Глава 38
Да что сегодня за день такой, мать его?! Начинался так хорошо, а после полезла вся эта дичь. Артур с его претензиями, Катя с дурацкими обидами.
Нет, я не отрицаю, что моя вина во всем этом тоже есть. Я не думал, что обещание, данное Карине, принесет мне такую туеву кучу проблем и Катя окажется в курсе. Только вот тот, кто передал ей эту информацию, преподнес все, как было выгодно ему. И так, что она абсолютно не отражает моего отношения ко всему происходящему.
К черту, лять! Я запутался. Я устал от этого дерьма. И если бы не данное мною слово своей будущей бывшей, давно бы перечеркнул все к херам собачьим. Мне уже даже не жалко денег, которые я потеряю от разрыва сотрудничества с Амбарцумовым. Да и не факт, что он это сделает. Это были угрозы Карины, а не Артура. А теперь я сам загнал себя в угол своим же обещанием и у меня связаны руки.
Можно, конечно, поговорить с Кариной, потолковать с Артуром, объяснить все Кате, но гарантий, что это поможет, никаких.
Что ж все так сложно?!
Я набираю своей фиктивной невесте, чтобы для начала прояснить, кто именно донес Андреевой сплетни о якобы готовящейся свадьбе и даже(!) обозначенном дне торжества. Последнее уже откровенная чушь: об этом вопрос не вставал ни разу.
Карина не отвечает, а на второй раз и вовсе скидывает звонок. Это начинает злить. Не настолько она занятой человек, чтобы не ответить в обеденное время, а маникюр/спа/массаж — не такой уж и серьезный повод для игнора.
Но она все же исправляется и перезванивает сама спустя четверть часа. Мне не нравится ее странная интонация, равно как и сдавленный голос.
— Стас, нам… надо поговорить, — выдыхает в трубку.
— Согласен. Надо, — соглашаюсь я. — Когда?
— Приезжай сейчас в первый медицинский центр. Это важно!
Твою за ногу! Что-то с Артуром? Он не вынес новость о том, что свадьба на грани срыва? Какое-то обострение?
Я бросаю взгляд на часы, прикидывая, сколько мне нужно, чтобы доехать до этого медцентра, узнать последние новости и вернуться. До конца обеденного перерыва еще минут двадцать, а через полтора часа у меня важная встреча. На дорогу минут десять-пятнадцать — итого минимум полчаса, если туда и обратно плюс разговор. Думаю, часа должно хватить, если не попаду в пробку.
Но на всякий случай я все же решаю попробовать выяснить причину ее волнения по телефону.
— Что случилось? Артуру плохо?
— Не по телефону. Приезжай, все сам узнаешь. Это важно, — второй раз повторяет она последнюю фразу.
Голос напуганный, что в принципе не похоже на нее. А значит, действительно что-то серьезное.
До медицинского центра я доезжаю даже менее чем за четверть часа. Пишу, что я на месте, и спрашиваю, где их искать. Карина с отцом оказываются в гинекологическом отделении.
Одно название кабинета вызывает смутную тревогу, потому как этот врач никак не может быть связан со здоровьем Артура.
В коридоре замечаю его и дочь. Карина бледная, глаза красные, и едва держится на ногах. Артур злой как черт, видно по лицу.
Неприятное предчувствие бежит по позвоночнику.
— День добрый еще раз, — приветствую их.
Они не отвечают. Карина отворачивается, пряча лицо в ладони, Артур испепеляет меня взглядом.
— Что случилось?
— Поздравляю, — произносит он, кривя губы.
— С чем?
Артур смотрит на меня несколько секунд, будто уверен, что я в курсе проблемы, но уверенно играю роль дурачка.
— Карина беременна. Срок небольшой, поэтому время еще есть. Успеваем.
Его слова булыжниками валятся мне на плечи. Беременна? Небольшой срок? У меня с языка рвется вопрос: "От кого?" — но я вовремя прикусываю язык. Это мы потом выясним с моей будущей бывшей наедине. Судя по ее лицу, она и так еле сдерживается, чтобы не сорваться в истерику, поэтому я решаю не добавлять ей лишних проблем.
Но кое-какие моменты прояснить все же стоит:
— Успеваем что? — переспрашиваю Артура.
Он едва заметно ведет бровью, выражая таким образом удивление моим тугодумием. Да я и сам понимаю, что туплю на ровном месте. Информация наконец-то начинает доходить до мозга, открывая красочную картину того, что меня ждет впереди.
— Успеваем сыграть свадьбу и скрыть ваш позор, — выплевывает с презрением. — Если до сих пор не научился пользоваться презервативами, то будь мужиком и умей отвечать за свои поступки. Я договорюсь с ЗАГСом, роспись будет на этой неделе, а вот со свадьбой уложиться в короткие сроки никак не выйдет. Минимум месяц нужен на подготовку. Поэтому давай тоже включайся в процесс. Умыть руки уже не получится, не надейся. Опозорить свою дочь я не позволю.
Глава 39
Домой я возвращаюсь на автопилоте. С полными пакетами еды, но при этом не купив того, за чем, собственно, ходила в магазин. Мозг временно передал бразды правления инстинктам, полностью погрузившись в невеселые мысли.
Если раньше я думала, что в наших отношениях со Стасом все сложно, то сейчас стало ясно, насколько сильно я ошибалась. Все не просто сложно — все откровенно паршиво. А хуже всего то, что я опять наступила на те же грабли, почти поверив Горову. Почти впустив его в сердце. И снова получила нож в спину.
Он женится. У него скоро будет ребенок. С другой женщиной. Не со мной. Образ Стаса в строгом костюме, целующего незнакомую мне девушку в пышном белом платье, настолько больно впивается в голову, что я перестаю замечать происходящее и выхожу на проезжую часть на красный свет. Меня отрезвляет резкий звук автомобильного клаксона и визг тормозов. Я машинально отскакиваю, возвращаясь на тротуар ждать разрешающего сигнала светофора, и немного прихожу в себя.
Только сегодня утром Стас целовал меня, заглядывая в глаза с такой нежностью, что за спиной росли крылья и хотелось летать, а уже спустя всего полдня меня грубо стащили с небес, больно шваркнув об землю. Я опять почувствовала себя дурочкой, которая, как и пять лет назад, смотрела на мир сквозь розовые очки, пока их не выдавили стеклами вовнутрь.
Зачем? Зачем ему все это? Он получает какое-то садисткое удовольствие оттого, что делает мне больно? Оттого, что ломает меня? Ему нравится смотреть, как я страдаю?
— А где сахар? И хлеб? — удивленно спрашивает Рита, заглядывая в пакеты с едой. — А кому ты купила бублики? И кошачьи консервы? У нас же нет кошки.
— Значит, покормим уличного кота, — отзываюсь меланхолично.
— А хлеба не было, что ли?
— Я забыла. — Скидываю кроссовки и иду в ванную комнату.
— У тебя все в порядке? — настораживается подруга, замечая неладное.
Меня унизили, втоптали в грязь и разбили сердце, а в остальном все хорошо. Все прекрасно.
— Да, — роняю безразлично.
Намыливаю руки мылом, смываю и, не вытирая их о полотенце, выхожу. Мокрыми пальцами тру глаза, замечаю крошки туши на коже и небрежно вытираю их об джинсы.
Иду на кухню разбирать продукты. Йогурты, колбаса, плавленый сыр, бублики, рыбные пресервы, зефир, кошачий корм. Кажется, я кидала в корзину все, что попадалось мне на пути, не задумываясь, ест ли это кто-то у нас в семье или нет.
Смотрю на эту странную подборку продуктов и понимаю, что нужно снова идти в магазин. Как минимум за хлебом. Только вот ни сил, ни желания не осталось.
— Ну в крайнем случае скормишь все это Леше, — хмыкаю с грустной усмешкой. — Кроме корма для кошек, конечно. Хотя… может, у него есть кот?
— Кать, что с тобой? — делает очередную попытку Рита, не обращая внимания на шпильку в ее сторону.
Да, мы давно стали почти родными, и она научилась с первого взгляда без слов определять, какое у меня настроение, когда я возвращалась с работы. И сейчас безошибочно почувствовала, что что-то не то.
— Горов женится. Не на мне, — поясняю сразу. — И у него будет ребенок.
— Тюю-ю… — таращится подруга, округляя глаза. Не верит. — А как же ты? Он же…
— Вот так.
