— Ч-что за особенность, милорд?.. — проговорила непослушными губами, заворожённо наблюдая за действиями лорда Валентина — он всё так же гладил вокруг, не прикасаясь к самой ноющей вершинке, и слегка скользящая по ставшей слишком чувствительной коже ткань вызывала острые вспышки удовольствия, от которых кровь неслась по венам с бешеной скоростью.
Боже, мне это нравилось. То, что пальцы младшего носфайи играли с моей грудью, а старший водил ладонью по моему бедру, присобирая шёлк, но не поднимая его, и от этого кожа словно горела огнём, внизу живота всё уже жарко пульсировало. Неужели мне так мало надо, чтобы… проснулось желание? Или конкретно эти двое мужчин так действуют на меня? Увы, последнее не проверишь: подозреваю, что кроме них в моей жизни больше никого не будет.
— Твоя кровь самая вкусная, когда ты возбуждена, — шепнул лорд Мартин на ухо и лизнул мочку, отчего я не сдержала короткого вздоха. — И горчит очень, когда у тебя плохое настроение, — он аккуратно прихватил зубами и слегка прикусил, а потом втянул, снова пощекотав языком.
Одновременно пальцы лорда Валентина мягко сжали тугой шарик соска, послав болезненно-сладкую вспышку до самых кончиков пальцев, и я слабо ахнула, широко распахнув глаза. Взгляд младшего вампира не отрывался от моих глаз, и в нём уже горел красный огонёк. Заметив мою реакцию, он довольно улыбнулся и снова погладил остро пульсировавшую жаром вершинку через тонкий шёлк. Меня затопило эмоциями, по телу прошла волна дрожи, и… я почувствовала, как между ног стало влажно. Кровь бросилась в лицо, едва осознала, что столь простые действия моих хозяев так легко пробудили во мне страсть, однако… Я ничего не могла поделать, только принимать то, что происходило, и… наслаждаться?
— Поэтому мы сделаем всё, чтобы ты улыбалась, Лёля, — жаркий шёпот лорда Мартина обжёг шею чуть пониже уха, его язык погладил бешено пульсировавшую жилку, и страх смешался с удовольствием, я чуть не выронила бокал из ослабевших пальцев. Его ладонь медленно поднялась вверх по ноге, прошла по животу и накрыла мою вторую грудь. — А ещё, я хочу знать всё о твоих желаниях, девочка, — от его голоса нервы завибрировали и натянулись, тело охватила слабость, и стало сложно понимать, что он говорил.
Мои желания?.. Я сама их не знаю…
— Тебе понравилось вчера быть связанной? — теперь с другой стороны раздался вкрадчивый шёпот лорда Валентина, и его губы прижались к моей шее, слегка втянув кожу.
Пальцы же уверенно скользнули под тонкий шёлк платья, осторожно, едва касаясь, приласкав ставшую до боли чувствительной вершинку. В голове мутилось, перед глазами плыл туман, и я не заметила, в какой момент из моих дрожащих пальцев вынули бокал, и кто это сделал. Кажется, мне задали вопрос?
— Отвечай, Лёля, — требовательный голос лорда Мартина и край бокала отказался у моих губ.
Я сделала поспешный глоток сладкой жидкости и осипшим голосом послушно ответила:
— Д-да, милорд…
Невозможно врать и невозможно противиться приказу, прозвучавшему в его словах.
— Да — что, Лёля? — теперь снова лорд Валентин, и его прохладные пальцы, кружившие вокруг моего соска, легонько пощипывавшие, перекатывавшие горячую горошину, и уже казалось, не только вершинка, вся грудь словно горит в огне. — Что ты чувствовала вчера, крошка, расскажи?
Ой, нет. Что я чувствовала?.. Это… это слишком личное! Я заёрзала, облизала сухие губы, ощутив смутное беспокойство: мои ощущения касаются только меня!
— Лё-о-о-оля, — протянул лорд Мартин с лёгким намёком на недовольство и чуть отстранился, заглянув мне в глаза. Его брат убрал руку от моей груди, и я не сдержала тихий всхлип — тело само предательски потянулось за утерянной лаской. Собственная откровенная реакция поразила, заставила лицо вспыхнуть от смущения, но отвернуться мне не дали: ладони лорда Мартина обхватили лицо, заставляя смотреть ему в глаза. — Расскажи.
Снова приказ, и снова я не нашла сил, чтобы возражать.
— Будешь упрямиться, придётся снова тебя наказать за строптивость, — мурлыкнул на ухо лорд Валентин с тихим смешком и добавил. — Если хочешь, чтобы я продолжил, отвечай на вопрос.
Боже, помоги мне, я хотела, чтобы он продолжил ласкать мою грудь. Я этого хотела с того момента, как надела платье… Наказание? Он снова сказал о наказании?! О, нет, я не готова повторить то, что было вчера! А лорд Мартин всё так же держал в ладонях моё лицо, гипнотизируя глубоким взглядом своих карих глаз, чуть сдвинув брови в намёке на недовольство. Я вдруг осознала, что вовсе не хочу вызывать его раздражение.
— Я… мне сначала страшно было… — прошептала чуть хрипло, голос слушался плохо — волнение, желание, смущение и ещё целый ворох эмоций сбивали с толку, отвлекали, не давая сосредоточиться на ответе и подыскивать слова. — Потом…
Палец лорда Валентина вернулся на место под тонкую ткань платья и слегка нажал на возбуждённый сосок, тёмным шариком проглядывавший сквозь шёлк. Я потеряла нить размышления, судорожно вздохнув и вцепившись в обивку дивана. Тело словно молния прошила, и коленки сами сжались крепче, пытаясь удержать восхитительное ощущение, затаившееся между ног — будто солнышко вспыхнуло…
— Потом? — выдохнул мне в губы лорд Мартин, и его ладони медленно спустились по моей шее. — Смотри мне в глаза, Лёля, — очередной приказ, и я вдруг поняла, что… мне нравится подчиняться ему.
От того, что он читал малейший оттенок моих эмоций в моих же глазах, удерживал незримую связь, смотрел, казалось, в самую душу, я чувствовала себя совсем беспомощной и полностью во власти его и его брата. Обнажённой до такой степени, что внутри всё поджималось от непонятного сладкого чувства. Мне… нравилось?..
— Когда верёвка оказалась у тебя между ног, что ты почувствовала? — следующий вопрос, жалящий своей откровенностью, и горящий нетерпением взгляд напротив.
И губы лорда Валентина, сомкнувшиеся на набухшей горошине соска прямо через тонкую ткань, моментально увлажнившуюся. Его ладонь легла на второй холмик, нежно его сжав… Пальцы лорда Мартина ухватили мои волосы на затылке, чуть оттянув голову назад так, что я выгнулась, невольно подавшись навстречу младшему носфайи.
— Что, Лёля? — его шёпот обволакивал, окутывал со всех сторон, лишая последних остатков сопротивления и вызывая дрожь глубоко внутри, от которой мышцы сжимались в тугой узел.
— А-ах-х-х… — вырвалось у меня от действий Валентина — он слегка прикусил вершинку, и боль смешалась со вспышкой острого удовольствия.
Мои руки метнулись к плечам младшего совершенно рефлекторно, но лорд Мартин поймал их и прижал обратно к сиденью.
