Вот тут и я не выдержала. Просто, несмотря на события пятилетней давности, которые впервые свели с туронцем, было страшновато. Ошейник, призванный обеспечить мою безопасность, тоже доверия не внушал — ведь туронцы раса довольно закрытая, исследований по ним мало, и кто знает, этот блокиратор вообще сработает или как? А тут ещё и девочки со своими истериками…
В общем, я в самом деле не выдержала.
— Завидуйте молча, — сказала холодно.
— Сейчас поссоримся, — поспешила сообщить Бини.
Я наморщила нос. «Сейчас»?
— Уже! — рыкнула я. — Уже поссорились.
Девочки зафыркали, я же откинулась на спинку кресла и, вытащила из сумки зеркальце. Нет, сомнений в том, что выгляжу вполне сносно, не имелось, но чем ещё заняться, если поговорить не с кем?
Я провела за разглядыванием своего отражения несколько минут, потом, несмотря на довольно скверное настроение, заставила себя улыбнуться. Подмигнула зеленоглазой девице в зеркале, поправила «выбившийся из причёски» рыжий локон, и улыбнулась опять. Вечер обещал быть сложным, но пути назад всё равно не было…
Ссора с девочками повлияла на меня сильней, чем хотелось, и к номеру я подошла в крайне скверном расположении духа. А когда приложила карточку, услышала щелчок замка и увидела, как отъезжает в сторону дверь, внезапно этой ссоре порадовалась.
Просто, дополнительный адреналин отлично отвлекал от страха по поводу грядущей встречи с моим приобретением. Благодаря девочкам, в номер я вошла исполненная решимости, с высоко поднятой головой.
Я готовилась слегка нашипеть на туронца за устроенный погром, а потом объяснить, какой он идиот, и зачем его купили. Но… решимость не пригодилась.
В гостиной моих апартаментов царил идеальный порядок. В спальне, которую было отлично видно сквозь дверной проём, тоже. Появилось подозрение, что гардеробная и ванная так же не пострадали. Ну а когда я заметила в дальнем углу гостиной горизонтальную капсулу, в которую упаковали туронца на Верлее-11, от сердца окончательно отлегло — успела!
Я закрыла и заблокировала дверь номера, отбросила сумочку и избавилась от туфель. Потом глубоко вдохнула, выдохнула и, стараясь не шуметь, устремилась к капсуле.
Чтобы заглянуть в прозрачное окошко, врезанное в стальной корпус, пришлось опуститься на корточки. Мужчина, как выяснилось, по — прежнему спал. Это придало дополнительную уверенность, и я решительно занялась запирающим механизмом.
Пока пыталась разобраться куда нажать и как заставить эту допотопную, в общем‑то, систему отодвинуть верхнюю крышку, ругала себя зверски. С чего я вообще решила, что он сможет самостоятельно из этого агрегата выбраться? И почему даже не задумалась о том, что моё приобретение находится в измождённом состоянии, то есть справляться со снотворным будет дольше, чем при обычных условиях?
Крышка, наконец, отъехала в сторону, открывая моему взору длинные ноги, узкие бёдра, обнаженный рельефный торс, широкие плечи, украшенную титановым обручем шею и умиротворённое лицо. А ещё я почувствовала запах, который был далеко не так плох, как ожидалось — да, туронцу явно требовался душ, но отшатнуться и зажать нос не захотелось.
Так же, при ближайшем рассмотрении стали видны лёгкие синяки под глазами, небольшой шрам над правой бровью и крошечная родинка на левой щеке. И губы… Теперь, когда они не кривились в надменной усмешке, они выглядели совсем иначе. Казались неожиданно манящими.
Не удержавшись, я прикоснулась к его губам пальцами и отшатнулась, когда мужчина застонал. В результате, так как по — прежнему сидела на корточках, чуть не плюхнулась на попу.
А через секунду вновь принялась ругать себя нехорошими словами — ну чего испугалась? Ведь уже ясно: несмотря на неправильно определённую расу, снотворное до сих пор действует. Торговцы и медики павильона знают своё дело!
И раз так, то можно не только не бояться, но и…
Я вновь скользнула взглядом по широкому рельефному торсу. Нет, спектакль, устроенный мною на ярмарке рабов, не прошел даром. В моём мозгу, определённо, что‑то заклинило, потому что мне хватило пары минут рядом с этим телом, чтобы опять почувствовать жар внизу живота и томящую боль в груди.
Или дело в слишком долгом воздержании?
Увы, ответа я не знала. Зато слишком хорошо понимала, чего мне в данный момент хочется. Именно поэтому снова взглянула в лицо туронца и, убедившись, что тот по — прежнему спит, аккуратно провела пальцем по его ключице.
Реакции со стороны мужчины, конечно, не последовало. Это было поводом судорожно вздохнуть и слегка передислоцироваться — я встала на колени, потому что так удобнее, чем на корточках. И хотя отлично помнила, что купила этого «воина» отнюдь не для развлечений, принялась осторожно исследовать обнаженный торс.
Кожа оказалась грубоватой и упругой. Валики мышц, даже несмотря на расслабленность, были очень тугими. Мужские соски, к которым я тоже прикоснулась, оказались не менее твёрдыми, словно у туронца и там мышцы имеются. Но… это всё ерунда в сравнении с прессом.
Восемь кубиков! Восемь красивых, очерченных кубиков! Ну как можно удержаться и не потрогать?
Разумеется, моя ладонь устремилась к животу и вниз. А замерла чуть ниже пупка — собственно, дойдя до кромки штанов.
Вот только зря я этот пресс потрогала — к жару, который испытывала, добавилось сильное головокружение и воздуха стало не хватать. Вслед за возбуждением пришло разумное желание нырнуть под ледяной душ, чтобы избавиться от неуместной реакции. Но как идти в душ, когда здесь туронец, который вот — вот очнётся?
Под действием этих мыслей, я застыла и слегка выпала из реальности. И едва не заорала, почувствовав, как на запястье капканом смыкаются чужие пальцы!
Ещё миг, и мою ладонь… нет, её не убрали, а переложили. Ниже. На ширинку.
Попытка вырвать руку из захвата успехом не увенчалась — туронец попросту прижал мою ладонь своей, заставляя почувствовать всё, что происходит с мужским организмом.
А реакция была поистине бурной! Не успела я повернуть голову, чтобы взглянуть на «раба» и сказать хоть что‑то, а там, внизу, всё уже закаменело. Причём размеры оказались настолько внушительными, что я, совершенно того не желая, испытала ещё одну волну бешеного, совершенно бесконтрольного возбуждения.
И не менее бешеный стыд!
— Это к вопросу о моей эрекции, — сказал «воин».
Всё. Теперь я окончательно очнулась и дёрнулась с такой силой и решимостью, что туронец не мог не отпустить.
Я же, получив свободу, взвилась на ноги и отскочила от капсулы на добрых три метра. Дышала до неприличия тяжело, и… очень хотела провалиться свозь пол. Но увы. Провалиться не получалось.
