В них также присутствует малейший страх.
— Вы находитесь здесь уже три года. И, похоже, тебя больше не селят с другими альфами.
Она старательно скрывает свои нервы, но легкая дрожь в голосе всё же выдает ее.
Он кивает.
— Я не умею играть с другими.
— Мне знакомо это чувство, — пробормотала она, а затем подняла глаза, как бы удивляясь тому, что заговорила. — Я имею в виду, что мы все через это проходили.
— Мы? — возражает он. — Скажи мне, через что ты прошла, маленькая Омега?
Он чувствует запах гнева, исходящий от девушки.
Что ж, ей действительно не нравится, когда ее называют Омегой.
Ну а ему не нравится, когда искушение преподносят ему на блюдечке с голубой каемочкой, а он беспомощен и прикован к стулу.
— А вот шарф — это умно. Он добавляет приятный штрих. Вы могли бы сойти за Бету.
Ее глаз дергается всего на секунду, и он побеждает.
Он удивлен, что ее сюда пустили. Что доктор Портер мог знать, кто он такой, что он сделал, и все равно передать эту информацию этой Омеге, да еще и позволить ей войти в эту комнату.
А другая часть его…
— Ты просто сумасшедшая, раз находишься здесь со мной, — продолжает он. — Для тебя это бессмысленное занятие. У меня нет для тебя душещипательной истории, у меня нет причин, по которым ты должна защищать меня.
Она прикусила губу, и ее брови слегка нахмурились, когда она читала.
— Вы не знали этих людей. Вы "совершили случайное нападение".
Это не обвинение. Это даже не вопрос.
Но это неточно.
— Если это то, что они тебе хотят сказать, Омега, — он ухмыляется, наслаждаясь их маленькой игрой.
Ее лицо приобретает самый прекрасный оттенок розового, когда она повышает голос.
— Это то, что я тебе говорю, Альфа. Они ошибаются?
Его обволакивает гневный запах ее тела, притягательный и сладкий.
Вместо ответа он усмехается.
— Я говорю тебе, что ты глупая маленькая девчонка, попавшая не в то гребаное место, Омега.
Ее реакция прекрасна. Она встает со стула; ножки громко стучат по полу. Она вспыхивает, и его захлестывает волна эмоций, которые она на него обрушивает.
— Черт. Ты, — шипит она, но так тихо, что это просто шепот. — По крайней мере, я не гнию в дерьме, ты — чудовище.
Огонек в ее глазах, гневный запах и тихий вздох, когда она понимает, что потеряла себя, — вот что заставляет его все понять.
Впервые за долгое время он кого-то хочет.
ЭЛЛИ
Слова сами собой слетают с ее губ, разбивая тщательно скрываемую броню ее души.
И на это потребовалось меньше десяти минут в комнате с этим чудовищным человеком.
Она должна была держать себя в руках.
И у неё хорошо получалось, пока он не стал использовать титул Омеги как самое смертельное оскорбление.
Сейчас, возвышаясь над ним, глядя в его глубокие карие глаза, она понимает, что облажалась.
Ее реакция застает Альфу врасплох. Она находится в нескольких дюймах от его лица, и уверена, если бы Джерард заглянул в маленькое квадратное окошко двери, он бы в мгновение ока вытащил ее из камеры.
Она потеряла контроль. Не монстр в комнате.
Он видел ее насквозь, нанося удар по ее неуверенности и давая голос сомнениям, которые уже были в ее голове.
Зачем ты здесь? Ты не создана для этого.
Наступило слишком долгое молчание, пока она изучала его лицо. Его бледное лицо слишком брутально, чтобы быть милым, и слишком эффектное, чтобы быть просто красивым. Его темно-каштановые волосы, дикие и неухоженные беспорядочно падают на глаза. Но под определенным углом зрения он потрясающе привлекателен.
И от него слишком вкусно пахнет.
Она чувствует, как он рычит в груди, и от этого по ее позвоночнику пробегают мурашки. Сердце сжимается, и она делает шаг назад от него. Наблюдая за ней, он ухмыляется, показывая яркие, слегка острые зубы.
Он выглядит как чертов злодей.
Собрав свои бумаги и не говоря ни слова, она стучит в дверь.
— До свидания, Элли, — усмехается Эрик низким голосом.
Услышав, как он произносит ее имя, она не успевает прийти в себя.
Джерард ничего не говорит, пока ведет ее с нижнего этажа, но она видит ухмылку на его лице.
Вот же засранец.
— Ты недолго там продержалась, — комментирует он, и высокомерие в его тоне заставляет ее напрячься.
— Верно, — просто отвечает она. — Это была быстрая оценка. Все мои первые встречи так проходят.
Лгунья, подумала она. Они никогда так не проходят.
— Значит, будут и другие встречи? — невинно спрашивает он.
— Конечно, — отвечает она, пока он ведет ее в вестибюль. — Пожалуйста, передайте доктору Портеру, что я с вами свяжусь.
Но это всего на всего вранье.
Как только она выходит, она торопливо идет к своей машине, чуть не потеряв равновесие. Захлопывает дверцу со стороны водителя, пытаясь отдышаться.
Она не может сюда вернуться. Это ей не по зубам.
Эрик слишком быстро обнаружил ее неуверенность в себе, словно точно знал, где копать и какие слова говорить, чтобы разгадать ее.
А чего она ожидала от встречи с ним? Какие заметки могла бы сделать?
Привет, убийца? Возможно, я такая же сумасшедшая, как и ты. Не скажешь ли мне, почему убил этих людей? Тебе здесь нравится? Подушки мягкие?
Да, я Омега. А ты — Альфа. И что?
И вдобавок… он чертовски вкусно пахнет.
Стоило все-таки надеть ежедневку сегодня, там внизу уже всё влажно.
Как же стыдно.
Здесь холодно.
Она кутается в одеяла, сидя с ноутбуком на кровати, но этого недостаточно. Воздух обжигает, холод настолько болезненный, что она уверена, что все её тело превратится в лед. Печь работает, но даже в этом случае холод не ослабевает. Поэтому, вместо того чтобы сосредоточиться на морозе, она открывает свои записи, чтобы узнать, с каким чудовищем она познакомилась.
Эрик Харт
У нее перехватывает дыхание, когда она смотрит на его фотографию. Его волосы длиннее, спадают чуть выше плеч, глаза темные и теплые, насыщенного цвета виски. Его лицо чисто выбрито и бледно, как она и запомнила.
Но именно выражение его лица заставляет ее задуматься.
Оно высокомерное, без малейшего намека на раскаяние, полные губы растянуты в легкой ухмылке.
Проводя дополнительные исследования, она находит подробную информацию о его преступлениях.
Ужаснувшись фотографиями, она выключает свой ноутбук.
Там было не одно место преступления и даже не два, их было слишком много.
Расчлененные люди, чьи части тела разбросаны по разным местам: голова, засунутая в почтовый ящик; пальцы, разложенные на подъездной дорожке; глазное яблоко, приклеенное к потолочному вентилятору.
Нет. Нет. Нет.
Она была в одной комнате с этим человеком.
С этим убийцей.
С Альфой, который назвал ее красивой.
— Вот черт, — задыхается она.
Лита была права. Ей не следовало приходить сюда.
Внезапно Лос-Анджелес показался ей не таким уж скучным и убогим.
Она хочет вернуться туда и забыть об этом, к черту последствия.
Она прибежит туда с поджатым хвостом, будет унижаться перед Литой, и даже это будет лучше, чем то, что она только что увидела на своем компьютере.
Ни за что на свете она больше не увидит Эрика Харта.
И она ненавидит, что какая-то часть ее души болит при этой мысли.
Темные волосы. Большие руки.
Она легко раздвигает свои ноги перед ним, и он не спеша исследует ее.
Бархатистый, низкий голос у ее уха.
— Ты знаешь, почему я это сделал, красавица.
Во сне этому всему есть оправдание.
Она смотрит на вентилятор под потолком, наблюдая, как он крутится кругам, а пара внимательных глаз оценивают их.
— Знаю, — шепчет она в ответ.
Вентилятор падает. Она вскрикивает.
Она просыпается рано, небо еще темное. Одеяла свалены в кучу под ее ногами, тело мокрое от пота.
