— Ну, рассказывай, где Стасик?
Мужчина очень внимательно смотрел на меня. Скорее всего, хотел понять, совру я или нет. Но я ведь и правда ничего не знаю.
— Я не знаю-честно и гладя в его чернеющие ещё больше глаза ответила я. Чем больше я смотрела на него, тем мне все больше казалось знакомым его лицо. Но я явно с ним никогда не пересекалась, а то так бы я обязательно запомнила. Такого захочешь забыть, фиг забудешь. Да и не его я поля ягода. Для него такая как я, это так, низшие слои. Не достойные и взгляда. Не то, что слова. Просто от страха видимо голова поехала.
— Что-то мне подсказывает, что ты говоришь правду, но это сути не меняет. Ты поедешь со мной, ты мне ещё пригодишься.
— Простите, но я не понимаю, чем я смогу быть вам полезна, я всего лишь секретарь. Мне ничего не известно. Если бы я знала, думаете скрыла бы, после того, что со мной здесь произошло?!Отпустите меня пожалуйста.
— Вот именно, секретарь. По любому ты была к Стасу ближе всех, и знаешь ты не меньше.
— Но послушайте, так ведь нельзя. Я же не вещь, я живой человек. Вы не думали, что меня будут искать? Как вы все это себе представляете? — я начинала все больше нервничать, я не могла никуда с ним ехать. У меня ребёнок маленький. Господи Крис.
— Если ты ещё не поняла, это не предложение, это — приказ. И не буди лихо, я не всегда такой добрый. Я не зверь. Я даю тебе выбор, ты можешь идти сама, или же тебя вытащат отсюда силой, без особой бережливости. — проговорил мужчина у моего лица. А я зажмурилась от страха.
— Сама-еле слышно ответила я, и тыльной стороной ладони, вытерла слезу, которая так не кстати покатилась. Успела схватить лишь сумку.
На улице стояло две огромные, чёрные машины. Пока я шла босиком в разорванной одежде, на меня оборачивались и смотрели люди. Кто-то осуждающе, кто-то с сожалением, но никто даже не рискнул как-то помочь. Оно и понятно.
В одну из машин сели те двое, что измывались надо мной, в другую я и грозный верзила босс. Меня как-будто парализовало от страха.
— На вот, прикройся. — сказал мне Ахмет, и кинул мне на колени своё пальто, которое достал с заднего сиденья. Чему я была признаться, очень рада.
— Зовут как?
— Кого? — ступила я
— Петю Рашпеля.
— Какого Петю?
— Ты дура что-ли? Тебя зовут как?!
Ахмета видимо все это веселило. Веселило как напуганная до полусмерти девушка, сидит, заикается и не понимает, что от неё хотят. Одно веселье, да и только. Вцепиться бы ногтями в его бандитскую морду, чтоб пропала ухмылка с лица, подумала я. Но делать так конечно не стала. Ведь у меня пока ещё есть хоть маленькая и шаткая, но все же надежда на то, что я останусь жива. А если я накинусь на него, сделаю только хуже.
— Ты оглохла? Я вопрос задал?!
— Милана. Меня зовут Милана. — ответила я.
— Ну тогда слушай меня сейчас внимательно, Милана. И запоминай. Мне нужен Стас. Он свалил. Ты должна мне рассказать все, что знаешь и не знаешь. О нем, о фирме, обо всем. О документации и прочем. Не может быть чтобы ты была не в курсе. У тебя будет время, чтобы вспомнить и подумать. Если ты обманешь меня, наказание одно-смерть. Попытаешься бежать-то же самое. Я найду тебя, не сомневайся. Стас очень некрасиво поступил, по крысиному. Я найду его, обязательно найду. Но если ты хочешь жить, то должна мне помочь. И да. Так, для справочки. Стас решил кинуть не только меня, его ищет очень много людей. Поэтому, если все же решишь бежать, и эти люди тебя найдут, а они найдут, смерть тебе покажется спасением и самым лучшим вариантом, поверь мне, ты сама будешь о ней молить, после того, что с тобой сделают. Поэтому думай.
Я понятия не имела, что меня дальше ждёт, и как долго я ещё буду жива. Страшнее всего было за дочку. Если меня убьют, то она останется совсем одна. Нужно выжить, чего бы мне это не стоило. Но нужно ли ему знать, о том, что у меня есть ребёнок. Думаю, что нет.
— Значит вы не отпустите меня?
— А ты внатуре тупая.
— Ахмет, я…Не примите за наглость, но можно мне обратиться к вам все лишь с одной просьбой, для вас это мелочь, а для меня вся жизнь.
— Вот как. Ну слушаю, что там у тебя. — надменно ответил Ахмет, как царь.
— Позвольте мне сделать лишь один телефонный звонок. Я ухаживаю за пожилой, почти беспомощной женщиной, я скажу, что я не приду. Она ведь будет меня ждать. — я не знала, что ещё можно придумать, но я решила надавить на жалость, вдруг получится.
— У тебя минута, и не дай бог ты ляпнешь хоть одно лишнее слово, я убью тебя прямо здесь. Ну ииии, будешь должна. Поняла?
— Поняла.
Я объяснила Татьяне Владимировне ситуацию с командировкой. Женщина отнеслась с пониманием и пообещала забрать Кристину к себе. Я старалась говорить как можно более непонятно для Ахмеда. Человек с его возможностями рано или поздно все равно узнаёт о ребёнке. Но не сейчас. Сейчас мою Крис нужно защитить. Пока только так.
— Телефон-грубо сказал Ахмет, и не отрываясь от дороги протянул руку, в которую по всей видимости мне нужно была вложить телефон. Что я и сделала.
Примерно через час езды, машина остановилась у огромного забора. Я в последний раз посмотрела в окно. Как-будто прощаясь с этим миром и этой жизнью. Как Дюймовочка прощалась с светом и солнышком. Кто знает, что меня ждёт за этим огромным забором?!
Ахмет щелкнул на маленьком пульте одну из кнопок, ворота открылись, и стали отъезжать. Я же вся съежилась и вжалась в сидение.
Ахмету казалось вообще нет до меня дела. Он всю дорогу не обращал на меня никакого внимания, как-будто меня здесь и нет. Может оно и к лучшему.
Дом который я увидела, был под стать Ахмету. Большой и темный. На участке во всю ведутся работы по облагораживанию территории.
— Что сидишь? Приехали. Сама выйдешь или помочь?
— Сама.
Я голыми ногами ступила на мокрую и холодную землю. Остатки колготок, а точнее их ошмётки остались в том проклятом кабинете. Трусов на мне тоже не было. Ладно хоть юбка осталась цела и Ахмет дал мне своё пальто.
— Шевелись — сказал мне Ахмет и толкнул меня вперёд.
Я ускорилась. Но чем дальше я шла, тем страшнее мне было. Осмотреться возможности нет. Но нужно придумать, как мне отсюда выбираться. У меня есть отложенные деньги, и на счету тоже есть, которые я для Крис откладывала. Не так много, но хоть что-то.
Когда я зашла в дом, возможности осмотреться, так же не было. Меня переодически толкали в спину.
Но того, что я видела, хватило понять, что дом Ахмета, абсолютно не уютный. Пустенько. Во всем полнейший минимализм и серость. Не дом, а склеп. Ну или нам не понять, богатых замашек.
Меня резко втолкнули в комнату, и заперли дверь. Я даже пискнуть не успела.
В комнате стояла гнетущая тишина. Погода испортилась и стало пасмурно. Казалось и погода плачет вместе со мной. Сейчас, когда я осталась одна, когда эмоции зашкаливают, когда страх парализует, я не могла сдержать эмоции и расплакалась. От бессилия и несправедливости этого гребаного мира. Почему мне всегда так не везёт. В чем повинен ребёнок, который из-за чужих игр может остаться сиротой. Я уже не контролировала себя и упав на пол захлёбывалась слезами.
Примерно через пол часа, наплакавшись я кое — как встала. С ненавистью и с силой сбросила с себя пальто Ахмета на пол и стала топтать его ногами. Тоже мне джентльмен недоделанный. Жалко силёнок у меня мало, а то придушила бы своими собственными руками этого гада. Потому, что нельзя так с людьми поступать как он и как его люди. Тем более с женщинами. Тем более с теми, за кого постоять некому. Тьфу ты мерзость, да и только.
В комнате имелась ванна и туалет. Туда я и направилась. Хотелось смыть с себя весь этот ужас, и чужие руки, которые лапали меня. Аж тошно стало.
В ванной, ничего кроме полотенца и жидкого мыла я не обнаружила. Но и на том спасибо. Я ополоснулась и насухо вытерлась. Надела на себя все ту же юбку и блузку без пуговиц.
В комнате имелась полуторная кровать и небольшое окно, что странно без решётки. Что не могло не радовать. Я подняла краешек покрывала и потянула за простынь. Оторвала небольшой лоскуток, и завязала вместо пояса на порванной блузе. чтобы она хоть как-то прикрывала меня.
