Его собеседник не стал спорить при Алексее. Он выглядел значительно моложе своих лет. Худощавый, среднего роста, идеально выбритое лицо сохраняло свою свежесть даже вечером. А вот уши казались великоваты. Стальные цепкие глаза оглядели Алёшу:
– Сергей Иванович, – они обменялись рукопожатием. – И как вам это выступление?
– Познавательно! Надо будет Николая Николаевича ангажировать в какую-нибудь баню на несколько часов. Под пиво столько всего нарасскажет!
– Всегда рад! – Ник-Ник переключил беседу. – Я вкратце объяснил Сергею Иванычу суть твоей просьбы. Общайтесь.
Сергей Иваныч помолчал:
– Дело такое. У меня есть пакет акций «сбера», под который тот меня через всякие схемы кредитует. Мне не хочется прерывать этот процесс. Восстановить назад будет сложно. Зачем вам они?
Теперь помолчал Алексей. В его душе что-то дрогнуло от нехорошего предчувствия.
Превкусная незнакомка, с которой он уже год переглядывался, не желая знакомиться, принесла меню.
Под её левым глазом красовался фингал, неудачно замаскированный полоской пластыря.
– Аня! Что с Вами? – Николай Николаевич своей деликатностью напоминал носорога.
– Да, – девушка потупила глаза. – Никто не верит. Это меня официант. Дверью. Нечаянно.
Всё засмеялись, и сама девушка Аня, чем разрядила обстановку и развеяла Алёшины опасения.
«Вот ведь жук, – подумал он про Ник-Ника. – Я с ней год так и не решился заговорить, а он уже успел познакомиться!»
– Хотим на понижение поиграть, – просто сказал он Сельдину, решив не вдаваться в подробности.
– Ну, так поиграйте! Скажите мне, когда и что делать, я выполню.
– А цена вопроса?
– А ты мне процент, как по депозиту, хочешь назвать? – Сергей Иванович, перейдя на «ты», нехорошо улыбнулся и, видя, что Алексей молчит, продолжил: – Если уж играть, то в открытую, и выигрыш пополам.
– То есть вы готовы рискнуть с нами наравне?
Сергей кивнул.
– А если не выгорит?
Сергей Иванович пожал плечами. Его глаза смотрели так же холодно, но теперь в них светилась заинтересованность.
– Я подумаю, – эту фразу Алексей произнёс просто для солидности. В его душе уже бродил охотничий азарт, и он был уже согласен на эти условия. Оставался один щекотливый момент. Алёша посмотрел на молчавшего всё это время Николая Николаевича. Тот, наткнувшись на такой же вопросительный взгляд Сергея Ивановича, смешно взмахнул руками:
– А что? А я ничего! Моё дело – сторона. Как договоритесь – ваше дело.
Эта реплика означала, что Николай Николаевич уже врубился, что компаньоны собираются делить будущий выигрыш «в чёрную», и ожидают от него молчания.
– Нальёте потом, если что срастётся, и спасибо будет, – похоже, Ник-Ник с отеческой иронией относился к играм Алексея на фондовом рынке.
Но Сергей Иванович иронии не разделил, а достал мобильник, чтобы отослать Алеше эсэмэской свой номер.
– Звони! – и попрощался.
Николай Николаевич позволил Лёше заплатить по счёту за всех и, глядя вслед удаляющемся Сергею Ивановичу, сказал:
– Серьёзный мужик!
– Ему доверять можно?
– Да. Много лет с ним знаком. Из «комсомольцев» ещё.
Первым делом Алексей позвонил Светлане. По мере того как расцвела их с Олей любовь, жене он звонил всё реже. Никакого внутреннего дискомфорта он при этом не ощущал, но понимал, что такое изменение поведения должно супругу напрягать. Своим звонком он преследовал несколько целей. Во-первых, хотелось услышать слова поддержки. В-вторых, поделившись амбициями со Светланой, он демонстрировал ей высочайшую степень доверия. Но – то ли она «встала не с той ноги», то ли ещё что – состоявшийся разговор стал для Алексея ударом. Светлана была на редкость немногословна:
– Ты что? Мудак?!
– ?…
– Зачем тебе это? Не наигрался ещё?
– Но это же – моя повседневная работа… Масштаб другой.
– Прошлого раза мало было?
Алексей взорвался:
– Ты чего? Я… – ему не хватало слов, обида душила. – Ладно, пока! Спасибо за поддержку.
Светлана тут же перезвонила. Видимо, она поняла, что её резкость оказалась чрезмерной, и теперь увещевала мужа умерить пыл уже спокойным сдержанным тоном. Алексей слушал её молча, не перебивал и никак не реагировал на увещевания.
– Ага, пока! – и мысленно добавил: «А пошла ты…»
– Ладно, привози.
– Утром буду как штык!
– Хор. Постараюсь выйти к тебе.2003 год, 26 сентября, пятница, утро.
Ольга плохо спала ночь, и по-настоящему крепкий сон охватил её уже под утро, поэтому она не слышала, как уходил на работу Стас.
Сквозь сон она почувствовала, как к её губам прикоснулось что-то мягкое. И что-то массивное, пахнущее Им нависло над ней… «Лучик?» – удивилась Олечка, приоткрывая губки. «Лучик» проник в ротик целиком, и Ольга открыла глаза. Прямо перед собой она увидела лохматый лобок Алексея. Подняв глаза, увидела, как сияет его лицо. «Как он?.. Ах… да… ключи… Вот поросёнок, и не побоялся… Я ж выгляжу ужасно, наверное». Сердиться на такое пробуждение она не могла, а про больное ухо напрочь забыла. «Лучик» стал большим, и Ольга поперхнулась. Алексей отпрянул и залез к ней под одеяло. Навалился на Олю, коленями раздвигая её ноги. Всё её тело пахло сном и невинной беззащитностью. Оля взвизгнула, когда он мягким решительным толчком проник в неё. Его нависшее над ней лицо было красным от страсти, а по глазам она видела, что он себя не контролирует. В том, как двигавшееся Алёшино тело накрывало её, было что-то звериное, неумолимое и завораживающее – «как в поле» – Ольга предалась этому напору, пресекая последние обрывки мыслей о том, что «он не одет». Наконец, несколько дней их воздержания с рычанием хлынули внутрь «пусечки», но «лучик» остался внутри, как гигантская пробка. А Олины пяточки замерли наверху немым памятником их страсти… Она попробовала опустить их, Алёша скользнул ниже, положив голову на её живот… Дыхание мужчины ещё было хриплым, но Оля уже слышала в нём умиротворяющие ласковые нотки.
– Как называется демон, который является девушкам во сне? – она решила замолчать тот момент, что он не предохранился. В прошлый раз они тоже не предохранялись во время месячных, и всё обошлось. «Второй раз уже!»
– Инкуб. Может, кофе?
– А может, я сначала помоюсь?
Алексей отрицательно покачал головой, его глаза смеялись. Оля решила подчиниться и поднялась с кровати. Её качнуло не то от болезни, не то от удовольствия, а когда она наклонилась надеть трусы, что-то липкое и пахнущее потекло по бедрам:
– Ой! – Алексей, всё так же счастливо улыбаясь, наблюдал сзади за девушкой. Ольга замешкалась с трусиками на коленях, понимая, что те уже испачканы, но Алексей поднялся и натянул их на неё. Олечка застонала, когда он бережно сжал «пусечку» ладошкой.
