Оторвавшись от ее губ я прошептал:
— Садись!..
Не отрывая своих губ от моих, она распахнула халат, сбросила трусики, подняла одеяло и перебросила одну ногу через меня…
— Нет, ко мне спиной! — вновь отрываясь от ее губ потребовал я.
Она удивленно вскинула брови, вероятно представив себе позу которую я желал, покраснела…
— Ну же, повернись…
Словами и руками я помогал ей повернуться и сесть на меня верхом.
Она осторожно опустилась на мой член, придерживая его рукой.
Ее задница была все еще скрыта от моего взора халатом, и я предвкушая наслаждение, не спешил его приподнимать.
Мои руки и ее пальчики встретились у наших половых органов облегчая им соединение…
— Ну, — не выдержал я и все ее тело медленно начало двигаться вверх и вниз…
Я похлопывал ее по ягодицам поверх халата, гладил их, чуть-чуть пощипывал, гладил ее по изогнутой спине, по пояснице, слегка щекотал ее…
— Пе-ре-стань… — просила она, прерывающимся голосом. — Ну прошу… Вскорее я почувствовал, что она моя, что она охвачена такой же похотью как и я…
Резко, почти грубо я поднял ей сзади халат и забросил его край на плечи…
Она чуть сжалась, выпрямилась и ее шейка слегка покраснела. Но, стыдливо сжимая ягодицы, упираяь вытянутыми руками мне о бедра, она старалась двигаться вверх и вниз, опускаяь при этом осторожно до толчка в матку.
Ее влагалище плотно обхватывало верхнюю часть моего члена и я упиваясь неизъяснимо сладостным ощущением несколько минут лежал неподвижно.
Но похоть нарастала и я, ни слова не говоря, начал двигать руками ее плечи, принуждая ее наклонить грудь к моим коленям. Она слабо, стыдливо сопротивлялась, но постепенно уступила моей настойчивоти. Ее руки все больше сгибались в локтях, ее головка наклонялась все ниже и ниже… еще последнее робкое неуверенное сопротивление и ее груди коснулиь моих коленей…
Мой жадный взор впился в ее широко раскрытые ягодицы, в пухленькие срамные губки, туго обхватившие мой член. Но я тут же грубо сжал пальцами ее ягодицы, чтобы на несколько секунд задержать ее движения и справиться с нахлынувшим на меня жаром — я бояля преждевременно кончить.
Полежав минуту неподвижно, я отпустил ее ягодицы и они тот час пришли в движение…
Я закрал глаза и лишь изредка из-под опущенных ресниц бросал мимолетные взгляды на ее задницу, ритмично подымавшуюся и опускавшуюся… Долго любоватья этим зрелищем я не мог так как это чрезвычайно ускоряло наступление у меня оргазма в чем я отнюдь не был заинтересован…
Но… невольно мои бедра начали напрягаться, вздрагивать каждым движением девушки сдерживаться становилось все труднее и труднее и когда она, потеряла всякое самообладание, кажетя, забыв саму себя, прижавшись лицом к моим ногам, принялаь непостежимо вертеть задницей, не отрывая матки от головки моего члена, я с непроизвольным глухим стоном начал спукать… Спазмы и подергивание всего ее тела, а также жалобные всхлипывания и вскрикивания краноречиво свидетельтвовали о том, что на этот раз оргазм у нее совпал с моим…
Прийдя в себя, она тяжело поднялась, стыдливо опустила сзади халат и легла возле меня…
Успокоившиь она принялась лениво и мило болтать о всякой всячине…
Кито мне все больше нравилась и в половом отношении она удовлетворяла меня целиком. Но откуда у нее это знание дела? Откуда такая опытность? Кто лишил ее невинности? Как пробудилась у нее вполне зрелая чувственность? Ведь в том, что она испытывает оргазм не было никаких сомнений! — Кито…
— Да?
— Ты не сердись, — начал я, — но мне хотелоь бы знать…
— Что?
Я нежно обнял ее, поцеловал и тихо спросил:
— С кем ты первый раз имела…
— А… С мужем моей сестры, — просто сказала она, отвечая на мой поцелуй…
— Но… но как же?
В конце концов она побуждаемая моими вопросами рассказала, что муж ее сестры, по видимому весьма сладострастный мужчина, в последние месяцы беременности сестры Кито, научил ее онанировать себя. По вечерам он поднимался на второй этаж в ее комнату ложился с журналом или книгой на широкий диван лицом к стене и принимался их расматривать. Она же по его требованию ложилась рядом с ним, прижималась к его спине и начинала медленно поглаживать и ощупывать его половые органы, не растегивая брюк. Когда жу его член делался большим, она неторопливо обнажала его и принималась ласкать уже голым. Спустя еще некоторое время она растегивала ему брюки и стягивала их к коленям. Он отбрасывал журналы в сторону и целиком отдавался ее ласкам. Кончал он в полотенце или платок.
— А ты? — спросил я Кито.
— Что я… хотя я его не любила, но он мне нравился и мне было… приятно делать это…
— Но ты же возбуждалась при этом?
— О! Еще как! — поспешно воскликнула девушка.
— Ну и он тебя…
— Да, но это случилось уже после родов у сестренки. Он делал мне очень нежно и осторожно, но я очень кричала от боли… Это было днем и в доме никого не было. А то бы…
Тем временем Кито томно потягивалась при этом воспоминании о своих первых победах и ее пальчики оказались на моем члене…
Ее рассказ и признание возбудили во мне желание. Своими пальчиками она могла ощутить это хорошо…
"Нет, так нельзя!" — решительно подумал я. — "На сегодня хватит. Дело важнее всего!"
Я мягко снял ее руку со своего члена…
— Кито, милая, это будет слишком много для меня. Понимаешь?
— Да, да! Понимаю, прости… Не буду…
Она поцеловала меня и поднялась с кровати…
— Погоди! Еще одно маленькое соображение о деле…
Я принялся излагать ей причины, по которым ей необходимо было перейти в комнату напротив. Но она никак не могла понять, зачем мне понадобилась эта француженка… Но, в конце концов, мне удалось добиться ее согласия на эту существенную и необходимую деталь в моем плане подготовления побега…
При очередном посещении врача я выразил неудовольствие тем, что мне не разрешают подниматься с постели. Врач сухо ответил, что этого нельзя делать пока рана еще не зарубцевалась… Я спросил, почему меня держат здесь под охраной. Он ответил, что ему это не известно и, что на этот вопрос я получу ответ от полиции, представитель которой не замедлит появиться, как только я окрепну. Это сообщение было интерестно и важно, но я и виду не подал, что это меня интересует и приступил к самому главному.
— Доктор, у меня есть просьба, — как бы между прочим сказал я, — сообщите, пожалуйста, обо мне французскому консулу.
— Это вне моей компетенции, — сухо ответил доктор.
