- Я пока не знаю. Причин много. Может за его освобождением стоял Бугор или Степашка?
- Но они оба мертвы, - тут же отрезвляет его Махнов. - Это всё, - разводит руками, обводя пространство первого этажа, - никак не связано с твоим прошлым. Это просто банда малолеток, возомнивших себя королями жизни. Но ничего, я эту самую жизнь им немного укорочу.
Макс не хочет слышать всё это бахвальство и трёп Махно. Он больше никому не верит, и будь у него сейчас пистолет, наверное, пустил бы ему пулю в лоб, сразу, исключая вероятность его участия во всем этом.
- Пошли. Мне нужно добраться до телефона, - разворачивается на пятках и идёт на выход.
Первые глотки, наконец, свежего воздуха, достаются вместе с потоками воды извергающимися небом. Грёбаный дождь.
- Сколько вообще время? Сколько мы здесь провели? - Махно моргает выходя из здания, пытаясь привыкнуть к дневному свету. – Черт, будто с того света вернулся.
Максим тоже задаётся подобными вопросами, и что-то ему подсказывает, что пробыли они в клубе ни час и ни два.
Он в спешке огибает здание, беря прицел на то место, где оставлял машину. И как не удивительно она всё ещё там. И даже ещё не приблизившись к ней, Максим понимает, что «Порше» никуда его не повезёт. И дело даже не в том, что у Суворова нет ключа, эта мелочь не стала бы для него проблемой.
- М-да, вот это номер, - Махно присвистывает, разглядывая нанесенные увечья. Тачка стоит на асфальте, опираясь только на кованные диски, резина словно раскромсанная тряпка лежит рядом. Двери настежь, а салон ободранными лоскутами выглядывает наружу.
- Пи*дец, - у Суворова не укладывается в голове, что на такой поступок, на такую неслыханную наглость, способны какие-то там салаги. Этого просто не может быть.
- Моя машина в километре отсюда, - сообщает Махно, обходя «Порше» по кругу. - И честно сказать, я расстроюсь, если мой «SLK» в таком состоянии.
- Пошли, я смогу завести твой «мерс», - Максим выжидающе смотрит на друга. Потом спохватывается, у него в бардачке должен быть запасной телефон. Если только и его не забрали.
Суворов забирается внутрь изувеченной тачки, открывает бардачок, и пока ищет телефон, покоящийся на самом дне ящика, попутно убеждается в том, что документы на машину и права, не тронуты. Махно тем временем разглядывает капот, по которому будто ржавым гвоздём прошлись. Толстые линии перерезают черный глянец вдоль и тянутся по нижней кромке под лобовым стеклом, переходя на дверь, заднее крыло к багажнику. Порезы в конце заканчиваются закорючкой, напоминающей стрелку. Стрела указывает на замок багажник. Махно открывает его.
- Бл*дь изувечить тачку, но не забрать документы. Дибилизм какой-то, - зло рычит Максим. Телефон тоже не тронут, и Макс гневается, изучая дату и время. Пять часов вечера, среда. Он пробыл в долбаном клубе сутки. Сутки, словно вырезаны из жизни. Кто? Для чего?
Суворов по памяти набирает самый заветный номер. Он просто не может не думать о безопасности своей птички.
На том конце провода его ждёт сюрприз - меланхоличный голос оповещает о недоступности абонента.
- Макс, - зовёт Махно, а Суворов отмахивается.
- Бл*дь. Подожди.
Снова набирает номер - вдруг проблемы со связью.
- Маакс! - Махно зовёт настойчиво.
Суворов выпрыгивает из машины, а когда не дозванивается, с силой захлопывает дверь десяток раз, почти выбивая стекло. Ноги тоже пускает в ход, словно отыгрываясь на теперь уже бесполезном куске железа.
- МАКСИМ! - Сергей Владимирович возникает рядом. Глаза распахнуты, кровавые жилки от побоев, сейчас выглядят устрашающе.
- Пошли к твоей тачке. Мне надо найти Марго.
- Ты прав, - на этот раз не спорит Махно, - тебе надо найти Марго, - протягивает ему глянцевую бумажку, и тут же сжимая плечо друга.
Этот жест кажется Максу каким-то сюрреалистичным. А всё что происходит нереальным и не вписывающимся в восприятие окружающего мира.
Бумажка в руке пугает своей узнаваемостью. Река, окружённая деревьями в предрассветных сумерках. Теперь этот пейзаж, так напоминает то место, где Макс видел Костю последний раз живым. На том деле, в котором их обоих подставили. И обоих ли? Что если Максим был лишь пешкой в чужой игре? Вдруг Костик знал об этом и тоже участвовал? Вдруг он всё ещё жив? Но бл*дь за что? Если это он убил Машу… то за что?
Суворов переворачивает открытку, встречая там годами изученный текст. В нем не поменялось ни строчки, ни буквы, ни слова.
- Где твоя машина? - не живым голосом спрашивает у Махно.
- Там, - Сергей Владимирович, указывает направление и тут же ускоряет шаг за сорвавшимся с места Максимом. Нет, в силу возраста, ему ни за что не успеть, но и оставлять его одного он не хочет.
Дождь застилает лицо, пока Максим набирая скорость и утопая в лужах, бежит к машине Махнова. Глянцевая карточка с остервенением скомкана в кулаке, но не выброшена. Нет, он не может расстаться с этим идиотским напоминанием.
«Если забрать у льва его львицу, у короля его королевство, а у преступника свободу, что останется?»
Как часто Максим отвечал на этот вопрос. Разгадывал словно какой-то долбанный ребус. С потерей Маши, ответ был очевидным. Ничего! Ничего не останется. У него и так ничего больше не было. А королевство, свобода… больше не имели смысла...
Но теперь, ответ определенно другой. Теперь в его жизни есть Марго, и если кто-то вновь отнимет у злого и хищного льва его львицу, у Мако останется только одно...
Годами - прячущаяся под личиной отстраненности - боль, разожжется алым пламенем, разогревая гнев, ярость, непреклонность в давно остывшем сердце.
Боль превратится в кровавую жестокость…
И Мако поглотит… Хаос!
Конец
