«Хммм…»
— Земля вызывает Ээээээ, — Райан помахал рукой у нее перед лицом.
Она помотала головой. Иногда ей всё ещё было сложно не выпадать из реальности. Может, у нее и хорошо получалось притворяться нормальной, но до нормальной ей было довольно далеко.
«Очень, очень далеко… на самом деле, есть большая вероятность, что я свихнулась еще больше…»
— Прости, — пробормотала она, окинув взглядом комнату.
Все повставали с мест и складывали у дальней стены свои стулья. Каспер стоял перед новенькой — Дженни и, не давая девушке подняться, улыбался ей своей жуткой улыбкой. Райан проследил за ее взглядом и покачал головой.
— Ох, уж этот парень. Когда мы уже что-нибудь с ним сделаем? — вздохнул он, побарабанив пальцами по ее бедру.
Эмма искоса посмотрела на Райана, гадая, серьезно ли он это сказал.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она, встав с места и подхватив свой стул.
Затем отнесла его к стене ко всем остальным.
— Ты же знаешь, что он трахает тут всех, у кого есть сиськи.
Она фыркнула:
— У меня тоже есть сиськи, но меня он не трахал.
Райан скользнул глазами по ее груди, затем быстро их отвел, и его взгляд заметался по комнате. Эмма улыбнулась про себя, увидев румянец, заливший основание его шеи.
— Ты особенная, Э. Мы все это знаем. Вот почему тебе разрешают ночевать дома.
— Верно, — кивнула она. — Так с чего ты взял, что я хочу что-то сделать с нашим дружелюбным привидением Каспером?
— Да ладно тебе, ты была кем-то вроде… крутого парня «Солнечного ранчо». Если не ты, то кто? Эмма, стань героем, который нам нужен, а не тем, которого мы заслуживаем.
— Что это вообще значит?
— Понятия не имею.
— И как так вышло, что я стала здесь крутым парнем? Когда я тут жила, то соблюдала правила добросовестнее всех остальных.
— Ты что, и впрямь не догадываешься? — усмехнулся он, похлопав ее по спине. — Да ты была здесь единственной, кто не сходил с ума от страха. Со дня первой нашей встречи и до сих пор, ты вела себя так… так, словно это для тебя обычное дело. Режим, врачи, изменения, да всё…Не похоже, что тебя это беспокоит. Если это не круто, то я не знаю, что тогда.
Она замедлила шаг, позволив ему погладить себя по спине. Неужели это правда? Эмма справлялась с ситуацией так же, как и со всем остальным в своей жизни — Розенштейн называл это “раздельным мышлением”. Она вроде как отключала свой мозг, отказываясь признавать свои эмоции, чтобы справиться с тем, что было насущной проблемой. Ну и что, что она пыталась покончить с собой. Подумаешь, психически неуравновешенна и не контролирует собственную жизнь. Кого волнует, что она в буквальном смысле пленница капризов ее матери? Единственный способ выжить и двигаться дальше — это последовательно делать шаг за шагом.
«Просто нужно по-прежнему хотеть жить, это главное».
Как бы Эмма ни старалась быть нормальной, как бы ни хотела отогнать от себя темноту, иногда тьма все же ее поглощала. Словно возникшее откуда ни возьмись цунами, она овладевала ее разумом и уничтожала все ее мысли, все эмоции. Требовала, чтобы она что-то почувствовала, почувствовала всё. Дьявольский голос приказывал ей его признать. Ответить ему.
Иногда у нее получалось сопротивляться. Но временами тьма настигала ее так неожиданно, что Эмма не осознавала, что происходит, пока все уже не было сделано. До тех пор, пока она не ловила себя в три часа ночи на том, что копается в кухонных ящиках, и понимала, что Марго спрятала все режущие предметы еще до Эмминого возвращения домой.
«Но по сути, довести дело до конца можно было и обычной ложкой. Просто направить её прямо в идиотские нарощенные ресницы Марго и давить до тех пор, пока ложка не уткнется в череп».
— Райан, — тихо произнесла она его имя, когда ее сознание окутала тьма.
Он повернулся к ней, и взглянул на нее такими большими и серьезными глазами, что она чуть снова не рассмеялась.
«Глупый мальчик. Не влюбляйся в меня. Я полна острых осколков, о которые ты непременно порежешься».
— В чем дело? — спросил он.
— Помнишь, как ты пробрался в кабинет и украл досье того парня? — сказала она, и Райан усмехнулся.
— Это одна из моих лучших работ. Так в чём дело? Что тебе раздобыть? — спросил он.
— Ну, если ты так хочешь задать жару Касперу, нам нужно побольше о нем узнать. Карта пациента — это ловкий трюк. Но вот если бы тебе удалось достать личное дело и заявление сотрудника, это уж точно меня бы впечатлило.
— Для тебя все, что угодно, — поддразнил ее Райан, прижав руку к сердцу. — Считай, что дело сделано, Э.
— Хорошо. Но всё это только между нами, ладно?
Румянец, что до сих пор оставался где-то в районе его горловины, теперь залил всю шею Райана вплоть до подбородка.
— Только между нами, Э. Ты все получишь. Я этим займусь. Как можно скорее. Эй, не хочешь вместе пообедать? Я могу занять нам место, мы могли бы…
— Райан, ты же знаешь, что я больше не могу ходить в столовую — я ведь тут не живу. И мне все равно нужно встретиться с Марго, — сказала Эмма.
— А, встреча с дьяволом. Звучит просто потрясающе. Увидимся после, Э, — рассмеялся он и, ободряюще сжав ей руку, направился к ведущей в столовую лестнице.
И тут Эмма заметила повисшую в холле тишину. Она огляделась вокруг и вдруг поняла, что поблизости нет Марго. Джерри тоже, но это как раз было не удивительно, он обычно ждал в машине. Но Марго всегда тёрлась рядом, пытаясь флиртовать с каждым мужчиной, имевшим несчастье попасться ей на пути.
Эмма вышла в приемную, но там никого не оказалось. Потом заглянула в пару художественных классов, снова зашла в общую комнату и даже наведалась в ванную, но по-прежнему ничего. Она уже подумала, что ее мать, наверное, вышла и ждёт ее в машине с Джерри, но тут вдруг увидела, как из спортзала с измученным видом выбежала новенькая-Дженни. Тогда Эмма решила быстро заглянуть туда.
Всё основное освещение было выключено, но в другом конце комнаты из открытой двери на глянцевую баскетбольную площадку падал свет. Прижавшись к трибунам, Эмма на цыпочках двинулась вперед. Подойдя поближе, она поняла, что слышит голоса. Одним точно был Каспер, но с кем он разговаривал?
— А Вы шалун, доктор, похоже, я испортила вам всё веселье.
Ах ну, конечно. Марго. Эмма огляделась по сторонам, затем юркнула под край трибун, рядом с открытой дверью. Это была комната для хранения оборудования, Эмма как-то туда уже заходила — довольно просторное помещение со сваленными там баскетбольными мячами, ракетками, волейбольной сеткой и всем прочим. По-видимому, оно еще оказалось и отличным укрытием для тайных интрижек.
— Миссис Логан, — усмехнулся Каспер. — Понимаю, что Вы могли подумать будто тут что-то… что-то происходило, но это была новая пациентка. Она тут новенькая и никого не знает, и ей просто нужен был совет, как вписаться в коллектив.
— Да неужели? — рассмеялась Марго. — И видимо, чтобы в него вписаться, нужно делать минет?
Это было уже слишком, Эмма просто не могла не посмотреть. Дверь оказалась открытой, поэтому девушка слегка к ней прислонилась и скользнула к самому краю. Затем присела на корточки и выглянула из-за дверной ручки, надеясь, что так ей удастся остаться не замеченной.
Каспер стоял спиной к двери, скрестив руки на груди. Марго небрежно облокотилась на стопку матов и нахально ему улыбалась. Эмма не отрицала, у Марго всегда была удивительная улыбка. Приоткрытые красные губы, всегда красные, обнажали идеальные зубы. Ее гордость и отрада, ее белоснежная улыбка. Она редко награждала ею свою дочь, зато одаривала этой улыбкой каждого встречного-поперечного мужчину, а вот теперь — и Эмминого психотерапевта-извращенца.
«Как обычно».
— Я никогда ее об этом не просил, — ответил Каспер. — Некоторые мои пациентки переходят границы, и умение их сдержать — весьма деликатный вопрос.
Марго закатила глаза и надула нижнюю губу, очевидно, поверив в его чушь не больше, чем Эмма.
