассказ касается темы моих родителей, и что я помню о том дне, когда узнал о том, что они попали в аварию. Рассказываю ей о приюте, в котором я находился до тех пор, пока меня не забрали Деб и Уинслоу. Все это отзывается у меня болью в душе. Вспоминаю, как приемные родители относились ко мне, и как я видел других детей, которые были также взяты в семью, и всю ту несправедливость, что творилась там. Я рассказал ей о Деб и Уинслоу, о пожаре, который лишил меня семьи.
Она держала меня за руку, не отпуская ее ни на секунду, пока я рассказывал ей свою историю жизни, и я надеюсь, что она не отпустит ее, когда я буду рассказывать о том, что произошло, когда я приехал в Рочестер.
— Так, он изменил свое имя? – спросила она.
Я кивнул.
— Вот, это да.
Я излагаю ей историю о контрабанде и разборках, в которых я принимал участие, и о том, как я убивал людей по заказу. Я опускаю голову и чувствую, как ее рука поглаживает мою щеку.
— Все хорошо, Айден. Тебе нужно было выжить.
— Ты меня спасла. Каждый раз, когда я чувствовал себя потерянным и одиноким, я смотрел на твою фотографию, и мне хотелось жить. Ты поддерживала во мне искру жизни, и я знаю, что я обвинял тебя, будто это ты разрушила мою жизнь. Ты никогда не узнаешь, как я сожалею об этом.
— Понимаю, Айден. Я знаю, что тебе жаль, и я знаю, что это было трудно для тебя. Спасибо, что ты все мне рассказал. Спасибо, что ты открылся мне.
— Я люблю тебя, Камилла. Даже твою саркастическую и ревнивую сторону, - ухмыльнулся я. – От волоска до кончиков твоих полированных пальчиков, я люблю каждую частицу тебя.
— Больше никакой лжи?
Я киваю
— Больше никакого обмана?
— Больше ничего. Мы начинаем жизнь с чистого листа. Новая жизнь, в которой ты я и Грейсон.
— Хорошо. Мне это нравится.
— Мне нужно услышать от тебя одну вещь.
Она замирает в ожидании.
— Скажи мне, что ты принадлежишь мне, и что моя анаконда лучше всех.
Она улыбается и закатывает глаза
— Я вся – твоя, и твоя анаконда является самой лучшей.
Беру ее лицо в свои ладони, поворачиваю к себе и покрываю поцелуями каждую частицу на ее лице.
Мое место здесь. Там, где я и хочу быть.
**
Где-то в начале дня раздается звонок в дверь, и я уже знаю, что за дверью находится сюрприз, который ждала Камилла. Как только она открывает дверь, я слышу ее радостный визг. Выглядывая, я вижу Глорию, держащую на руках Грейсона и сумку. Я благодарен судьбе, что она вернулась в нашу жизнь и согласилась стать няней для Грейсона.
— Ты вернулась! — плачет Камилла.
— Я никогда и не покидала тебя, дорогая.
Две женщины обнимаются, и мое сердце пропускает удар.
