– Угу.
– Не страшно?
– Страшно, – киваю. – Но знаю, что вы с Юлькой меня не бросите.
– Нет конечно, о чем речь, – качает головой. – А как тебя отпустят?
– Иван Петрович обещал уладить этот вопрос. Надеюсь на расчет в ближайшее время.
– Слушай. Это слишком скоропалительно. Жалеть не будешь? – помешивает ложкой в чашке.
Буду ли я жалеть? Не знаю, ну точно не о потере работы и смене жилья. Кажется, жизнь сплошная черно-серая полоса, что даже в просвет не верится. И о чем тут жалеть?
– Постараюсь справиться.
– Справишься, я в тебя верю. Тогда, какие планы на ближайшее время?
– Ищу квартиру, но думаю остановиться пока на отеле, после разговора с адвокатом забронирую. Ну и если сегодня-завтра уволят, то покупаю билет и на поезд.
– Быстрая.
Пожимаю плечами.
От одной только мысли, что светит смена обстановки, немного легче. Потому что здесь все напоминает о нем. Все, абсолютно. В институте видеться – это подобно самоубийству будет. Спать в постели, в которой мы… в душе… о, боже! Я этого просто не вынесу. Ну а город? Встречи возможны даже в таком большом городе. И знать, что он где-то тут – тоже больно. А вот совсем другой город, все другое… вот этим и хочу огородить себя. И за эту идею хватаюсь как за спасительный круг.
И все складывается по накатанной. Как и ожидала, Ковалева сегодня нет, тем и лучше. Решения принимаются быстро и уверенно. Чего терять, когда все и так потеряно? Меня рассчитывают сегодняшним числом. Спасибо профессору, о чем ему и говорю, снова выловив после очередной лекции.
– Ты главное – держи меня в курсе дел, дорогая моя. Я все же мечтаю, чтобы ты добилась высот. Ты очень умная девочка, Ждана, – по-отечески меня приобнимает.
Прощаться с коллективом, к которому успела привыкнуть, не так просто. Но слова сами собой находятся, и я со спокойной душой покидаю институт.
С сумкой наперевес сажусь в такси. Тороплюсь на встречу с адвокатом.
И господи, дай бог этому человеку здоровья и всего-всего самого хорошего, потому что он меня удивляет сразу же.
– Вы уезжать собрались? – встречает меня словами, гипнотизируя взглядом.
– От вас ничего не скрыть? – усмехаюсь, отвечая вопросом на вопрос.
– А что повлияло на ваше решение? – спрашивает.
– Состояние души, – натягиваю улыбку. – Скажите, это возможно? Не помешает процессу?
– Нет, что вы, – качает головой. – Может, оно и лучше, потому что рядом не будет вашего мужа. Бывшего мужа, – быстро исправляется. – Дела идут хорошо. Я все документы скину вам на почту, ознакомитесь с ходом дела. И…
– Спасибо вам большое, – благодарю от всего сердца.
– Деньги у вас есть, Ждана Игоревна? – вдруг спрашивает.
– Что? А, – отмахиваюсь. – Получила расчет, кое-что еще было.
– Если что-то нужно будет, обращайтесь в любом случае. Куда вы собираетесь?
– В Питер.
– У меня там есть друзья, поможем.
– Только у меня к вам будет одна огромная просьба, – собираюсь с духом.
– Да, – готов выслушать.
– Я хочу, чтобы место моего нахождения осталось в тайне. Насколько это возможно. От Ковалева, от родственников моих и бывшего мужа. О нем будете знать только вы и мои две подруги. Все. Я хочу спокойствия и тишины.
– Я вас услышал, Ждана Игоревна. Будут еще пожелания? – спрашивает.
– Оберите его как липку, – выдаю.
– Все, что сможем, – усмехается.
Вечер в сборах. Приехали Юля и Ника. Если Ника уже знала о моем решении, то Юлька ходила и причитала.
– Сумасшедшая женщина, – и качала головой. – Как я тебе масочки делать буду-то?
– Приезжать ко мне будете, – усмехаюсь.
– Ближний свет, – пыхтит девушка.
За вечер и половину ночи мы покупаем билет на поезд, собираем сумку, которая оказывается совсем небольшой. Бронируем номер в отеле. По сути все готово.
– Я бы еще с тобой поехала, но мое отсутствие не поймут на работе, – вздыхает Ника.
Мы лежим на кровати с горячим глинтвейном в чашках. И так тепло и уютно, что не хочется верить, что я сегодня рано утром уезжаю.
– Ну вот еще, – возмущенно вздыхаю. – Вы и так со мной, как с дитем.
Девчонки переглядываются, но ничего не отвечают.
В пять пятьдесят поезд, почти в десять я буду на вокзале. Мы почти не спали, смотрели кино и болтали. А потом приехали на такси – и вот, я уже стою на перроне.
– Приедешь, позвони, – дает наказ Вероника и обнимает меня.
На глазах снова наворачиваются слезы.
– Что-то ты слезливая стала, – делает замечание Юлька.
– Это просто эмоции, – стараюсь улыбаться.
Прощаемся.
Заняв свое место, удобно расположившись, я долго машу им рукой в окно. А потом откидываюсь на спинку кресла, выдыхаю. Первый шаг сделан.
Конец
