— Она не придёт, — тяжело дыша сказал Коул, опершись рукой на колени. Он пробежал полкилометра от Саммер, жалея, что его ноги двигались недостаточно быстро, но с удовлетворением отметил боль в груди и лёгких, и был признателен за жжение в мышцах.
— Не придёт? — Дон встал, сдвинув очки на лоб. — Ты ходил к ней?
Коул проигнорировал вопрос, подошёл к холодильнику и открыл его. Он уставился на содержимое перед собой, решая, что взять, – чёрт бы побрал ранний час, – и схватил пиво. После зашёл в ванную и увидел Коки, стоящего на краю ванны и на глазах Коула спрыгнувшего с неё. Похоже, пришло время перевести цыплёнка на улицу и построить ему клетку. Хотя, это был уже не цыплёнок, его голова доходила почти до колен Коула. Мужчина присвистнул и отступил назад, следуя за Коки. Повернувшись, Коул столкнулся с Доном.
— Почему не придёт? — спросил Дон. — Нам нужно, чтобы она ознакомилась со всеми изменениями.
— Зачем? — коротко заметил Коул, поднося бутылку к краю столешницы и открывая её, ударив по крышке.
— Зачем? — повторил Дон. — Ты сам настоял, чтобы она была здесь. И это ты убедил меня заменить Минку на актрису без опыта.
— Я ошибся, — Коул открыл кухонную дверь и, поднеся пиво к губам, выпроводил Коки. — Она нам не нужна.
— Ты в этом уверен? — Дон положил руки на кухонную стойку и попытался встретиться взглядом с Коулом. — Что-то случилось? Потому что мне нужно знать, если между вами возникли какие-то проблемы. Я не могу разбираться с тем, чего не понимаю.
Коул усмехнулся и сделал следующий глоток пива.
— Что ж, удачи, Дон. Не думаю, что кто-то сможет понять эту женщину.
— Значит, проблема есть.
— Не-а, — отрезал Коул. — Абсолютно никаких проблем, — он допил пиво и с громким стуком поставил бутылку на стойку. — Давай начнём. Я хочу покончить с этим дерьмом до захода солнца.
Никаких проблем. Это была ложь. Между ним и Саммер возникла проблема; он просто не понимал, в чём дело. Ты мне даже не нравишься. Её заявление застряло у него в голове и проигрывалось как заевшая пластинка. Казалось, ей всё понравилось, судя по тому, как реагировало её тело, какие звуки она издавала, какие слова говорила… но существовала разница между желанием удовлетворить потребности и симпатией к самому человеку. И он не знал, хочет ли нравиться ей. Коул совершенно точно не дал ей никаких оснований, чтобы это произошло, спрятал всё хорошее за стеной враждебности и сарказма. Сейчас Коул испытывал к Саммер определённый уровень влечения. Но он боялся того, что могло бы случится между ними, если бы Саммер действительно испытывала чувства к нему – к мужчине, который в настоящий момент не был достоин отношений, к мужчине, у которого полно своего дерьма и которому нужно разобраться с собой, прежде чем он сможет понять другого человека, к мужчине, который… если он обнажит всё лучшее, что у него есть в душе, и будет отвергнут, то может не оправиться от унижения.
Дон ничего ему не сказал. Коул отвернулся от него и вернулся обратно в столовую, уходя от разговора.
ГЛАВА 59
— Скажи, что я идиотка, — я откинулась на спинку кресла-качалки и положила ноги на перила, сжимая в руке пиво с наполовину содранной этикеткой.
— Ты не идиотка, — Бен сидел в кресле-качалке рядом со мной. Он отхлебнул ледяной воды и поправил на носу солнечные очки.
— Идиотка. И… — я закрыла глаза. — И даже не собираюсь повторить тебе то, что сказала ему. Мне стыдно.
— Это Коул Мастен, Саммер. Не беспокойся об этом. Он, наверняка, слышал вещи, которые твоя сладкая маленькая головка даже не в состоянии себе вообразить.
Я нахмурилась и поднесла к губам пиво, ледяной алкогольный напиток был в этот момент единственной хорошей вещью. Его комментарий не заставил меня почувствовать себя лучше. Наоборот, только хуже. Как будто я была просто ещё одной из тысяч таких же глупых девушек, что пали жертвой его сексуальной привлекательности.
— Когда ты уезжаешь? — я сделала ещё глоток и посмотрела через поля на его дом, на его дурацкий красный грузовик у входа, на стоящую рядом арендованную Доном машину. Мне не терпелось дождаться начала съёмок, чтобы он проводил свои дни где-нибудь в другом месте, а не здесь. Ещё одна глупая мысль. Съёмки поставили бы нас буквально лицом к лицу.
— До конца этой недели. Твой трейлер прибудет сегодня днём. Так что полегче с пивом, нам нужно будет через несколько часов добраться туда.
Я закатила глаза, допила бутылку, наклонилась и поставила её на крыльцо рядом с ещё одной пустой. Откинувшись на спинку кресла, зажала ладони между бёдер и закрыла глаза. Мой трейлер. Какое чуждое понятие. Бен рассмеялся, когда я спросила, будет ли у меня такое же кресло, как у режиссёра, с моим именем на спинке. Очевидно, их не существует в реальном мире Голливуда. По-видимому, трейлер – это то, что надо, место, где я могу закрыть дверь и остаться одна посреди полного безумия. Звучит как место, где будет очень одиноко. Что заставляет меня пожелать, впервые в жизни, чтобы у меня был друг, кто-то кроме мамы, чтобы похвастаться и похихикать внутри. Кто-то, с кем можно поделиться впечатлениями. Кто-то кроме гея, который очень скоро собирался меня бросить.
— Надеюсь, ты приняла необходимые меры, чтобы не залететь? — внимательно посмотрел он на меня. — Потому что в противном случает ты точно идиотка.
— Нет, — быстро ответила я. Это было первым, о чём я позаботилась. Проехала аж до Таллахасси, чтобы купить таблетки для экстренной контрацепции, только чтобы не пришлось объясняться с половиной города. И не сказала Бену о коробке презервативов, которую тоже купила. Я всё ещё ругала себя за эту импульсивную покупку.
— Дерьмо, — заметил Бен рядом со мной. — Может, тебе сто́ит выпить ещё? — я взглянула на него и вопросительно вздёрнула брови. — Ты хандришь, — объяснил он.
— Я не хандрю, — проворчала я, ещё раз доказывая его правоту.
— Ты затащила в постель кинозвезду. А после должна была устроить грёбаную вечеринку и похвастаться в твиттере. Чего тебе не следует делать, так это хандрить, особенно когда ты сама вышвырнула его из дома, как бейсболист мяч.
— Не думаю, что это выглядело именно так, — вздохнула я. — Скорее это немного смахивало на психическое расстройство.
— Без обид, но все женщины немного сумасшедшие.
— Без обид, — уставилась я на него, — но все геи склонны к резким оценкам.
— Виновен по всем пунктам, — улыбнулся он мне, и я не могла не улыбнуться в ответ. Потом снова откинула голову на спинку кресла.
— Серьёзно, Бен, насколько я всё испортила?
— Трахнувшись со своим партнёром? — засмеялся он и потянул за подол рубашки, встряхнув несколько раз, чтобы охладить грудь. — Сладкая, это будет не Голливуд, если в какой-то момент партнёры по съёмкам не заведут интрижки. Ничего страшного. Просто не позволяй этому влиять на твою работу.
Работа. Мне и без этого хватало проблем. А что касается Голливуда? Насколько я могла судить, я была совсем не такая. Захотелось ещё пива, но голова и так уже начала немного кружиться. Нетерпеливо взмахнув рукой, я попросила у Бена его воду. Он передал её мне, и я сделала большой глоток, а затем неохотно возвратила воду ему.
— Ничего страшного, — повторила я его слова и попыталась найти в них утешение.
— Точно. Просто не позволяй этому повлиять на твою работу, — ещё раз сказал он.
— Да уж, — пробормотала я. Хорошо, что в фильме я играла женщину, которой не нравился персонаж Коула. Это, чёрт возьми, должно сделать всё намного проще.
Я закрыла глаза и попыталась дышать нормально, чтобы позволить стрессу раствориться в жарком летнем воздухе. Как я ни старалась, образ Коула не выходил у меня из головы. Не тот, где он без рубашки стоял в изножье моей кровати, и его рука тянулась к моей лодыжке. А тот, где мужчина застыл на моей кухне, и в его глазах плескалась слабость и ранимость, а голос срывался… Я запомнила именно этот образ. Когда сказала ему уйти. Когда затеяла ссору, накричала на него и сделала всё возможное, чтобы выставить его за дверь, только чтобы не сдаться и не обнять бедного парня.
