У меня во рту скапливается слюна.
Кровь, спутывая мысли, бьет в голову.
Щекам горячо, между ног пульсирует жизнь, желание.
— Открывай. Шире. — Он ловит меня за подбородок и, приподняв его, ласкает мою нижнюю губу. — Сейчас я трахну тебя в рот.
Он отдает приказ, но момент контролирую я. Я сама ловлю его член и обеими руками ласкаю по всей длине, после чего, подавшись вперед, засасываю в рот. Мой язык долго движется по пульсирующим венам. Лоренс закрывает глаза, стоит моим губам обхватить его горячую гладкую плоть, лицо становится таким, словно он умирает восхитительной смертью. Я вытягиваю его наружу и, пока облизываю головку, собирая капли солоноватого семени, слышу, как из глубины его нутра исторгается стон.
Этот звериный рык сводит меня с ума. От него я вспыхиваю, как от спички, меня переполняет бесстыжее, разнузданное желание. Колени горят, я лезу в трусики и начинаю тереть себя, размазывая по набухшему клитору свою влагу. Дурея от наслаждения, вталкиваю его член так глубоко, что касаюсь губами яиц.
Лоренс снимает пиджак, отбрасывает его на пол, следом летят сорочка и галстук. Впившись в меня глазами, он смотрит, как я трахаю себя пальцами, пока самозабвенно сосу его, как леденец.
— Черт, Блэр.
Он накручивает мои волосы на ладони, толкается все жестче и жестче. Приподняв бедра, заводит член до упора, трахая меня в рот, овладевая моим ртом, и я принимаю его. Я принимаю его, пока не начинаю давиться, и только тогда, тяжело дыша, вытаскиваю. Вытерев подбородок, я насмешничаю, водя по его члену кончиком языка:
— И это все, на что ты способен, Лоренс? Перестань быть гребаным джентльменом. Сделай так, чтобы я захотела трахнуться с тобой, как животное. Используй меня.
— Фак, — рычит он. — Все, достаточно!
Он помогает мне встать, после моего рта его член влажно блестит. Теперь, познав его солоновато-мускусную сладость, я хочу его еще сильнее.
Мне нужно ощутить его внутри, и я тянусь к нему.
— Хватит глазеть. Трахни меня.
Он останавливает мои руки на полпути.
— Нет. Сними сначала вот это, — приказывает отрывисто, пальцем лаская прикрывающую мои плечи ткань. — Покажи мне себя.
Едва его просьба проникает мне в уши, как волоски у меня руках встают дыбом. Завороженная пылающим в его глазах ярким инферно, я стягиваю платье с плеч. Чувствую, как оно соскальзывает на пол, и остаюсь перед его оценивающим взором полностью обнаженной, в одних маленьких кружевных стрингах. Он начинает ласкать себя у меня на глазах, восхищенно рассматривая мое тело.
Впрочем, восхищен не он один.
Пока он себя надрачивает, я впитываю его неумолимую красоту. Если в костюме Лоренс казался мне совершенством, то обнаженный он поистине великолепен. Сильные, широкие плечи, способные удержать на себе мир. Безупречно развитые мускулы — ему не составит труда отыметь меня у стены, подхватив за бедра. Кожа цвета меда. И прекрасный член.
Лоренс — олицетворение мужественности.
Он описывает круг, любуясь мной, как произведением искусства, затем командует:
— Нагнись над кроватью и широко раздвинь ноги, Блэр.
Я выполняю. Иду к кровати, наклоняюсь, положив ладони на холодные простыни, и в ожидании его следующих действий устремляю взгляд на городские огни за окном.
Похоть, предвкушение потоками лавы омывают меня изнутри. Я вся горю. И наконец чувствую за спиной прикосновение его обнаженного торса и шепот:
— Не двигайся.
Но я не слушаюсь. Я оборачиваюсь и успеваю поймать момент, когда он оттягивает тонкую полоску черного кружева вбок и начинает вести головкой члена вдоль моего влажного естества.
— Почувствуй, как сильно я хочу тебя, — говорит он грубо, втирая свою эрекцию меж моих ягодиц.
Я стону, вцепившись в одеяло.
Неожиданно он стягивает мои стринги до пола. Швыряет их в сторону, встает позади меня на колени и ведет ладонями по ногам. Эта божественная ласка обжигает. Она бросает меня в дрожь, в самый эпицентр разрушительного землятресения.
— Лоренс, пожалуйста…
Он толкает меня вперед, так что я падаю на кровать. Руки накрывают мою задницу, раздвигают ягодицы, а потом я чувствую прикосновение его языка. Он лижет мой клитор, он двигается во мне… посасывая… похлопывая… трахая мою щель, жадно, точно ест и не может насытиться, и у меня сносит крышу.
Поддернув меня поближе, он зарывается в мою промежность лицом, и пытка продолжается. Краем глаза я вижу, что свободной рукой он яростно натирает свой член — лихорадочное мельтешение запястья гипнотизирует.
Быстрее…
Еще быстрее…
Сильнее…
Подводя нас обоих все ближе к разрядке. Наконец он отпускает меня, встает и облизывает поблескивающие моим желанием губы, затем тыльной стороной руки вытирает рот.
— Повернись на спину, — приказывает он, грудь тяжело вздымается.
Тяжело дыша, я ложусь на кровать, не упуская голодной вспышки в его взгляде, когда он упирается в мою грудь. Он накрывает меня своим телом и целует. Наши языки агрессивно сплетаются, я ощущаю привкус своего тела, но самое мощное ощущение — это он. Его вкус. Его запах.
Он обрывает поцелуй.
Сдавливает мои груди в ладонях, больно щиплет соски и рычит, покрывая мою шею поцелуями:
— Сейчас я трахну тебя, Блэр. Трахну так жестко и хорошо, что ты напрочь забудешь о нашей сделке, о моих деньгах. Тебе станет нужен только мой член. Ты захочешь только меня.
Я впиваюсь взглядом в его лицо, ловлю его член и подвожу к бедрам. Мои руки слегка дрожат от возбуждения.
— Я хочу тебя, Лоренс. — Вожу по себе его членом, увлажняя головку о промежность. — Очень.
— Не так сильно, как я тебя.
Склонив голову, он начинает сосать и теребить зубами мои соски, пока они не становятся невероятно чувствительными. Я знаю, он не настолько невозмутим, каким хочет казаться. Судя по стекающим со лба капелькам пота, по тому, как крепко сжимаются его челюсти, пока я глажу себя его членом, он вот-вот перестанет владеть собой.
Я отпускаю его и, обхватив за шею, притягиваю к себе, к своему рту, и шепчу:
— Возьми меня, Лоренс. Я хочу почувствовать тебя внутри.
— Надеюсь, ты выдержишь, милая, поскольку я намерен брать тебя, пока не сломаю.
И в этот момент он теряет контроль окончательно.
Встает, хватает меня за бедра и подтягивает к краю кровати. Трет своим членом мой клитор, глядя, как он влажнеет, а потом вталкивается до конца таким мощным и сильным движением, что меня отбрасывает назад. Я чертыхаюсь под его напором, мои глаза закатываются к потолку.
Он выпрямляет мои ноги и, взявшись за лодыжки, разводит их максимально широко… и начинает вытрахивать из меня мозги. Серые простыни, комната, дом, весь окружающий мир, все это вмиг забыто. Теряясь друг в друге, мы уносимся в никуда.
